Записки переворачивателя пингвинов. - Краштан Евгений Владимирович. Страница 11
Недавно пошел на гору покататься, как обычно. Дул легкий ветерок, слегка заваливая набок, падал снежок… А ветер тут любит надувать из снега огромные барханы в совершенно неожиданных местах. Бывает, идешь вроде бы по ровному месту, и вдруг на следующем шагу погружаешься по пояс. А поскольку шел я со сноубордом в руках, то просто клал его плашмя, взбирался на него, и мог сделать следующий шаг. На дорогу до горы пришлось потратить больше часа, сил осталось на несколько спусков-подъемов (а подъемник мы пока не вытаскивали, пока снег не станет достаточно плотным, чтобы можно было его закрепить на вершине). И вот спускаюсь я, и обнаруживаю, что царящий днем полумрак, плюс падающий снег, плюс совершенно ровный склон не дают совершенно никаких ориентиров при спуске, не чувствуешь ни направления движения, ни скорости. Обычно видишь, в какую сторону скользит доска и как делать повороты, а здесь, только «поймав кант», понимаешь, что ты скользил не в ту сторону, в которую думал:) А встать после падения в пушистый снег совсем непросто – так и барахтаешься в снежной перине, пока немного не утрамбуешь его вокруг себя, чтобы хоть до креплений дотянуться:) Через несколько спусков уже можно было ориентироваться по своим следам, съезжать стало интереснее, но сил, чтобы карабкаться наверх, уже совсем не осталось, пришлось тронуться в обратный путь.
Вот мой примерный распорядок дня: в 9:00-9:30 подъем, до 11:00 – умываюсь и завтракаю, пью чай в библиотеке, читая книжку. С 11 до 13 – делаю вид, что работаю, на самом деле развлекаюсь, пытаясь из старых запчастей и прочего хлама сделать какой-нибудь усилитель для компьютерной сети, чтобы наконец-то суметь использовать тот провод, что мы две недели протягивали. Пока что получается не очень, но я не отчаиваюсь – времени впереди еще много, и хлама всякого полные чердаки:) В 13:00-13:30 – обед. До 14:00 послеобеденный отдых, а потом начинается спортивное время – футбол, сноуборд. Где-то к 17:00, помывшись, народ тянется в столовую пить чай. Потом, в зависимости от настроения, я или работаю, или письма пишу, или просто валяюсь в комнате на кровати и читаю книжки. В 19:00 ужин, плавно переходящий в кинозал, биллиард в баре, гитара, война в Quake по сети и т.д. – народ развлекается. Кстати, очень радует, что коллектив подобрался на удивление дружный, совместное времяпровождение никого не напрягает, ни у кого не возникает желания сбежать куда-нибудь на «дачу», чтобы уединиться. У нас за все три месяца не было ни одной даже мелкой ссоры или скандала, все вопросы решаются весело, с шутками:), на которые никто не обижается. В 23:30 заваливаюсь в кровать и где-то до часу читаю книжки. Привезенные с собой запасы электронных книг тают с огромной скоростью, но я не расстраиваюсь – тут достаточно большая библиотека, буду потом читать по старинке, бумажные книги.:)
Недостаток развлечений на станции принимает иногда довольно необычные формы. Например, здесь есть специальная белая пластиковая доска, на которой каждый уходящий должен записываться, куда он идет и во сколько должен вернуться. Обычно возле доски на веревочке (чтобы не укатился, а не потому что воруют:) висит фломастер и лежит мокрая тряпка, чтобы стирать написанное, когда возвращаешься. Некоторое время назад в кладовке был найден набор цветных фломастеров и повешен около доски. Не знаю, кому первому пришло в голову вместо надписи сделать рисунок, куда он пошел. И пошло. Теперь уходящий рисует в меру своих возможностей некий, скажем так, черновик и идет по своим делам. А каждый проходящий мимо доски считает своим долгом как-нибудь оживить картинку. В результате иногда получаются такие колоссальные эпические полотна, что аж жалко стирать. Почти как в анекдоте – «стираю и плачу»…:) Надо будет как-нибудь пошутить и вместо смываемых фломастеров повесить туда несмываемые;)
24 мая 2007
ЧАСТЬ 12.5
Текст я пока не написал, поэтому откуплюсь фотографией с котиками. Не перепутайте – я слева:)
ЧАСТЬ 13
У меня закончилось первое из четырех, предстоящих за зимовку, ночных дежурств. Целую неделю я, как привидение по древнему замку, бродил по спящей станции, оберегал мирный сон:) Собирался по ночам писать какие-то заметки, но было ужасно лень, поэтому пишу уже сейчас, по горячим следам.
