Корсар пустыни - Фалькенгорст Карл. Страница 11

Между тем Белая Борода отдал приказ Майгазин-баки отправиться с двумя людьми вниз по реке и предупредить вождей, с которыми у него были дружеские отношения, чтобы те были настороже, так как враг близко; на другое утро, чуть свет, должны были собраться снова в Черном замке, чтобы сообща обсудить меры для защиты от разбойников.

— Господин, — вскричал вдруг Том, подбегая к Белой Бороде. — Меты нет, ее, наверное, похитили эти негодяи вангваны, которых мы встретили на реке! Я не могу сидеть сложа руки и ждать. Господин, я хочу сейчас же начать действовать! Подумать только, что мою жену, мою милую Мету, похитили! Я должен подняться вверх по реке, я должен отыскать ее, и если бы даже мне пришлось явиться к самому Абеду и вступить в бой со всеми этими разбойниками, — я все-таки спасу ее!

Белая Борода был тронут этими словами.

— Успокойся, Том, — сказал он. — Может быть, еще она и сама вернется назад. Вероятно, она проглядела нашу лодку и ожидает где-нибудь на берегу. Еще не поздно. Если хочешь, пойдем немножко в лодке вверх по Черной речке, хотя в этом вовсе нет надобности!

— Господин, — вскричал Том, — вы хотите только утешить меня. Вы сами отлично знаете, что Мету похитили. О, проклятые вангваны!

Перед воротами Черного замка раздались громкие голоса и возбужденные крики. В ту же секунду в них показался Майгазин-баки со своими двумя спутниками и с каким-то негром.

— Господин, — кричал он еще издали, — мы встретили этого человека по дороге. Он хочет сообщить вам что-то важное!

— Подойдите ближе! — приказал Белая Борода.

Майгазин-баки вошел с негром в пространство, освещенное огнями. При виде этого негра Белая Борода и Том в один голос воскликнули;

— Моари!

Да, перед ними стоял пленник Абеда: его можно было сейчас же узнать по страшному уродливому шраму, пересекавшему весь лоб. Увидев Белую Бороду, он распростерся перед ним во весь свой рост на земле и остался так. Чего хотел этот пленник? Какую важную весть принес он с собой?

— Моари! — приказал ему Белая Борода. — Встань и отвечай мне: что привело тебя ко мне?

Пленник повиновался только отчасти и отвечал, стоя на коленях:

— Великий чародей, освободивший меня из когтей леопарда! Ты знаешь, что ненавистный араб, назвавшийся твоим братом, сжег нашу деревню и увел нас в плен. Один раз ты уже спас меня от смерти: освободи же и теперь от страданий, которых я не в силах больше переносить! Сжалься надо мной и защити меня! Я убежал от моих мучителей!

Белая Борода сдвинул брови. Конечно, ему жаль было этого несчастного, но тот был пленником Абеда, а по африканским обычаям нельзя было брать под свою защиту убежавших. Исполнить его просьбу значило нажить себе врагов в лице Абеда и Сагорро, а он не знал, насколько силен был отряд Сагорро и может ли он бороться с ним. Рабство было еще в полной силе в деревнях по реке Черной, и если Белая Борода не отдаст Моари Абеду, то вожди окрестных мест сочтут этот поступок нарушением прав. Тогда местные жители перестанут смотреть на него как на справедливого человека. Было бы слишком неблагоразумно так резко восставать против укоренившихся обычаев страны и оскорблять этим местных негров, доверие и расположение которых были ему в настоящее время особенно ценны. Ведь нельзя ввести в страну культуру и более мягкие нравы сразу, одним ударом. В настоящее время все старания Белой Бороды должны были, к сожалению, ограничиться только тем, чтобы мешать разграблению деревень и угону людей в неволю. О полном же уничтожении рабства еще не могло быть и речи в этой темной части света, куда еще едва только начал проникать свет цивилизации.

Поэтому Белая Борода ответил:

— Моари, Абед потребует твоей выдачи, и я не в силах буду отказать ему. Советую тебе вернуться добровольно к твоему господину. Если ты это сделаешь, то отделаешься меньшим наказанием.

Слова эти подействовали на пленного угнетающим образом; голова его опустилась на грудь и он остался неподвижно стоять в этом положении.

