Белый ворон Одина - Лоу Роберт. Страница 11

Гизур рычал на гребцов, которые задыхались, потели, но из последних сил толкали наш корабль вперед. Наконец днище драккара заскребло по отмели, и люди в беспорядке ринулись на берег.

Я тоже спрыгнул. Приземлился не слишком удачно, но тут же вскочил и побежал. В нескольких шагах передо мной маячили спины товарищей, из-под сапог у них фонтанчиками взлетали песок, ракушки и мелкая галька. Люди со всех ног мчались к Гестерингу, их подгоняла мысль о возможных потерях.

— Финн! — заорал я.

Тот все понял и взревел, словно олень в период гона. Сбитые с толку его диким криком, люди остановились. Нас поддержал и Квасир.

— Да погодите же, чертовы ублюдки! — завопил он на пределе своих возможностей. — Мы идем вместе! Все Братство! Как команда!

«Чертовы ублюдки» ответили дружным ревом и грохотом своих мечей о щиты. Квасир, конечно, хорошо сказал… Однако истина заключалась в том, что большинство этих людей еще не успели принести никакой клятвы. И я не был в них уверен. Да, сейчас они бежали рядом со мной… Но станут ли они с таким же рвением сражаться? Надеюсь, что да — хотя бы за свое немудрящее имущество, разбросанное по углам моего дома.

Как только мы поднялись на возвышенность, отделявшую нашу долину от моря, стало ясно: горел не Гестеринг. Наша усадьба вообще осталась в стороне! Мощная горячая волна облегчения окатила меня с головы до ног — да так, что колени задрожали. Слава богам, наш дом не пострадал! Но вслед за облегчением тут же явилось острое чувство вины — перед теми, кому повезло меньше нас.

— Гуннарсгард сгорел! — определил Квасир, поглядев в ту сторону, где поднимался в небо столб дыма. — Тор остался без усадьбы.

С Тором мы никогда особо не дружили — так, соседи… не более того. Тем не менее я собирался осмотреть его сгоревшее подворье, когда увидел Квасира: тот во все лопатки мчался в сторону Гестеринга, увлекая за собой толпу товарищей. Ну, да, конечно, у него же там жена, с запоздалым чувством вины напомнил я себе и поспешил следом.

Еще на подступах к усадьбе я услышал клацанье железа о дерево и высокий, пронзительный звон стали. А к тому времени, как я поравнялся с Квасиром и остальными, звуковой фон пополнился новыми звуками: с заднего двора доносилось молодецкое уханье Ботольва и отчаянные вопли его противников.

Недолго раздумывая, Оспак и Финнлейт бросились туда, на ходу выкрикивая древний клич своего клана: «Уи Нейллы!» Я тоже обогнул угол дома, и глазам моим предстало дивное зрелище. Потный полуголый Ботольв стоял возле навозной кучи — деревяшка, заменявшая ему левую ногу, упиралась в нижний край кучи — и рубил налево-направо своей длинной секирой. Квасир, не останавливаясь, пробежал в дом.

Какой-то тип, облаченный в свалявшуюся меховую куртку, с грозным рыком метнул в меня копье. Я так засмотрелся на Ботольва, что чуть было не пропустил бросок. Спасибо давним боевым навыкам — рука сама вскинулась, ловя чужое копье на щит. Оно воткнулось в ясеневую поверхность с такой силой, что щит едва не вывернуло у меня из рук.

Испугаться я не успел. Сказать по чести, в тот миг я вообще ничего не ощущал. Ничего, кроме безумной, всепоглощающей ярости. Злоба застилала мне глаза и толкала вперед. Я даже не стал вытаскивать собственный меч из ножен. Просто оперся ногой о щит и выдернул вражеское копье из деревяшки. С этим копьем я и пошел на «мехового» человека, который теперь остался с одним саксом. Впрочем, если судить по его свирепому виду, он отлично знал, как обращаться с боевым ножом.

Дальше мои воспоминания становятся смутными и отрывочными. Помнится, я взмахнул в воздухе древком копья и выбил сакс из рук противника. Затем сам обрушил удар, заставив его с криком отшатнуться. Слишком поздно!

Наконечник копья легко прошел сквозь грязный мех и вонзился в тело врага, куда-то в область солнечного сплетения. Тот заверещал, задергался — словно рыба, насаженная на вертел. Ноги его беспорядочно молотили в воздухе, однако это не приносило никакой пользы незадачливому воину. Я упрямо продолжал идти вперед и теснить своего противника — до тех пор, пока он не уперся спиной в стену пивоварни. Дальше отступать ему было некуда, и я с силой пришпилил его к плетеной поверхности.

