Шпион, или Повесть о нейтральной территории (др. изд.) - Купер Джеймс Фенимор. Страница 13

— Вам нечего бояться, сударыни, — после короткого молчания сказал офицер, оглядев окружавшие его бледные лица. — Мне надо задать вам лишь несколько вопросов, и, если вы на них ответите, я немедленно покину ваш дом.

— А что это за вопросы? — пробормотал мистер Уортон, поднявшись с места и с волнением ожидая ответа.

— Останавливался ли у вас во время бури посторонний джентльмен? — продолжал драгун, в какой-то степени и сам разделяя явное беспокойство главы семьи.

— Этот джентльмен… вот этот… находился с нами, во время дождя и еще не уехал.

— Этот джентльмен! — повторил драгун и повернулся, к капитану Уортону. Несколько секунд он разглядывал капитана, и тревога на его лице сменилась усмешкой. С комической важностью драгун подошел к молодому человеку и, низко ему поклонившись, продолжал:

— Сочувствую вам, сэр, вы, наверное, жестоко простудили голову?

— Я? — с изумлением воскликнул капитан. — Я и не думал простужать голову.

— Значит, мне показалось. Я так решил, увидев, что вы покрыли такие красивые черные кудри безобразным старым париком. Извините меня, пожалуйста.

Мистер Уортон громко застонал, а дамы, не зная, что, собственно, известно драгуну, в страхе застыли на месте.

Капитан невольно протянул руку к голове и обнаружил, что сестры в панике убрали под парик не все его волосы. Драгун все еще с улыбкой смотрел на него. Наконец, приняв серьезный вид, он обратился к мистеру Уортону;

— Значит, сэр, надо понимать, что на этой неделе у вас не останавливался некий мистер Харпер?

— Мистер Харпер? — отозвался мистер Уортон, почувствовав, что с души у него свалилась огромная тяжесть. — Да, был… я совсем позабыл о нем. Но он уехал, и, если его личность чем-нибудь подозрительна, мы ничем но можем вам помочь — мы ничего о нем не знаем, он мне совершенно не знаком.

— Пусть его личность вас не беспокоит, — сухо заметил драгун. — Так, значит, он уехал… Как… когда и куда?

— Он уехал так же, как и явился, — ответил мистер Уортона, успокоенный словами драгуна. — Верхом, вчера вечером, и отправился по северной дороге.

Офицер слушал с глубоким вниманием. Его лицо осветилось довольной улыбкой, и, как только мистер Уортон замолчал, он повернулся на каблуках и вышел из комнаты. На этом основании Уортоны решили, что драгун собирается продолжать поиски мистера Харпера. Они увидели, как он появился на лужайке, где между ним и его двумя подчиненными завязался оживленный и, по-видимому, приятный разговор. Вскоре нескольким кавалеристам был отдан какой-то приказ, и они во весь опор разными дорогами умчались из долины.

Уортонам, с напряженным интересом следившим за этой сценой, не пришлось долго томиться в неизвестности — тяжелые шаги драгуна возвестили о том, что он возвращается. Войдя в комнату, он снова вежливо поклонился и, приблизившись к капитану Уортону, как прежде, с комической важностью сказал:

— Теперь, когда моя главная задача выполнена, я хотел бы, с вашего позволения, разглядеть ваш парик.

Английский офицер неторопливо снял с головы парик, протянул драгуну и, подражая его тону, заметил:

— Надеюсь, сэр, он вам понравился?

— Не могу этого сказать, не погрешив против истины, — ответил драгун. — Я отдал бы предпочтение вашим черным как смоль кудрям, с которых вы так тщательно стряхнули пудру. А эта широкая черная повязка, наверное, прикрывает ужасную рану?

— Вы, видимо, тонкий наблюдатель, сэр. Что ж, судите сами, — сказал Генри, сняв шелковую повязку и открыв ничуть не поврежденную щеку.

— Честное слово, вы хорошеете на глазах! — невозмутимо продолжал драгун. — Если бы мне удалось убедить вас сменить этот ветхий сюртук на великолепный синий, который лежит рядом на стуле, я был бы свидетелем самого приятного из всех превращений с той поры, как сам превратился из лейтенанта в капитана.

Генри Уортон очень спокойно сделал то, о чем его просили, и перед драгуном предстал очень красивый, изящно одетый молодой человек.

