В царстве тысячи атоллов - Эйбль-Эйбесфельдт Иренеус. Страница 26
Жители Никобаров занимаются сельским хозяйством, главным образом разведением кокосовых пальм. Большая часть урожая кокосовых орехов поступает на внешний рынок. Остальные же орехи идут на удовлетворение нужд самих островов, причем треть из них потребляется в пищу, а две трети используются для откорма свиней.
Из плодов пандануса никобарцы варят мучнистый мусс. Зерновые и кукуруза здесь не возделываются. На некоторые острова, в частности на Кар-Никобар и Каморту, ввозят ананасы, бананы, цитрусовые. Из домашнего скота никобарцы держат свиней и кур. Жители всех островов занимаются рыболовством.
"Блага" цивилизации долгое время обходили Никобары стороной. Однако на Кар-Никобаре жители уже ходят в европейской одежде, многие носят обувь. На Большом Никобаре ничего этого нет и в помине. Здесь, как мы могли воочию убедиться, живут люди, еще никогда не соприкасавшиеся с цивилизацией.
Название Никобары произошло от санскритского слова "Ваккаварам" - земля обнаженных. Первыми более или менее достоверными сведениями об этом архипелаге и его жителях мы обязаны Дампиру. В начале XVIII века (1711 год) французские иезуиты попытались обратить аборигенов Кар-Никобара в христианство, однако им вскоре пришлось отказаться от этого, поскольку они не получали никакой помощи извне.
В 1778 году Вильгельм Бельтс посетил Никобары на австрийском судне "Иосиф и Тереза". По поручению королевы Марии-Терезии он должен был заложить на островах плантации, однако это предприятие потерпело неудачу из-за неблагоприятных климатических условий. Предпринятая в то же время датчанами попытка основать на Нанкаури миссию Моравских братьев также не увенчалась успехом. Из двадцати пяти братьев религиозной общины, поселившихся на острове в 1778 году и пекшихся о душах туземцев, большинство вскоре умерло; в 1787 году последний из оставшихся в живых миссионеров покинул негостеприимный остров.
Однако датчане не оставляли надежду "окультурить" Никобары и основали в 1831 году на острове Каморта очередную миссию. Одновременно архипелаг формально перешел во владение Дании. Но прошло три года, а никобарцев так и не удалось "приобщить к цивилизации", и в 1837 году миссионерская колония прекратила свое существование. С тех пор Дания отказалась от притязаний на острова; в 1846 году был спущен флаг, водруженный датчанами-поселенцами, и датский корвет "Галатея" забрал его вместе с флагштоком. С этого времени Никобарские острова управлялись Англией. А с провозглашением независимости Индии они отошли к этой стране.
В 1858 году, ровно за сто лет до нашего посещения, на Никоба-рах побывал австрийский фрегат "Новара". Экспедиция произвела геодезическую съемку архипелага, и даже нынешние английские адмиралтейские карты составлены на основе данных, полученных этой экспедицией.
В 1899 году этот район посетило немецкое экспедиционное судно "Вальдивия", а в 1951 году сюда вторично на "Галатее" прибыли датчане.
Настало утро 30 июля 1958 года. С напряженным вниманием мы всматриваемся в появившиеся на горизонте южные острова архипелага - Малый Никобар, Кондул и Большой Никобар. Темные облака, из которых то тут, то там проливаются черные полосы дождя, висят над поросшими лесами горными кряжами. Внизу, в долинах, клубится сизый туман. Море за бортом напоминает жидкий свинец. Такое впечатление, что солнце больше никогда не разольет здесь свой свет. Но прошло совсем немного времени, и, когда мы в И часов, войдя в пролив между Большим Никобаром и Кондулом, бросили якорь, небесное светило уже освещало яркими лучами дымившиеся от испарений девственные леса, а море сверкало ослепительной голубизной.
Мы уже заранее предвкушали радость, которую наверняка доставят нам подводные и наземные экскурсии в этом совсем неизученном районе. И прежде всего мы лелеяли надежду на встречу с первобытными людьми, чья древняя культура и обычаи не успели еще пострадать от европейского влияния. Мы были уверены, что не разочаруемся в Никобарах, хотя вначале нас ожидал отнюдь не приятный сюрприз.
Со стороны острова Кондул, лежавшего севернее нашей стоянки, показался сторожевой парусник. Наслаждаясь красивым видом, мы пребывали в радостном возбуждении: вот сейчас произойдет первая встреча с незнакомыми нам никобарцами - обитателями экзотических островов. Но когда со сторожевика на наш борт поднялись три бородатых индийских солдата в униформе цвета хаки и когда мы увидели взведенные курки и суровые физиономии, наше настроение как-то сразу упало. После совсем не дружеского приветствия солдаты устроили допрос: кто мы и что нам, собственно говоря, здесь нужно? Мы начали было рассказывать об экспедиции, ее целях и задачах, но скоро убедились, что нас совершенно не понимают. Тогда мы сменили тему и объяснили, что у судна поврежден мотор (это было действительно так) и поэтому дальнейшее плавание невозможно.
Оказывается, для посещения Никобарских островов требуется специальное разрешение индийского правительства. Но поскольку по первоначальным нашим планам мы должны были посетить Индонезию и лишь в последний момент из-за напряженной политической обстановки в стране нам пришлось отказаться от своих намерений в пользу Никобаров, у нас, естественно, не было такого разрешения. Правда, доктор Хасс заранее поставил индийское консульство в известность о нашей экспедиции и попросил направить соответствующее сообщение индийскому правительству с одновременным ходатайством о поддержке и помощи. Судя по оказанному приему, местные власти никакого распоряжения на этот счет не получали. Но как говорится, нет худа без добра: первый раз в жизни мы искренне радовались поломке мотора.
Солдаты устроились поудобнее в салоне. Лотта Хасс подала лимонад и показала гостям газетные вырезки, в которых рассказывалось о различных этапах нашего путешествия. Если не словами, то хоть таким образом мы хотели убедить их в том, что не являемся рыбаками-браконьерами, а занимаемся научной работой и собираем материалы для коллекции. Лед потихонечку начал таять, и солдаты поставили ружья на предохранитель. Мы предложили сигареты, офицер, правда, сначала отказался, но потом закурил вместе со всеми. Это приободрило одного из солдат и он сообщил нам, что у него родился сын. Лед официальности продолжал таять на глазах, и вскоре мы выпили за знакомство. Лишь командир патруля продолжал сохранять официальный тон и пригласил нас следовать за ним на берег. Там, сказал он, мы сможем все объяснить начальнику небольшой телеграфной станции и послать телеграммы.
Начальник станции встретил нас на берегу. Это был аккуратно одетый человек. Он держался с нами вежливо и корректно. Пригласив нас к себе, он предложил чаю, и за чаем мы рассказали, с какой целью прибыли на Никобары. Выслушав нас, начальник станции выразил сожаление, что не имеет права без официального разрешения позволить нам снимать здесь фильмы и собирать материалы, однако тут же любезно согласился переслать по назначению наши телеграммы с просьбой о предоставлении такого разрешения. Дружески попрощавшись, он отпустил нас без охраны обратно на судно. У нас сложилось впечатление, что он с удовольствием оказал бы нам содействие, но не мог нарушить распоряжение вышестоящих властей.
Мы занялись поисками удобного места для ремонта машины и, естественно, не искали его вблизи берегового военного поста. Наконец подходящее место было найдено, и "Ксарифа" стала на якорь в бухте Ганг у северного побережья Большого Никобара.