Мои питомцы и другие звери - Сергеев Борис Федорович. Страница 51

Слоники — «умные» жуки, они отлично знают, кого надо бояться. Если на лист к работающей самке прилетит самец или забредет какое-нибудь безобидное насекомое, трубковерт не прекратит работы, даже если гость начнет «толкаться». Но стоит на лист сесть мухе или забежать муравью, слоник рисковать не станет: лапки в охапку — и кубарем вниз.

Можно попробовать принести слоников к себе домой. Для этого под березкой, где много работающих жуков, надо расстелить газету, а еще лучше простыню. Собирать трубковертов нужно в прохладную погоду, а пойманных пленников день-два подержать в небольшой банке и только потом выпустить в заранее приготовленный садок с березовыми листьями. Слоники, собранные в жару, почему-то отказываются в неволе делать свои «сигары».

Много интересных опытов можно поставить со слониками в березняке и дома. Что, например, будет делать жук, если, пока он завершает разрез, незаметно склеить уже разрезанные части листа или на пути будущего разреза продырявить лист? А как поведут себя трубковерты, если их поменять местами: жука, приступившего к свертыванию «сигары», пересадить на лист, где другой слоник еще только начал делать разрезы, а этого жука на место первого?

Опыты закончатся удачей, если овладеть элементарной техникой работы. Чтобы пересадить жука, его накрывают небольшой пробирочкой и терпеливо ждут, пока слоник сам переберется на ее стенки. Теперь пробирку можно перенести на другой лист, но нужно опять подождать, когда трубковерт сам спустится с ее стенок. Если просто взять жука в руки, подтолкнуть или стряхнуть со стенок пробирки, он испугается и работать не станет.

Трубковерты питаются почками и листьями березы, портят листья, изготовляя «сигары», в общем, являются явными вредителями леса, хотя погубить даже молодую березку не могут. Да, слоники вредители, но какие это интересные, работящие, умные насекомые. Для африканского слона в городской квартире вряд ли найдется место, а березовые слоники будут здесь желанными гостями. Какой необыкновенно удивительный, сложнейший мир врожденных инстинктов откроет крохотный черный трубковерт терпеливому наблюдателю!

У САТАНЫ В ПРЕИСПОДНЕЙ

Как вы думаете, какие тайны хранит в своих глубинах океан? Но не там, куда иногда спускаются водолазы, где дрейфуют подводные лодки, а в океанской бездне на глубине трех с половиной или десяти километров. Еще сравнительно недавно ученые считали, что на таких глубинах ничего любопытного нет. Там только вода, вязкий ил на дне и нет ничего живого. У ученых были основания для подобных предположений: на такие глубины не проникает ни одного солнечного лучика, там царит вечная непроглядная мгла. На больших глубинах холодно: температура воды никогда не превышает +2 градуса. Еще опаснее огромное давление, в наиболее глубоких местах океана достигающее 1000–1100 атмосфер! Если на такую глубину опустить сухую толстенную доску, давлением воды ее так сплющит, что на поверхность мы поднимем дощечку, тонкую, как обычная фанера.

Есть и более существенная причина, казалось бы, начисто исключающая всякую возможность существования живых существ в океанской бездне: полное отсутствие там пищи.

Что на поверхности земли является основой жизни? Конечно, растения. Только они, используя энергию солнечных лучей, способны из неорганических веществ создавать органические, которые могут быть использованы в пищу. Все животные на нашей планете или питаются непосредственно растениями, или нападают на растительноядных животных, чтобы пообедать ими.

На океанском дне нет никаких растений, там темно. Правда, у поверхности океана растений много, и хотя это всего лишь микроскопические одноклеточные водоросли, но их общее количество сопоставимо с весом растений лесов, лугов, степей и сельскохозяйственных угодий вместе взятых. К тому же одноклеточные размножаются с чудовищной скоростью. Эти водоросли и являются основой жизни океанских животных.