Драгун с минуту смотрел на него с присущей ему насмешливостью, потом сказал:

— Вот и новое лицо на сцене. Обычно в таких случаях незнакомые люди представляются друг другу. Я — капитан Лоутон из виргинской кавалерии.

— А я, сэр, капитан Уортон из шестидесятого пехотного полка его величества, — сухо поклонившись, сказал Генри, к которому вернулась его обычная уверенная манера держаться.

Выражение лица капитана Лоутона мгновенно изменилось, от его напускного чудачества не осталось и следа. Он посмотрел на капитана Уортона, который стоял выпрямившись, с надменностью, говорившей, что он не намерен больше таиться, и самым серьезным тоном промолвил:

— Капитан Уортон, мне жаль вас от всей души!

— Если вам его жаль, — в отчаянии воскликнул старый Уортон, — так зачем его преследовать, дорогой сэр! Он не шпион, только желание повидаться с близкими заставило его изменить свой внешний вид и уйти так далеко от своего полка в регулярной армии. Оставьте его с нами! Я с радостью вознагражу вас, я заплачу любые деньги!

— Сэр, только беспокойство за сына может извинить ваши слова, — высокомерно сказал капитан Лоутон. — Вы забыли, что я виргинец и джентльмен! — Обратившись к молодому человеку, он продолжал:

— А вы, капитан Уортон, разве не знали, что наши пикеты уже несколько дней стоят здесь, на юге долины?

— Я узнал об этом, только когда поравнялся с ними, но уже было поздно возвращаться, — хмуро ответил молодой человек. — Я пришел сюда, как сказал отец, чтобы повидаться с родными; я думал, что ваши части стоят у Пикскилла, невдалеке от нагорья, иначе он не отважился бы на такой поступок.

— Возможно, что все это истинная правда, но дело Андре заставляет нас быть настороже. Когда в предательстве замешано командование, защитники свободы обязаны быть бдительными, капитан Уортон.

В ответ на это замечание Генри молча поклонился, а Сара решилась сказать несколько слов в защиту брата. Драгунский офицер учтиво, даже сочувственно выслушал ее и, чтобы избежать бесполезных и неприятных для него просьб, успокоительно сказал:

— Я не командир отряда, сударыня. Майор Данвуди решит, как поступить с вашим братом; при любых обстоятельствах с ним обойдутся вежливо и мягко.

— Данвуди! — воскликнула Френсис, и бледность сменилась румянцем на ее испуганном лице. — Слава богу, значит, Генри спасен!

Капитан Лоутон смотрел на нее со смешанным выражением восхищения и сострадания, потом, недоверчиво покачав головой, добавил:

— Будем надеяться. С вашего разрешения, предоставим ему разобраться в этом деле.

Еще недавно бледное от беспокойства лицо Френсис засияло надеждой. Мучительный страх за брата уменьшился, но все же ее бросало в дрожь, она дышала часто и прерывисто, ею овладело необычайное волнение. Она подняла взгляд от пола, посмотрела на драгуна и тут же опять уставилась на ковер — она явно хотела что-то сказать, но не находила в себе силы вымолвить слово. Мисс. Пейтон внимательно наблюдала за племянницей. Держась с большим достоинством, она спросила:

— Это значит, сэр, что мы скоро будем иметь удовольствие видеть майора Данвуди?

— Немедленно, сударыня, — ответил драгун, отводя восхищенный взгляд от лица Френсис. — Гонцы, которые сообщат ему о случившемся, уже в дороге, а получив известие, он тотчас явится сюда в долину, если только по каким-нибудь особым причинам его посещение не доставит кому-нибудь неудовольствия.

— Мы всегда рады видеть майора Данвуди.

— Конечно, он всеобщий любимец. Могу я по этому случаю велеть моим солдатам спешиться и подкрепиться? Ведь они из его эскадрона.

Мистеру Уортону не понравилась эта просьба, и он отказал бы драгуну, но старику очень хотелось его задобрить, да и что толку отказывать в том, что, возможно, взяли бы силой. Итак, он подчинился необходимости и распорядился, чтобы желание капитана Лоутона было выполнено.

Офицеров пригласили позавтракать вместе с хозяевами: покончив со своими делами вне дома, они охотно приняли приглашение. Бдительные воины не забыли ни одной из мер предосторожности, которых требовало их положение. На отдаленных холмах кругом ходили дозорные, оберегая своих товарищей, и те, благодаря привычке к дисциплине и равнодушию к удобствам, могли наслаждаться покоем, несмотря на грозившую им опасность.