— Моари! — сказал Том, подходя к нему. — Не видал ли ты женщины на берегу реки?

Но Моари молчал, стоя в своей неподвижной позе и не двигая ни одним мускулом.

— Моари! — проговорил Том громче. — Разве ты не слышал, о чем я спрашиваю тебя? Видел ты женщину на берегу?

Пленный поднял глаза на Тома и равнодушно ответил:

— Вангваны похитили недалеко от вашей деревни какую-то женщину. Должно быть, это жена вождя, потому что одета в богатые одежды.

Том испустил отчаянный крик и стал рвать на себе волосы. Итак, самые худшие из его опасений оправдались! Как обращаются со своей пленницей эти варвары? Чего только не придется ей вынести, бедняжке! О, Мета, милая Мета!

Белая Борода сделал шаг вперед и быстро спросил:

— Расскажи, Моари, как это случилось?

Пленник начал свой рассказ:

— Вы так далеко отъехали от нас, что мы, наконец, потеряли вас из виду. Тогда вангваны повернули назад, чтобы посмотреть на лагерь белого. Мы доехали до конца леса, и перед нами открылся ваш город на холме, окруженный стенами. У берега стояли, как нам показалось, вооруженные люди, и вангваны побоялись плыть дальше. У опушки леса мы вышли на берег, чтобы отдохнуть. Вангваны все время смотрели, не отрываясь, на ваш город. Видно было, что они никак не ожидали встретить здесь такое укрепленное место и старались запомнить хорошенько все подробности его, чтобы рассказать потом Абеду; я слышал, как часто упоминали его имя, а также имя Белой Бороды. Спустя немного мы увидели женщину, которая шла по направлению к нам вдоль берега. Кроме нее далеко кругом не видно было ни души. Вангваны близко пододвинулись друг к другу и оживленно зашептались; затем они приказали нам сидеть тихонько, пока женщина не подойдет к нам, а потом расспросить ее, чей этот городок, сколько белых живет в большом доме, много ли у них солдат и переносчиков; сами же они скрылись в кустах. Женщина подошла к нам безо всякого опасения, так как при нас не было оружия. К нашему удивлению, она спросила нас на языке, который мы хорошо знали, не видали ли мы лодки с белым. Мы отвечали утвердительно и затем хотели подвергнуть ее допросу, как нам было приказано; но не успели мы обменяться с ней и несколькими словами, как вангваны выскочили из кустов, схватили испуганную женщину, заткнули ей рот и крепко связали ее. Затем ее перенесли в лодку, и мы поплыли вверх по реке. Вангваны весело хохотали и были очень довольны своей проделкой. Но старший из них опасался, по-видимому, встречи с вами и час спустя приказал нам пристать к берегу. Лодку спрятали в камыше у берега, и мы пешком отправились через лес в лагерь Абеда. Так как пленница наша сначала не хотела идти, то ее тащили силой, подгоняя пинками и ударами, пока она не сочла за лучшее идти добровольно. Между тем наступила ночь, и в лесу стало так темно, что мы едва могли видеть друг друга. Пленницу вели на веревке, чтобы она не убежала. Часто приходилось нам обходить свалившиеся деревья. Один раз при этом я потерял из виду своих спутников и с трудом нашел их снова. Это навело меня на мысль о бегстве. Раздумывать долго было некогда. Нам предстояло перебираться через ручей по стволу дерева; я отстал от других, и когда вангваны переправились на другой берег, скользнул в лес. Пробираясь через колючий кустарник, я ранил себе в нескольких местах тело, но мне некогда было останавливаться, чтобы унять кровь. Пробежав некоторое расстояние, я остановился. Я слышал, как меня звали, но не отвечал, а бросился бежать в противоположном направлении. Голоса затихли, и никто меня не преследовал. По-видимому, вангваны не хотели пускаться в погоню в незнакомом лесу. Я же, со своей стороны, бежал изо всех сил, прокладывая себе дорогу через терновник, ручьи, пока, наконец, не добрался опять до реки и вашего городка. Великий чародей, — трогательно прибавил затем пленный, — сжалься надо мной! Спаси меня еще раз!

В то время, как Моари описывал похищение Меты, Том вел себя, как безумный; он сжимал кулаки, рвал на себе волосы и кричал: