Луна и радуга - Рафси Дик. Страница 11

На эти месяцы приходится и период спаривания. На море часто слышны шумные всплески и посвистывание — это самцы преследуют самку. Порой за одной особью гонятся пять или шесть самцов. Чтобы избавиться от их преследований, самка забирается иногда на мелководье. У старых самцов спинки совсем белые, а мясо жесткое. Поэтому мы предпочитаем метать гарпун в молодых животных. Они отличаются темной окраской.

Как-то мы с Жако и Кенни попали на чудесный риф возле Тимбер-Пойнт. Там водятся устрицы, и мы ими лакомились. Вдруг Жако крикнул:

— Эй, да тут дюгони!

Мы осторожно подплыли к ним на лодке. У дюгоней плохое зрение, зато обостренный слух. Они улавливают малейший звук даже на большом расстоянии. Жако стоял на носу лодки и держал гарпун наготове. Вдруг он резко наклонился, метнул гарпун в дюгоня, выпрямился и оказался в лодке прежде, чем начала раскручиваться веревка. Однако веревка даже не натянулась.

Мы были разочарованы и начали подшучивать над Жако из-за его промаха. Он же уверял нас, что гарпун ударился о что-то твердое, должно быть, это был риф.

Жако принялся вытягивать веревку и складывать ее кольцом на дно каноэ. Вдруг он закричал:

— Что-то тяжелое! Ну-ка посмотрите! Братцы мои, да я же дюгоня убил наповал.

Его гарпун пробил животному череп и смерть наступила мгновенно. В ту ночь Жако (Варрабуджера) с превеликим удовольствием рассказывал всем о своей удачной охоте и с наслаждением уплетал жареное мясо.

Однажды мне довелось охотиться на дюгоня, у которого в носу был гарпун. Животное не могло набрать в легкие достаточно воздуха >и поэтому оказалось не з состоянии долго находиться под водой. Но сил у него от этого не стало меньше. Всякий раз, когда мы пытались набросить петлю на хвост дюгоня, он отчаянно сопротивлялся и чуть не утопил каноэ. В конце концов дюгонь разбил аутриггер, и нам пришлось перерезать веревку и отпустить его на свободу.

С помощью гарпуна мы добываем также и черепах. Старая черепаха не может долго тащить лодку — быстро выдыхается. Тогда мы втаскиваем ее в каноэ и переворачиваем на спину, а затем на берегу оставляем в тени деревьев. В таком положении черепаха может прожить несколько дней. Это единственный способ сохранить свежим ее мясо.

Черепахи чаще всего встречаются на мелководье. Их легко ловить на берегу, куда они приползают откладывать яйца. Черепахи добираются до мест, куда не доходит прилив, и роют несколько ямок. Несколько ямок они копают для того, чтобы труднее было найти их яйца. Вот мы и бродим по берегу с копьем и прощупываем песок До тех пор, пока острие не наткнется на яйца. Теперь их нетрудно откопать руками.

Очень вкусное мясо у динго-вахдун. Особенно любяг его старики. В июле и августе у динго появляется потомство, и мы отправляемся на поиски щенков. Динго прячут своих щенят от яррагара — морского орла в норах, которые роют по берегам высохших ручьев. Мы разыскиваем жирных щенков. Это — отличное лакомство.

История появления динго на Морнингтоне очень интересна. Старики рассказывают, что первые динго пришли на остров, когда он был еще полуостровом и соединялся с материком. Говорят, что первые самец и самка динго пришли на холмы Баркли с запада. Оттуда они попали на север к Пойнт-Паркер, где и обосновались на солончаках. Это место называют Нгарвин. Если там устроить стоянку, уснуть не удастся — помешает вой собак.

Потом собаки покинули Нгарвин и направились вдоль полуострова на северо-восток. На полпути, там, где сейчас остров Форсайт, самец остановился на солончаке, оглянулся и окаменел. Так и стоит он до сих пор, оглядываясь на пройденный путь. Самка же добралась до вершины Чарли Буш Бей, которая расположена недалеко от самой высокой части полуострова. Там ощенилась, и теперь на этом месте, которое также называется Нгарвин и принадлежит лардилам северного ветра, проводят обряды, посвященные динго. Историю о динго всегда рассказывает Дан Буш, потому что он — главный человек тотема динго.

Каменную статую динго с острова Форсайт кто-то из первых миссионеров отправил не то в Аделаиду, не то куда-то в другое место.

