Змеиное болото - Уильямс Алан. Страница 35

Райдербейт сидел на муле, сгорбившись, тяжело дыша, и через каждые десять минут подносил бутылку ко рту и делал глоток виски. Мел по-прежнему скакала впереди, вслед за проводником, слегка раскачиваясь в седле и опустив голову; одной рукой она сжимала свисающую сбоку веревку. Хици Литер держался сзади, сохраняя дистанцию примерно в двадцать футов. Никто не произносил ни слова. Мертвую тишину нарушали лишь поскрипывание пепла под копытами животных и редкие крики мулов.

Бен уже забыл, что хотел сбросить Хици в пропасть. Ночь тянулась медленно, и он начал терять чувство времени и реальности. Ему казалось, что они никогда не доберутся до конечной стоянки и мулы им не помогут. Худые, маленькие животные, они никогда не довезут их домой. «Мы все погибнем, — мелькнуло у него в голове. — Надо скакать к реке, где есть тенистые деревья и алмазы, где мы можем напиться и выспаться под деревьями…»

Внезапно мулы исчезли, они с Мел одни лежали на траве, и он слышал, как между деревьев журчит река; девушка, вся такая прохладная, была под ним, и он чувствовал ее нежное, подрагивающее тело; потом он ощутил сухость во рту, покалывание в глазах и боль в паху из-за неудобного седла.

Бен поднял голову и услышал хохот Райдербейта. Мел повернулась и подъехала к ним. Райдербейт сделал большой глоток, смеясь и крича Бену через плечо:

— Мы спустились! Слышишь, солдат?! Мы спустились! Мы перевалили через горы! — Его смех перешел в кашель, и он согнулся пополам, прижавшись к спине мула. Бен оглянулся и понял, что он уже больше не дышит пылью. Вулканический пепел кончился; покатый склон, покрытый гладкими валунами, как выложенная огромными булыжниками мостовая, отлого спускался в чашу пустыни. В небе стояла полная луна, и в ее свете возникал какой-то таинственный лунный ландшафт с черной гравировкой по белому краю равнины.

Райдербейт поднял голову и издал звук, напоминающий не то сдавленный кашель, не то кудахтанье:

— Ха! Ха, солдат! Мы прошли, понимаешь? Мы прошли через эту проклятую кучу дерьма! — Он вынул бутылку из кармана, и Бен заметил, что она была на три четверти пуста.

— Может быть, выпьешь немного воды? — мягко спросил Бен.

— Сам пей свою вонючую воду! — визгливо выкрикнул Райдербейт, с шумом прикладываясь к бутылке. Бен понял, что Райдербейт пьян и, если судить по его бешеным глазам, опасно пьян. Это катастрофа. Это было самое худшее, что могло произойти; любопытно, что Бен меньше всего ожидал такой развязки. Он доверял Райдербейту не больше, чем при их первой встрече, однако, верил в способности этого человека — как организатора и вожака. Иллюзии Бена развеялись: Райдербейт вернулся в свой дикий, примитивный мир, где он калечил своих жен и в пьяном угаре резал свиней.

Бен слез с мула, выпил воды и сел, опустив голову между колен. Когда он поднял взгляд, то увидел Мел, сидевшую в нескольких футах от него, с серым от пыли лицом и закрытыми глазами. Райдербейт наклонился в седле и крикнул ей своим хриплым, каркающим голосом:

— Выпей, детка!

Не открывая глаз, она покачала головой. Бен спросил шепотом:

— Ты себя хорошо чувствуешь?

Мел открыла глаза и с трудом выдавила из себя улыбку.

— Устала. Я просто страшно устала!

— Выпей, красотка! — пронзительно крикнул Райдербейт, размахивая перед ней бутылкой, как дубинкой.

— Убери это, Сэмми, — устало попросила девушка.

— Ха, убери это! — передразнил он ее, прикладываясь к бутылке.

— Послушай, Сэмми, — заговорил Бен, вставая, — нам надо двигаться дальше. Через час взойдет солнце. Ты знаешь дорогу?

— Хици знает дорогу! Хици знает все! — Райдербейта снова одолел приступ кашля; он сидел, согнувшись пополам, со свистом дыша сквозь стиснутые зубы.

Бен осторожно вынул бутылку из его руки и передал ее Мел, а она положила ее в свой рюкзак.

— Он — хронический астматик, — пояснил Бен. — Эта чертова пыль чуть не прикончила его.

— Пыль и виски, — добавила девушка, вскакивая на мула. — Он, должно быть, сумасшедший, как и мой проклятый мул! Боже мой, какими невыносимыми бывают пьяные люди!

