В погоне за тайной века - Пасецкий Василий Михайлович. Страница 51

«Гидрографическое описание Северного берега России» не только явилось важным событием в истории русского флота, но и было воспринято учеными России как выдающееся научное достижение. Рейнеке уже давно обратил на себя внимание Академии наук своими исследованиями на Севере и на Балтике. Благодаря помощи Академии наук ему удалось организовать исследование приливо-отливных явлений на Белом море. Многие ученые и академические экспедиции, трудившиеся на Севере и на Балтике, пользовались его картами. Со многими членами Академии он состоял в переписке или поддерживал тесные отношения. Он помог добрыми советами академику Бэру, когда тот собирался в полярные скитания. По рекомендации Рейнеке судном Новоземельской экспедиции Бэра командовал опытный и смелый полярный исследователь А. К. Циволька, которого Михаил Францевич хорошо знал и высоко ценил. Академическими кругами капитальный труд Рейнеке был выдвинут на соискание Демидовской премии.

Рецензентами «Описания» были назначены академики Бэр и Струве. Они дали блестящий отзыв о беломорских исследованиях Рейнеке. Академик Струве писал: «Никто, конечно, не станет оспаривать, что гидрографическая опись Белого моря и значительной части Ледовитого океана есть дело чрезвычайной важности. География нашего отечества обязана ей точным познанием положения и вида большей части северного берега Европейской России. Все пункты, астрономически определенные во время путешествий Рейнеке или собранные в его сочинении, почитаются для этой части фундаментальными…

Скажу, наконец, что Россия, в той мере, как я могу судить о том, в гидрографии обоих морей приобрела сочинение столько же полное для навигации и рыбного промысла в тех водах, сколько и почетное для отечества и для самого автора — сочинение, которое может быть поставлено наряду с лучшими этого рода, изданными в чужих краях, а притом еще имеет то достоинство, что оно есть первое вышедшее в России полное гидрографическое описание». [295]

Академик Струве восхищался тем, что «наряду с гидрографическим описанием… представляет нам обильную жатву подробностей и данных, собранных автором в продолжение 7 лет, относительно как истории гидрографии тех морей, так и… статистики всего тамошнего края. Эта вот часть труда Рейнеке, заслуживающая тем более наше уважение, что она выходит из виду большей части моряков. И я почитаю этот не гидрографический отдел его сочинения прибавлением столько же важным, сколько поучительным для читателя». [296]

Замечательный ученый и путешественник Карл Бэр поддержал академика Струве. Он с большой похвалой отозвался о капитальном труде Рейнеке, справедливо отмечая его важное значение как для мореплавания в северных водах России, так и для развития географических знаний о природе Крайнего Севера и его производительных силах.

Академик К. М. Бэр писал, что сочинения Рейнеке, «кроме драгоценных гидрографических наблюдений, заключают в себе множество весьма достоверных естественных и статистических подробностей. Состоя с жителями берегов Белого моря и с обитателями и посетителями Лапландии в многоразличных сношениях, Рейнеке имел случай расспрашивать их касательно этих стран и включил в свой рассказ об отдельных экспедициях много добытых этим путем сведений о тамошних промыслах, а в особенности о звериной их ловле и рыболовстве. Оттого сочинение его может служить обильным источником сведений не только о животных, но и о самом быте жителей самых северных наших областей». [297]

Академия наук присудила Рейнеке полную Демидовскую премию. Одновременно с Михаилом Францевичем такой же награды был удостоен замечательный русский хирург Пирогов за работу «Патологическая анатомия азиатской холеры» с атласом. Оба труда были представлены академиком Бэром, и оба получили восторженную оценку со стороны академии: «Если мы удивляемся бесстрашию врача, который во время свирепствующей вокруг него заразы с неукоснительною готовностью спешит к ложу болезни, чтобы подать помощь пораженному ею ближнему, или даже и к одру самой страшной смерти, чтобы хладнокровно воспользоваться ее уроками на благо проживающей братьи, то мы не можем отказать в должной дани удивления также постоянству и мужеству моряка, который много лет сряду в отдаленных хладных морях борется с опасною стихиею, чтобы и со своей стороны принести лепту на алтарь науки. Это чувство, независимо от внутреннего достоинства самого труда, руководило Академиею при присуждении второй полной премии конкурса за 1850 год сочинению „Гидрографическое описание Северного берега России“, составленному капитаном-лейтенантом Рейнеке». [298]

Спустя семь лет по представлению академиков Струве и Ленца Михаил Францевич был избран в члены-корреспонденты Российской Академии наук. [299]

Белое море на всю жизнь осталось для Рейнеке самым любимым и самым дорогим уголком страны. Он часто уносился мечтой к студеным водам и каменным берегам Мурмана, исследованию которых отдал лучшие годы своей жизни, — и когда трудился на Балтике, и когда больной скитался по югу России. Он не уподоблялся тем ученым, которые считают, что их трудами все исчерпано. Михаил Францевич был чрезвычайно скромного мнения о своих заслугах в изучении Севера. Ему казалось, что его экспедиция лишь заполнила несколько белых страниц в огромной, еще далеко не прочитанной книге о Белом море и Мурмане… И Рейнеке всю жизнь стремился увеличить свои познания о них. Особенно его интересовали приливы в Белом море. Он пытался убедить Гидрографический департамент наладить наблюдения над колебаниями уровня Белого моря. Но ему отказали в просьбе. Тогда на помощь пришел Федор Петрович Литке, который интересовался изучением приливов и отливов в северных морях. Они вместе составили записку в морской штаб от Академии наук, в которой отмечали, что «все мореходные народы» обратили внимание на изучение приливов как «важный для науки вообще, так и в особенности для мореплавания предмет. России, которой науки по всем их отраслям так много обязаны, невозможно и на этом поприще отстать от других». [300]

Морской штаб вынужден был уважить просьбу Академии наук и в 1843 году направил на Север несколько штурманов, которые успешно провели наблюдения во многих пунктах Белого моря.

Рейнеке дарил свои карты архангельским поморам, участвовал в открытии мореходных школ в Кеми и Архангельске, по его проекту были построены маяки, но ему все казалось, что очень мало сделано для познания Белого моря. В 1859 году (незадолго до смерти) до него дошли слухи, что один из морских офицеров собирается заняться изучением его любимого студеного края.

Рейнеке обрадовался этому как неожиданному подарку судьбы. Он восторженно благословлял доброе намерение офицера обратиться к беломорской гидрографии. Рейнеке находил, что ее состояние не соответствует современному состоянию науки, и сожалел, что силы его ненадежны, а то бы он повторил свои прежние труды на Белом море. «Итак, поневоле, — писал Михаил Францевич, — приходится просить молодое поколение поправить старые мои грехи, которых я никогда не скрывал, не замазывал замазкою, как у нас в обшивке судов… а сознавал и просил помощи поправить…» [301]

Беломорским исследованиям Рейнеке предстояло многие десятилетия приносить пользу флоту и науке. Большой интерес проявляли к трудам Рейнеке иностранные ученые и моряки. Вскоре «Описание» было переведено на французский язык и частично опубликовано англичанами. В восьмидесятых годах прошлого века исследование Михаила Францевича было выпущено в России вторым изданием. В предисловии к нему отмечалось: «Почтенный труд нашего известного гидрографа Михаила Францевича Рейнеке „Гидрографическое описание Северного берега России“, несмотря на пятьдесят лет, прошедшие после его составления, и в настоящее время представляет лучшее пособие для плавания у этих берегов». [302]