Микроскопические водоросли живут и размножаются у самой поверхности океана. Их век короток. Они быстро дряхлеют и, погибнув от старости, опускаются на дно. Вместе с ними тонут несметные полчища закончивших свой жизненный путь крохотных животных, а также их помет, в котором всегда много еще не использованных полностью, непереварившихся веществ. Если из окна батискафа — глубоководной подводной лодки — на глубине 300–500 метров вглядеться в освещенную прожектором воду, то может показаться, что за окном идет снег — так много мертвых водорослей и мелких животных опускается в глубину. Они вполне съедобны, и ими могли бы кормиться гигантские стаи глубоководных рыб.

Увы! И одноклеточные водоросли, и тела одноклеточных животных такие крохотные и легкие, что плохо тонут. Большая часть этого «снега» будет съедена расторопными животными еще в верхних слоях океана, а все, что от них ускользнет, доедят вездесущие микробы или просто растворится в воде. Ведь чтобы добраться до дна, им на это, в зависимости от глубины океана, требуется от трех месяцев до полугода. Поэтому на дно почти ничего не падает. Так какая же там может быть жизнь?

И все-таки ученые ошиблись. Несмотря на голод, холод, огромное давление воды и вечный мрак, живые существа встречаются даже на глубине одиннадцати километров, правда, рыбы глубже девяти километров, видимо, не заплывают. Однако живых существ в океанической бездне совсем немного, и они нигде не образуют значительных скоплений. Жизнь не бурлит там, а лишь только теплится. Все подчинено строжайшей экономии: никто никуда не торопится, никто не делает лишних движений. Даже хищники не рыщут в поисках добычи и не гоняются за ней, а терпеливо ждут, не сунется ли кто-нибудь сам им прямо в пасть. В общем — сонное царство!

Океанское дно больше всего интересует геологов. Однажды в Тихом океане, в районе Галапагосских островов, на глубине 2500 метров французские геологи сфотографировали дно с помощью маленькой подводной баржи, которую исследовательское судно тянуло на буксире у самого дна. Изыскания в этом районе велись давно и никаких сюрпризов не сулили. Но однажды, когда проявили отснятую за день пленку, произошла сенсация: вместо обычного однообразно пустынного ландшафта на фотографии дно оказалось плотно заросшим колониями моллюсков и скоплениями длинных трубок, в которых жили какие-то существа, а среди них в разных местах виднелись крупные актинии, ползали офиуры и крабы. Эта бурная жизнь показалась настолько необычной, что обнаруженные на дне океана оазисы получили такие названия, как, например, «Райский сад».

Оазисом обычно называют место в пустыне, где много растений, активизируется жизнь и непременно находится источник воды. Оазисы на пустынном океаническом дне очень на них похожи. Правда, растений там нет, им слишком темно, зато иная жизнь бьет ключом. Причиной тому, как и в пустынях, являются источники воды, вытекающие из трещин дна и обычно выносящие из глубин земли растворы метана, солей кальция и серы. Иногда вода источников бывает чуть теплой и прозрачной. Это значит, что в ней мало солей, и оазисы вокруг таких источников не бывают обильными. Иногда из трещин дна вытекает белесоватая жидкость, а кое-где над подводными источниками (их называют черными курильщиками) клубится черными облаками горячая вода. Такой цвет ей придают соединения серы. Эти оазисы самые обильные.

Сто пятьдесят лет назад великий английский ученый Чарльз Дарвин описал удивительный животный мир Галапагосских островов. С тех пор там побывали тысячи исследователей, и ученые давно привыкли к неповторимости животных этого затерянного в просторах океана архипелага. Видимо, поэтому обнаруженные вблизи островов на дне океана богатые жизнью подводные оазисы с необычайными животными вначале не вызвали сенсации и даже не привлекли к себе особого внимания. А заняться ими стоило.

Еще более впечатляющие оазисы были найдены севернее Галапагосов. В 1978 году французский батискаф «Сиана» приступил к изучению этих оазисов. В одно из погружений ученым открылась мрачная картина. На дне глубокой долины они увидели высоченные трубы, достигающие порой двухсот метров, из жерл которых далеко по течению тянулись черные шлейфы «дыма» — грязной горячей воды. На протяжении семи километров исследователи насчитали двадцать четыре трубы. Окружающий пейзаж был настолько мрачен, что ученым показалось, будто они очутились на кухне у сатаны.