Финн в конце концов оттащил меня от него. Как он позже сказал: чтобы спасти нашу пивоварню. Вид у меня был такой, будто я собирался начисто снести всю постройку. Якобы я орал на незнакомца, требуя сказать, кто он такой и как посмел напасть на Гестеринг.

Скоро появились и остальные побратимы. Выглядели они запыхавшимися, но довольными. Что касается опоздавших — тех, кому не удалось поучаствовать в драке, — то они с досады пинали тела поверженных врагов. Тех было шестеро… и все мертвы, насколько я мог судить.

Приковылял раскрасневшийся Ботольв, на лице его играла широкая улыбка.

— Ублюдки несчастные! — заключил он и смачно сплюнул на ближайшее к нему тело. — Не бери в голову, ярл. Это был обычный страндхог. Думаю, они пришли поживиться лошадьми и цыплятами. Торгунна еще раньше заметила их на лугу — недотепы пытались обхаживать наших кобыл, но делали это так неумело, что сразу было видно: не лошадники.

Я вздрогнул, почувствовав, как внутри у меня все похолодело. Торгунна… Я снова забыл о ней! Однако Ботольв так улыбался, что я сразу успокоился.

— Вот это женщина! — восхищенно проговорил он.

Но в тут к нам подошел Квасир, а с ним и Торгунна собственной персоной. К ней, как всегда, жалась Ингрид. Следом показались Ива с Кормаком на руках и двое наших траллов — Друмба и Хег.

— Они заперлись внутри, — пояснил Квасир.

— Это было вполне разумно, — кивнул Финн, бросив одобрительный взгляд в сторону Торгунны (та стояла, скрестив руки на своей пышной груди, и выглядела очень воинственно).

— Куда как разумно, — отрезала она. — Особенно когда с визитом являются ваши друзья.

— Они мне не друзья, — угрюмо огрызнулся Финн. — Я их впервые вижу. — Носком сапога он перевернул один из трупов и вгляделся в мертвое лицо. — Хотя, погоди-ка… Вот этого я, кажись, где-то видел.

— Ага, твой брат-близнец, — съязвила Игрид, — с которым вас разлучили в детстве.

Домочадцы мои выглядели, скорее, сердитыми, чем напуганными. И все же я ощущал в них какое-то беспокойство и напряжение.

— Моя сестра, — тихим невыразительным голосом напомнила Торгунна, и я снова вынужден был признать, что позабыл все на свете.

Ну, конечно же… Когда начался набег, Тордис, ее сестра, находилась вместе со своим мужем в Гуннарсгарде.

— Финн, возьми несколько надежных парней… — начал я отдавать распоряжения.

Впервые с тех пор, как я заметил грязное дымное пятно на горизонте, мысль моя работала четко и ясно. Я знал, что надо делать и в какой последовательности.

— Ботольв, останешься здесь… будешь следить за женщинами. Квасир, побудь со своей женой и присмотри за теми людьми, которых я здесь оставляю.

— Почему я? — возмутился Ботольв. — Опять мне следить за женщинами?

— Лучше последи за своим языком! — рявкнула Ингрид и неожиданно — к собственному ужасу — разразилась слезами.

Торгунна мягким движением привлекла сестру к себе и обернулась ко мне.

— Эти люди приходили за тобой, Орм, — сказала она. — Я слышала, как они выкрикивали твое имя. Словно хорошо знают тебя…

Так. Дурные новости.

— А еще, чертовы ублюдки, расстреляли нашего Хравна, — мрачно сообщил Ботольв. — Тот бросился на защиту своих кобыл, а они закидали его стрелами. Наверное, бедняга теперь ходит наподобие ежа с иголками. Если вообще ходит…

Мы с Финном переглянулись и, не сговариваясь, перевели взгляд на тело парня, который показался ему знакомым.

— Старый дружок, — пробормотал Финн.

3

Я оказался абсолютно неподготовленным к этой встрече. Он вольготно расположился возле очага в Торовом доме и, очевидно, наслаждался раскладом. Сидел, закинув ноги на лавку, и лениво ковырялся костяной иглой в зубах — выковыривал остатки жаркого, приготовленного из моей кобылы. Я почувствовал себя так, будто обнаружил на дне суповой миски кусок дерьма.