Старое русло - Ванюшин Василий. Страница 11

Вдруг паук подскочил вплотную к скорпиону и вонзил в него кривые коготки, высунувшиеся спереди. Длинное тело скорпиона вздрогнуло, судорожно вытянулось, хвост выгнулся и опустился; туловище без признаков жизни закачалось на паутине. Паук тотчас же начал пожирать свою жертву.

Лина, наблюдавшая смертельную схватку, даже вскрикнула, пораженная неожиданным финалом, — слишком мал и слаб был на вид паук в сравнении с хвостатым скорпионом. Жакуп, стоявший поблизости, поспешил к ней, подумав, не укусил ли ее каракурт или скорпион. Но тревога его оказалась напрасной. Однако, взглянув под куст, куда показала ему Лина, он попросил ее отойти, сказав, что тут гнездо каракурта, самого ядовитого паука. Укус каракурта смертелен для человека.

Отойдя несколько шагов, Лина спросила старика:

— Как это паук не побоялся скорпиона? Я была поражена его кровожадностью.

— Каракурт пожирает даже каракурта, — ответил Жакуп. — Он такой… Злой. Это бывает весной, в мае.

Это объяснение не удовлетворило Лину, но старик замолчал, пожал плечами, сказал: «Пауки…» — и отвернулся.

Голос вопиющего в пустыне

Алибек решил, что время наступило: работу в этот день кончили рано, до вечера еще далеко, люди сидели в палатках — никто не увидит, куда он пойдет.

На всякий случай, чтобы его не вздумали искать, Алибек сказал Дмитричу, что наведает земляков в соседней палатке и, возможно, задержится там…

Все эти дни он работал и отлучиться не мог. Он мог только издали смотреть в сторону развалин, в недрах которых таились сокровища Джунаид-хана, и несколько раз видел Стольникова — профессор пешком ходил в сторону развалин, подолгу рассматривал их, а однажды отправился туда вместе с Жакупом. У Алибека появилось опасение, что профессор намеревается и там начать раскопки и экспедиция наткнется на спрятанные сокровища. Потом возникло подозрение: а вдруг Стольников или Жакуп знают о существовании сокровищ Джунаид-хана! Очень странной показалась ему молчаливая дружба этих совершенно разных людей — за ней что-то кроется…

Алибек не мог ждать дольше, не мог упустить такого благоприятного момента, какой выпал в этот день, иначе терялся весь смысл пребывания его в экспедиции. Надо использовать этот момент хотя бы для разведки, посмотреть — нет ли каких признаков существования пещеры, какого-нибудь тайника. Отец перёд смертью сказал, где спрятаны сокровища, но эти развалины очень похожи друг на друга, много виднеется их вдали, и только в одном месте уцелела стена: найти тайник не так-то легко.

Погода не благоприятствовала разведке. Ветер, пыль ухудшали видимость, к тому же время клонилось к вечеру. Но Алибек надеялся, что ветер с наступлением сумерек стихнет. Вон и Жакуп не беспокоится о своих верблюдах — они пасутся на правом берегу Куван-Дарьи. Правда, верблюды не пропадут ни в какую бурю, но она все же может загнать их в глубь пустыни. Если бы предвещалась такая опасность, старик по своим, известным только ему одному признакам и приметам, предугадал бы ее и пригнал верблюдов.

Алибек пошел. Когда он поднялся на высокий берег, ветер чуть не сшиб его с ног. За желтой мглой не видно неба, и солнце, скользящее к горизонту, светило тускло, без лучей, было красно-медным, как остывающая после накала сковорода. За мглой Алибек не видел развалин, он пошел наугад, с трудом преодолевая встречный ветер и прикрывая глаза рукой. Он не боялся сбиться с пути — солнце было прямо перед ним, он шел на запад, и позади, на востоке, оставался лагерь.

Ему казалось, что сегодня он непременно что-то найдет — пусть не сокровище, а только явный намек на его существование, и этого будет пока достаточно. Он возьмет его потом…

Алибек шел, погруженный в мысли о своем будущем, о том, что он сделает с сокровищами, как удивит всех… И чуть не наткнулся на груду кирпичей, полузанесенную песком. Вернее, тут лежали обломки кирпичей, побелевшие на солнце, утратившие от времени прочность. Алибек обошел их кругом и ничего похожего хотя бы на нору не обнаружил. Лежали тут еще огромные камни.

Ветер выл, метался вместе с песком, но, внимательно оглядевшись по сторонам, Алибек различил слева, метрах в пятидесяти, белеющий остаток стены; ее же он видел и с высокого берега от древней крепости, где производятся раскопки. Алибек пошел к этой стене.

Солнце уже висело над горизонтом, но времени еще хватало, чтобы осмотреть эти развалины. Кажется, ветер стал стихать, и небо немного прояснилось. И все же Алибек споткнулся о что-то и чуть не упал — под ногами оказался большой плоский камень, похожий на жернов.

Стена была длинная, метров около десяти. К обеим краям ее примыкали остатки других стен и благодаря этому сохранились углы. Четвертая стена, завершавшая прямоугольник здания, обрушилась полностью и была занесена песком. Уцелевшая часть строения возвышалась над поверхностью земли метра на три. Поскольку высота была значительной, вполне вероятно, что здание уходило глубоко в землю.

Алибек внимательно осмотрел стену, заглянул под ее основание — всюду только песок и кирпич. Зашел внутрь развалин. От середины бывшего здания земля косо опускалась под уцелевшую длинную стену, благодаря этому стена с внутренней стороны была обнажена больше и возвышалась метров на пять-шесть.

Когда Алибек по осыпающемуся песку спустился вниз и остановился шагах в трех от стены, он заметил небольшое треугольное отверстие. Присмотревшись внимательно, он убедился, что это не просто пролом в стене; угол отверстия был ровно выложен кирпичом. Должно быть, внизу было подвальное помещение, и он стоял сейчас перед входом в него.

Это открытие, к удивлению самого Алибека, даже не обрадовало его, хотя он и понимал, что если действительно существуют сокровища Джунаид-хана, то они могут находиться только здесь. «Не много же я затратил сил, чтобы оказаться перед входом, который ведет к этим сокровищам, — подумал он. — Странно, что у меня так же ровно и спокойно бьется сердце, как и час назад».

Он посмотрел по сторонам, взглянул на небо. Ему хотелось увидеть в природе что-то необычное, что бы навсегда запомнилось в этот выдающийся в его жизни момент. Но ничего особенного он не заметил. Ветер ослабевал, но иногда он проносился сильными порывами; песчаная мгла рассеялась, песок крутился сейчас отдельными смерчами; небо заметно поголубело. В общем пустыня была обыденной и довольно равнодушной ко всему. Но солнце прояснилось, оно румяно и молодо светилось, улыбалось всему живому. Только оно и видело Алибека. И радость внезапно хлынула в сердце Алибека, он подпрыгнул, топнул ногой, хотел даже выкрикнуть что-то и вдруг почувствовал, что земля уходит из-под йог. В три прыжка он отскочил от стены и взобрался на бархан.

Песок с шумом плыл вниз, под стену, оседал, и вскоре в стене открылось прямоугольное отверстие шириной в метр. Песок уплывал через него куда-то в глубину темного подземелья. Но скоро он перестал осыпаться, замер; отверстие осталось открытым.

Алибек осторожно спустился с бархана и приблизился к стене. Песок был недвижим. Рядом темнело отверстие, ведущее в тайник, в него можно было свободно пролезть на животе.

«Сокровища могут быть только здесь, — подумал Алибек, но уже с полной уверенностью, — и я должен проникнуть туда… Никто мне не мешает, до наступления темноты еще около часа — вполне достаточно, чтобы осмотреть это подземелье. К счастью я захватил с собой спички».

Он лег на песок и заглянул в подвал, но одновременно и загородил собой свет, которого и без того очень мало проникало через небольшое отверстие. Алибек смог различить только часть стены напротив, кирпичный потолок, а внизу была непроглядная тьма, оттуда пахло гнилью. Он поднялся, взял обломок кирпича и, наклонившись, швырнул его в темноту. Камень упал на глубине не более двух-трех метров. Алибек просунул руки в отверстие и зажег спичку, но пламя сразу же погасло от ветра, залетевшего снаружи. Тогда он нарвал сухой травы, сложил ее возле входа и поджег. Пламя хорошо освещало противоположную стену, но внизу ничего нельзя было рассмотреть, потому что просунуть голову мешал огонь.