Рыцарь Курятника - Капандю Эрнест. Страница 13

– Знаю.

– А если знаешь, почему раньше этого не сказал? – спросил секретарь.

– Я об этом узнал только что.

– Каким образом?.. Объяснись! Говори! Я хочу знать

все!

– Ваше превосходительство, – продолжал Жакобер, – вот что случилось в эти шесть дней. Мне было поручено караулить улицы Английскую, Ореховую, Бернардинскую, и я устроил свой главный наблюдательный пункт на площади Мобер. У меня была комната на первом этаже дома, выходящего на угол площади и улицы Потерянной. Обращая внимание на каждую мелочь вокруг, я заметил то, чего никто не замечал до сих пор: на самой площади, на углу улицы Галанд, есть дом, окна и двери которого постоянно заперты.

– На улице Галанд, на углу площади Мобер? – сказал Беррье.

– Да, господин секретарь, – отвечал Жакобер.

– Дом с кирпичной дверью?

– Именно.

– Продолжай.

– Очевидно, – продолжал Жакобер, – этот дом необитаем, а между тем к нему не было прибито билета о продаже или сдаче внаем. С другой стороны, я замечал, что люди подозрительной наружности приходили в определенное время, и именно после наступления ночи; эти люди останавливались у дверей, стучались и входили, но ни один из них не выходил.

– Как? – спросил Фейдо.

– Ни один.

– Получается, что они исчезали?

– По крайней мере на время, потому что на другой день я часто видел, как вновь приходили те же самые люди, которых я видел накануне.

– Значит, в доме было два выхода.

– Нет, ваше превосходительство. Я внимательно изучил это место. У дома только один вход и выход – тот, который выходит на площадь Мобер. Дом находится у Кармелитского аббатства, а дома, находящиеся по правую и по левую его сторону, даже не сообщаются друг с другом – я в этом удостоверился.

– Однако, – сказал Беррье, – куда могли выходить люди, которые входили в дом?

– Этого я еще вчера не знал, а узнал только прошлой ночью. Эти постоянные визиты в одни и те же часы показались мне странными, и я внимательно наблюдал за ними. Я часто замечал, что эти люди приходили по двое; я их подстерегал, подслушивал: они говорили на воровском жаргоне, который мне знаком. Среди них я узнал Исаака, бывшего раньше в шайке Флорана и не знавшего, что я теперь служу в полиции. Решившись, на другой день (это было в восемь часов вечера) я переоделся и пошел в кабак, смежный с таинственным домом, я притворился пьяным, но не спускал глаз с запертого дома.

Пробило восемь часов; ночь была темна. Я узнал Исаака и его друга, проходивших мимо кабака. Стоя в дверях, я запел; он меня узнал. Я предложил возобновить нашу прежнюю дружбу – он согласился и вошел в кабак со своим другом; мы откупорили несколько бутылок. Начались признания. «Что ты собираешься делать?» – спросил он меня. «Не знаю, – отвечал я. – Я ищу работу». «Работай с нами». – «Каким образом? Что значит «с вами»?» – «Хочешь, я тебя сегодня представлю тетушке Леонарде? Ты узнаешь все». – «Хорошо, – сказал я, – я тебе верю». – «Идем же, я представлю тебя!»

Мы направились к дому. Он постучался условным стуком – дверь отворилась, мы вошли. Мы находились в узком сыром коридоре, плохо освещенном сальной свечкой. В конце коридора Исаак обратился к своему спутнику: «Мы поднимаемся или спускаемся?» – спросил он. «Спускаемся, – отвечал тот. – Внизу лучше забавляются»! Мы спустились в пещеру, очевидно, находящуюся под площадью Мобер и о существовании которой не подозревает никто. В пещере за столами сидело множество людей, они ели, пили, играли и пели. Я перетрусил – боялся, что меня узнают, но, к счастью, так переоделся, что этого не случилось. Изможденная старуха, похожая на скелет, прислуживала всем. Я смешался с присутст-

вующими. Исаак со своим товарищем оставили меня. Старуха, которую все находившиеся тут называли Леонардой, подошла ко мне.

«Ты здесь новичок?» – спросила она меня. «Да», – отвечал я. «Кто тебя привел?» – «Исаак и его друг». – «А-a, Зеленая Голова! Ты не принят?» – «Еще нет». – «Ты будешь представлен нынешней ночью. Ты давно в Париже?» – «Три дня». – «Откуда ты?» «Из Нормандии». – «Ты уже промышлял?» – «В шайке Флорана». – «У тебя есть наши пароли?» ? Я тотчас вынул из кармана несколько вещиц, которые дал мне Флоран, когда приехал в Париж; они должны были убедить любого вора, что я с ним одной породы.