Началось все с того, что после первой ночи я ушел спать, а утром как раз пришел корабль с американцами – гостями с соседней станции Палмер. К тому времени, как я проснулся, они уже собрались уезжать, поэтому пообщаться мне удалось всего пол-часа, к тому же в полусонном состоянии, поэтому никаких ярких воспоминаний не осталось. Впрочем, я успел выделиться – одел на себя футболку со сноубордистами и с эмблемой станции Розера (которую выменял у англичан пару месяцев назад). Разумеется, у меня сразу начали выяснять, был ли я на той станции и т.п., потом перешли на сноубордную тему, у них нашлось двое сноубордистов, так что удалось пообщаться по интересам:)
Потом мы своим коллективом начали отмечать отъезд американской делегации, потом вспомнили про Троицу, потом про День Киева… Не знаю, как народ вставал в понедельник, я этот момент проспал, поэтому ничего о нем сказать не могу. Но понедельник на станции был подозрительно тих:)
Вообще говоря, мне шум и не мешал никогда, тут на станции для ночных дежурных есть очень удобная комната, она построена на крыше и туда ведет отдельный люк из коридора. Дело в том, что наши спальные помещения расположены под баром, а в баре стоит биллиард, поэтому спать там, когда наверху народ развлекается, не сильно удобно. Именно поэтому по нашим внутренним правилам после 00:00 в баре не должно никого оставаться, все полуночники перебираются в рабочую часть станции и там продолжают вечеринку. Ну а днем в спальне очень хорошо слышен даже скрип досок пола, когда кто-то наверху ходит. Вот и приходится на неделю переселяться в отдельное помещение. В этой дежурной комнате тихо, тепло, только во время ураганов сильно ветер завывает за стеной и домик слегка сотрясается. У меня за неделю был и период ужасной погоды, и тихие ночи с полнолунием и сверкающими звездами.
Одну ночь вообще пришлось несколько раз за ночь выходить наружу с лопатой и прокапывать дорожку к складу и к дизельной, чтобы ежечасно ходить туда с проверками. Тут здания стоят на сваях и дорожки между ними сделаны как деревянные мостики на некоторой высоте над землей (вернее, над скалами). Пока дорожки были выше уровня снега, их чистить было легко, но сейчас уже в некотороых местах снег идет вровень с мостиками, приходится его отбрасывать подальше. Ну и домик уже тоже присыпать начало. У меня под окном снежная куча все выше, скором ожно будет через форточку футляриков прикармливать, как в предыдущие зимовки.
Коля рассказывал, как в одну из особо снежных зим нашу станцию замело по самую крышу, и он на снегоходе ее просто переехал поверху. Сейчас Коля, в ожидании снегопадов, соорудил из строительных лесов и брезента небольшой загибающийся под углом коридорчик снаружи перед входом в станцию – полезная вешь, чтобы двери снегом не заваливало.
Кстати, на станции все двери открываются вовнутрь, и везде вместо ручек и защелок сделана хитрая конструкция типа рычага с запирающим язычком. Такая ручка точно не примерзнет, а даже если и примерзнет, то несложно будет открыть ее, налегши на рычаг. Единственный минус – все время надо следить, чтобы не стукнуть себя по пальцам. Я себя слегка успел стукнуть еще во время пересменки, и теперь открываю и закрываю двери очень внимательно:)
А в понедельник мы в очередной раз совершили трудовой подвиг. У нас ведь зима началась – пора горнолыжный сезон открывать. А какой же сезон без бугеля? Наш Коля – мастер на все руки, еще несколько лет назад сделал из обломков старого снегохода отличный подъемник. В прошлую зимовку его почему-то не использовали, и даже веревку пустили в расход, поэтому в этот раз пришлось сплетать новое веревочное кольцо из нескольких кусков (к счастью, здесь еще со времен англичан в библиотеке осталась старинная толстая книга «Узлы», где нарисованы и описаны все существующие в мире способы связывания веревок, был там разрисован и способ сращивания тросов, чтобы на нем никаких узелков не было, а был бы он ровный и гладкий).