«Не только невыносимыми…» — подумал Бен, садясь на своего мула и занимая место за мулом Райдербейта. Хици Литер обогнал их и скакал в пятидесяти ярдах впереди.

— Поехали, — сказал Бен.

— Где бутылка? — прокаркал Райдербейт.

— Все в порядке, — ответил Бен, — ты получишь свою бутылку, когда немного отдышишься. Дыши глубже и медленнее. Пыли уже нет.

— Ты что, проклятый доктор, а?

— Ага. Ты просто дыши и не разговаривай. Виски хлебнешь попозже.

— Ха! Ха! — Райдербейт сильно сгорбился, и в какой-то момент Бену почудилось, что он зарыдает; потом послышалось тяжелое дыхание Райдербейта, и вдруг Бен понял, что ему жаль этого человека — в Сэмми что-то надломилось, и он стал таким беспомощным.

Они скакали по гигантским валунам, направляясь к видневшейся в лунном свете далекой темной точке, где чаша пустыни сужалась, превращаясь в расщелину, загроможденную валунами. Бен взглянул на часы: было около пяти утра. Рассвет через двадцать минут. Луна садилась. Проскакав полмили, они добрались до места, где в каменной стене природой были проделаны огромные желоба, над которыми, словно контрфорсы собора, нависали скалы. Они скакали под навесом скал, там было темно и прохладно. Райдербейт соскользнул с мула и плюнул на камни.

— Ради Бога, где виски?

Бен взглянул на Мел и пожал плечами.

— Дай ему бутылку! — велел он, снимая с мула палатку. Он разложил ее на земле и потянулся за колышками, когда, подняв глаза, увидел то, чего боялся весь день.

Хици Литер вынул из кожаного ремня свою винтовку на слонов. Держа в руках ветошь и шомпол, он стоял спиной к Бену, собираясь открыть затвор.

Бен повернулся и в три прыжка оказался возле мула Мел. Девушка была занята тем, что снимала с мула спальный мешок и дорожный несессер. Позади нее, на скале, лежал с закрытыми глазами Райдербейт, пустая бутылка из-под виски валялась у его ноги. Бен понял — то, что Райдербейт напился вдрызг, дает ему определенное преимущество. Он потянулся за висящим под стременем ружьем.

— Что-нибудь не так? — спросила Мел.

— Да. — Он выхватил и развернул ружье; оно оказалось гораздо тяжелее, чем он ожидал, почти такое же по весу, как и винтовка Хици Литера калибра 10,6 мм. Немец засунул винтовку в ружейный чехол, подошел к своему навьюченному мулу и стал расстегивать боковые карманы рюкзака. Его движения были ловкими, но, как ни странно, неторопливыми. Бен двинулся к Хици, остановился в двух ярдах от него и направил оба ствола в голову немцу. Но Хици Литер не обернулся и даже не взглянул на Бена. Он вынул обе коробки с патронами и высыпал их содержимое на землю.

— Вы большой дурак, мистер Моррис, — сказал он мягким голосом, без всякого гнева; на его лице сияло невинное, почти детское выражение.

— Ладно, Хици. Отойди отсюда и не прикасайся к винтовке.

Хици Литер печально улыбнулся.

— Моя винтовка разряжена, мистер Моррис. Вы же знаете это, вы ведь сами разрядили ее, правда?

— Да, я разрядил ее, — сказал Бен. — А сейчас пошли.

Круг замкнулся, и Бен понимал это. Сначала Хици направил винтовку на Райдербейта в отеле Бенисалема, потом Райдербейт взял на мушку Хици, и теперь настала очередь Бена стрелять. «Винчестер» валялся рядом с Райдербейтом, а тот был пьян и не способен ни на что; другого такого удобного момента не будет. Это должно было произойти рано или поздно — сегодня или завтра, когда Бен будет спать или случайно повернется спиной к Хици Литеру, тот убьет его, сбросив в пропасть, и ему даже не понадобится его винтовка на слонов.

Хици Литер сделал два шага вперед. Бен указал ружьем в сторону пустыни.

— Давай, иди! — И, не поворачивая головы, прошептал Мел: — Возьми винтовку Сэмми и следи за нами.

— Что ты собираешься делать? — спросила она.

Он не ответил и пошел следом за Хици в пустыню. Ботинки немца выбивали звонкую дробь по скалистой почве; Бен заметил, что начинает светать. Внезапно он осознал, что Райдербейт проснулся, но продолжает лежать на спине, идиотски ухмыляясь.