«Ступай вперед!»– сказала она мне. Я вошел в залу, ярко освещенную, и увидел там людей, так искусно переодетых, что их невозможно было узнать. Позвали Исаака и Зеленую Голову, которые поручились за меня. Тогда я был принят и записан: мне дали имя и внесли меня в книгу. Я стал членом этого общества. Все шло хорошо. Наконец я захотел уйти, но, выйдя, не смог найти дорогу к двери, в которую вошел, хотя раньше мне казалось, что я все внимательно рассмотрел и легко найду выход, но не тут-то было. Тогда я решился отыскать старуху Леонарду и спросить ее, как мне уйти.

«Здесь никто не возвращается назад, – сказала она мне, – здесь все идут вперед. Пойдем, я тебя проведу». Старуха взяла меня за руку, и мы вышли из залы; идя в полной темноте, мы поднимались и спускались с одной лестницы на другую. В какой-то момент старуха велела нагнуться и завязала мне глаза. Я повиновался и пошел с завязанными глазами, пока наконец не услышал, как отворилась дверь. Струя холодного воздуха ударила мне в лицо, повязка спала, и я очутился напротив монастыря Св. Иоанна Латранского, а возле меня стояли Исаак и Зеленая Голова.

– Ты стоял напротив этого монастыря, – продолжал Беррье, – а вошел с площади Мобер?

– Да, на углу улицы Галанд.

– Но от угла улицы Галанд и площади Мобер до монастыря Св. Иоанна Латранского несколько десятков домов!

– Значит, под этими домами есть подземелье. Продолжай, – обратился Фейдо к Жакоберу.

– Я хотел оставить моих товарищей, – продолжал агент. – Исаак взял меня под руку, говоря, что он и Зеленая Голова проводят меня до дома. Я все понял и повел их в свою комнату на Пробитой улице. Все, что они там увидели, должно было их убедить, что я сказал правду. Исаак казался довольным.

«Ты будешь хорошим товарищем, – сказал он, – но не волнуйся, если завтра тебя станут испытывать». «Завтра? – спросил я. – Где? Когда? Как?» – «В восемь часов на площади Мобер, в кабаке, а потом перед Рыцарем Курятника!» Не дав мне времени сказать хоть слово, они ушли. С той минуты я не видел никого, но принял такие меры предосторожности, что теперь, говоря с вами, ваше превосходительство, уверен, что проведу любую слежку. Сегодня утром я три раза переодевался и гримировался.

– Итак, сегодня вечером, – продолжал начальник полиции, – ты пойдешь в кабак на площади Мобер.

Беррье многозначительно взглянул на начальника.

– Пройдите в кабинет номер семь и ждите, – сказал Фейдо агенту, – через десять минут вы получите мои распоряжения.

Жакобер поклонился и отворил дверь; в передней стоял вестовой.

– Семь, – просто сказал Фейдо.

Вестовой кивнул утвердительно. Дверь затворилась. Беррье стоял на другом конце коридора; он отворил вторую дверь в ту самую минуту, как первая затворилась, и позвонил. Вошел человек.

– Жакобер не должен встречаться ни с кем – сказал он и запер дверь. Начальник полиции и секретарь остались одни.

– Каково ваше мнение? – спросил Фейдо.

– Велите наблюдать за этим человеком до вечера, так чтобы были известны каждое его слово, каждый поступок. Расставьте теперь же, в разных костюмах, двадцать пять преданных агентов в домах поблизости от площади Мобер и вели-

те дозорным ходить по улицам, смежным с этими двумя пунктами. В восемь часов дайте Жакоберу войти в дом на площади Мобер, а в половине девятого велите напасть и на этот дом, и на тот, который находится напротив монастыря Св. Иоанна Латранского. Когда дозорные окружат весь квартал, никто из них не сможет убежать.

– Я совершенно согласен с вами. Мне остается добавить к вашему плану только еще одну деталь. Сделайте все необходимые распоряжения, но Жакоберу они не должны быть известны. Вызовите его в свой кабинет и спросите, каким способом он хочет достичь цели. Предоставьте ему возможность действовать самостоятельно, так же как и нам.