Самец и самка динго не расстаются всю жизнь и вместе воспитывают потомство. Самец приносит еду для своей подруги и детенышей. Когда щенки еще совсем маленькие, родители пережевывают для них пищу. Динго питаются валлаби, летучими лисицами, ящерицами, жуками, лягушками и кузнечиками. Не брезгуют они дохлой рыбой и черепашьими яйцами, которые находят на берегу. Едят они также фрукты, ягоды и орехи.

Динго — прекрасные охотники на крупных ящериц, живущих в песчаных норах. Обычно дикие собаки хорошо берут след ящериц благодаря их сильному запаху. Порой ящерица взбирается на дерево, но, как правило, она прячется от опасности в норе. Нужно действовать очень быстро, чтобы поймать ее. Стоит замешкаться, и ящерица уже скрылась. Тогда придется долго раскапывать нору.

Песчаные ящерицы, или дарвул, откладывают яйца в таких глубоких норах, что порой сами не могут выбраться обратно. Ящерицы откладывают по пять-шесть яиц одновременно и через несколько недель выходят на поверхность. Яйца лежат в земле в течение всего сезона дождей, а потом лопаются, и маленькие ящерки выползают наверх точно так же, как черепашки.

Мы употребляем в пищу мулгаджи, плащеносных ящериц, а также небольших ящериц — бунгуд.

Дикий мед для нас лакомство. В ноябре после первых дождей зацветает бук, и люди моего племени отправляются на поиски ульев маленьких диких пчел вонгабел. Ульи мы называем сахарным мешком — ведь мед такой сладкий! Можно наблюдать, как пчелы влетают в дупло и вылетают из него. Порою вход в маленький восковой тоннель напоминает воронку. Он так похож на ноздрю, что мы называем его носом сахарного мешка.

В поисках меда аборигены внимательно следят за маленькими черными ящерицами, которые часто живут на тех деревьях, где есть ульи. Ящерицы обычно сидят у входа в улей и ловят пчел. Если постучать по дереву, раздается глухое жужжание. Когда днем на небе видна луна, то за медом лучше не ходить — в такое время пчелы улей не покидают.

Дерево с ульем обычно срубают. Если же оно очень велико, то вырезают отверстие под тем участком, откуда слышится жужжание пчел. Затем в него вводят прутик, по которому мед стекает в сосуд из коры.

Тот, кто найдет улей и проделает в дереве отверстие, не имеет права есть мед. Он должен позвать всех, кто в это время находится в лесу, и поделиться находкой. Если же он все-таки отведает меда, то его будут преследовать неудачи. Но обнаруживший мед первым получит свою долю, когда кто-то еще найдет мед. Этот закон существует для того, чтобы мед делился поровну между всеми.

Лучшая (т. е. задняя) часть улья называется бурман. Там самый вкусный мед. Его не разрешается есть близким родственникам, матери или сестре нашедшего. В пищу его может употреблять только тетя или двоюродная сестра. В дело идет все, что есть в улье. Воск в смеси со смолой железного дерева используют при изготовлении оружия.

Несмотря на то что остров Лангу-Нарнджи, где я родился, находится всего в нескольких сотнях ярдов от самого большого острова архипелага, пчелы на нем не водятся. Вот что рассказывают старики, объясняя, почему пчелы не могут долететь до Лангу-Нарнджи.

«В давние времена Яррагара, морской орел, и Буллебул, пятнистый скат-хвостокол, были людьми и приходились друг другу братьями. Однажды они пошли на рыбную ловлю, наловили много рыбы и отправились к Губира-Пойнт, чтобы там приготовить ее и как следует поесть.

Наелись они вдоволь, но у обоих разболелись головы и желудки. Они сидели на высоком красном утесе Губира-Пойнт, держась руками за головы, и стонали. Потом Буллебул сказал Яррагару: „Ты, брат, не должен был мне давать так много рыбы. Ты ведь знал, что у меня совсем маленький желудок!“ Яррагара ответил: „Сам виноват, не надо было жадничать!“

Они стонали и спорили до тех пор, пока не услышали за спиной все нарастающее жужжание. Вокруг кишели крошечные пчелки вонгабел. Они забрались им в волосы и бороды, расползлись но всему телу. Буллебул проклинал пчел, приказывал им убираться прочь и не беспокоить людей.