Виселица на песке - Уэст Моррис. Страница 25

Люгер подплыл ближе, на его боках сверкали белые цифры. На палубе толпились обросшие, загорелые матросы. Я видел, как разговаривает, размахивая сигарой, Мэнни Маникс. Интересно, что у них под брезентом на носу корабля?

Джони удивленно пожал плечами, наклонился, достал из люка винтовку, передернул затвор, выбросив пустую гильзу, снял предохранитель и спрятал винтовку в желоб для стока воды.

Пэт и Нино принесли чай и тарелку бутербродов. Мы сели на люк и стали есть, не спуская глаз с приближающегося люгера. Через брезентовый навес на нас струилось солнце. «Вэхайн» тихо покачивалась на волнах. Нас можно было принять за рыболовов или за отдыхающих туристов, если бы не повисшая в воздухе тишина и странный черный корабль с пестрой командой.

Мы только-только закончили обед, когда они подошли по правому борту и заглушили двигатель. Корабль остановился перед носом «Вэхайн», с грохотом и плеском в воду упал якорь. Мы оказались друг против друга, нас разделяло восемь метров воды.

Команда со смехом и криками выстроилась у поручней. Увидев среди нас женщину, они засвистели, воздух наполнился руганью. Их было около дюжины, разного возраста — от желторотых юнцов до бывалых моряков разных национальностей. Загорелых ветеранов из захудалых городишек на краю света, где действовали свои законы, объединяло одно — были грубыми и опасными.

Среди них стоял Мэнни Маникс. Его белый костюм явно не соответствовал вызывающе яркому галстуку, панама сдвинута на затылок, во рту — неизменная сигара. Мэнни вынул ее, чтобы поприветствовать меня.

— Эй, командир! Отличная погода!

Я промолчал, чувствуя, как за моей спиной сжалась в комок Пэт.

— Хочу подняться к тебе на борт, поговорить о делах. Без свидетелей.

— Стой, где стоишь, Мэнни.

Мэнни терпеливо помахал рукой.

— Просто хочу решить все по-дружески, если тебе интересно. Мое предложение остается в силе.

— Мне неинтересно.

— Поделимся поровну, командир. Посмотрим, я привез людей, оборудование, — он сделал широкий жест, обводя корабль и разношерстную команду. — Если ты не против, могу повторить условия.

— Нет. Если хочешь получить, попробуй отнять.

— Это море, командир. Покажи разрешение на подводные спасательные работы, и мы уедем.

— У меня его нет. Просто мы приехали сюда первыми.

Команда на палубе разразилась хохотом. Джони нагнулся за винтовкой, но я остановил его.

— У меня есть свидетели, командир, — закричал Мэнни. — Они подтвердят, что я предлагал честные условия за то, что тебе не принадлежит. Ну что же, дело твое, я вынужден вмешаться.

Я поднял винтовку.

— Попробуй, Мэнни.

Еще один взрыв хохота. Мэнни повернулся и отдал приказание стоящему в стороне матросу. Взлетел брезент. Моя загадка разрешилась сама собой: бесформенная масса оказалась ворованными глубинными бомбами. За ними на станине стоял заряженный пулемет.

— Все еще хочешь драться, командир? — зарычал Мэнни.

Команда взревела в ответ на его шутку. Его лицо потемнело, в голосе появились ядовитые нотки:

— Я беру это дело на себя… Убирайся со своей лодкой на остров. Будешь совать свой нос в наши дела, мы тебе его отрежем. А если ты и твой малыш-макаронник захотите нас обхитрить, например, нырять, пока отдыхают мои люди, вспомни про эти штучки, — он указал на зловещие металлические коробки на носу. — Мы сбросим их прямо на ваши головы.

У него на руках были одни тузы. Нам оставалось только наблюдать, как он заберет наш клад и смотается домой. Я проиграл и был раздавлен Мэнни Маниксом второй раз. Не хотелось доставлять ему удовольствие признанием поражения, я тихо отдал приказ:

— Нино, поднять якорь. Джони, заводи мотор. Не спеши, спокойно и без суеты. Мы с Пэт останемся здесь, на палубе.

Молча, неохотно они отправились по местам. Мэнни и его шайка с молчаливым изумлением наблюдали за нашей покорностью. Матрос с пулеметом жаждал открыть огонь.

Нино поднял якорь, закашлял двигатель, дернулся и заработал винт. Наконец-то мы тронулись с места. Мы с Пэт прислонились к мачте, я держал под мышкой винтовку со спущенным предохранителем. Мэнни не был готов к перестрелке, начнись она сейчас — он станет первой жертвой.

Команда на палубе замолкла, мы проплыли мимо. Джони повернул штурвал и направился на восток, вдоль рифа к судоходному проходу. Матрос развернул пулемет и направил на нас.

Неожиданно по спокойной залитой солнцем глади воды как чудовищная брань разнесся хохот.

Мы спустились к Джони Акимото в кубрик.

— Это самый ужасный момент в моей жизни, — тихо призналась Пэт. Ее глаза метали молнии. — Так хладнокровно совершить подлость!

— Ничего другого я и не ждал. Меня только удивил пулемет и глубоководные мины. Но зная Мэнни, нужно быть готовым ко всему, — угрюмо ответил я.

— По-моему, — со спокойствием адвоката сказал Нино Феррари, — этот Мэнни настоящая дрянь. Он обозвал меня макаронником! Мои предки были цивилизованными людьми еще в то время, как его папаша созревал в мозгу у дедушки в виде грязной похотливой мысли. Придется им заняться.

Джони Акимото молча стоял у руля. Одинокий, добрый человек, заботливо, с какой-то торжественной осторожностью управлял «Вэхайн». С ним что-то произошло. Одно присутствие черного люгера и команды босяков оскорбляло его. Его умные глаза наполнились холодным бешенством, он крепко сжал губы.

Мы не произнесли ни единого слова, пока не бросили якорь в безмятежных водах лагуны.

Затем собрали военный совет, на котором решили спрятать наши запасы и акваланги в лагере, а палатку Пэт перенести поближе. Вести круглосуточное наблюдение за действиями черного люггера и поставить лодку и катер перед лагерем, а ночевать на берегу.

— Нет, Ренбосс! Вы и ваши друзья можете ночевать, где хотите. Я не брошу «Вэхайн», — сурово сказал Джони.

— По-моему, Джони, ты не прав. Когда мы вместе, мы в большей безопасности. С «Вэхайн» ничего не случится. С люгера увидят, как мы ее разгружаем. Если они решатся сойти на берег, в чем я сильно сомневаюсь, они отправятся в лагерь и оставят ее в покое.

Джони покачал головой:

— Нет. Это ваш остров, Ренбосс. «Вэхайн» — моя лодка. Каждый из нас охраняет свое. Я возьму винтовку и половину патронов, у Нино есть пистолет. Все по-честному. Поверьте, Ренбосс, так будет лучше.

Нино согласно кивнул.

— Он прав, дружище, пусть поступает как хочет. Один из нас может навещать его каждый день и приносить воду. Кроме того, «Вэхайн» — связь с миром. В случае необходимости она должна стоять наготове в безопасном месте.

На том и порешили. Мы сделали четыре ходки, чтобы доставить оборудование. Все это время Мэнни Маникс наблюдал за нами с черного люгера. Наступил вечер. Мы сели вокруг костра, на «Вэхайн» зажглись сигнальные огни. Из иллюминаторов большого люгера струился желтый свет.

Спокойно, как настоящий профессионал Нино Феррари оценил обстановку:

— Сегодня утром я был свидетелем нашего позора. Мы мало выгадаем, если будем ругаться. В конце концов нет худа без добра.

— Держи карман шире, — взорвался я. — Мэнни захватил все. У него оборудование, время и деньги. Стоит нам пошевелить пальцем, и он отвернет нам головы.

Пэт сжала мою руку, ее спокойный голос привел меня в чувство.

— Пусть Нино закончит.

Нино фыркнул и подмигнул мне:

— Я же говорил, ты нашел хорошую женщину. Сегодня утром ты нашел хорошую женщину. Сегодня утром, когда я увидел трюм, моя душа ушла в пятки. Ты, конечно, понимаешь, я сталкивался с такими вещами много раз, поэтому могу сообщить, что на три четверти «Донна Люсия» забита песком. Видел, под каким углом находится палуба? Подумай хорошенько! Когда она стала тонуть, все предметы сорвались вниз, на нос. Поэтому, если сундуки там, они должны находиться под песком. Конечно, могут быть любые исключения, но я так прочитал этот рассказ.

— Можешь читать его как хочешь. Факт остается фактом: у Менни есть аквалангисты и насос. Он может ждать сколько угодно.