Атлантический рейс - Иванов Юрий Николаевич. Страница 39

Но однажды нам попалась акула, содержимое желудка которой привлекло всеобщее внимание.

В тот день, когда произошло это замечательное событие, Слава помогал мне возиться с акулами: у него была сильно порезана рука, и на ярусе его подменил Валентин. Слава измерял тунцов, подтаскивал их к весам, глушил акул колотушкой и точил мне нож, которым я их вскрывал. Рыбы было очень много, день клонился к вечеру, я устал. Ярус уже выбрали, и хотя на палубе лежало еще несколько акул, я решительно сказал, распрямляя спину:

– Хватит... Ну их к черту!..

Слава осмотрел хищников, подошел к одной из акул и предложил:

– Давай последнюю? Мне кажется, что в ней что-то есть.

Я с силой воткнул нож в рыбье брюхо – и вдруг услышал, как клинок звякнул о стекло. Сердце мое тревожно забилось, я нажал на нож, вскрыл живот, желудок – и на палубу вывалилась обросшая раковинками усоногих рачков зеленая скользкая бутылка.

Радостный Славин крик поднял на ноги всю команду: в бутылке лежала записка. Боцман сбегал в каюту, принес штопор и, зажав пол-литровую бутылку между смуглых коленок, ловко извлек из ее фигурного горлышка тугую пробку.

И вот на моей ладони лежит записка, провощенная, хрустящая бумажка с несколькими английскими фразами и координатами. Строчки в некоторых местах расплылись синими пятнами.

– Плакали, наверное, когда писали, – вздохнув, говорит кок и, взяв бутылку в руки, добавляет: – Не стандартная, такую нигде не примут.

– Что здесь? – спрашиваю Виктора, и мы вдвоем начинаем разбирать английский текст:

«Торговое судно „Альбатрос“ фирмы „Прогресс“ (Саутгемптон, Англия) наскочило... рифы и затонуло. Все спаслись... положение тяжелое, находимся на необитаемом острове... просим немедленно сообщить... адресу Тайм-стрит, 112/7, Саутгемптон, Англия. Наши координаты... Не медлите, друзья! Капитан Грант...»

– А что, его еще не нашли? – простодушно спросил кок, заглядывая в горлышко бутылки. – Ведь еще в прошлом веке...

– Хватит! – сказал я и отобрал у него бутылку. – Тут люди, а он... Эх, ты!..

– «Не медлите, друзья», – задумчиво повторил Слава и оглядел всех большими глазами. – Так почему же мы медлим?

– Да, конечно, – спохватился я и побежал в штурманскую рубку, сжимая в потной ладони записку.

Интересно, где же этот остров, по берегу которого бродят голодные члены команды «Альбатроса»?

Штурман, взглянув на координаты, достал нужную карту, прошелся по ней циркулем и уверенно ткнул пальцем в черную точку.

– Остров Принсипи! Совсем рядом, – трое-четверо суток ходу.

– Принсипи?

– Принсипи. Но только он обитаем, и давно. Несколько селений, небольшой благоустроенный порт, современный отель. Кстати, это один из красивейших островов мира, и его ежегодно посещают тысячи туристов.

Штурман отодвинул мою записку, убрал карту и ушел на мостик.

Между тем океан продолжал одаривать нас все новыми сюрпризами, продолжал знакомить нас со своими обитателями. Порой знакомство было весьма неприятным и даже опасным.

Во время выборки одного из ярусов бригадир и матросы стали жаловаться на то, что руки и открытые части тела очень сильно, болезненно чешутся. Действительно, кожа на теле у них покрылась пузырями, поднялась температура, люди чувствовали озноб и слабость. Вскоре я заметил, как один из матросов, морщась, снимает с «поводца» какой-то пузырь, крепко прицепившийся к шнуру тонкими Щупальцами.

– Осторожно, – крикнул я, – это сифонофора-физалия! Ее нельзя брать голыми руками, очень опасно!

– Их здесь много. Цепляются за «поводцы», хребтину, поплавки, – заметил бригадир. – Да вон опять плывут.

Ну, конечно же, это физалии! Подняв над водой пылающие фиолетовым и оранжевым пламенем пузыри-паруса, мимо теплохода проплывала целая флотилия. Какие же они красивые и нежные на вид! Но эта красота обманчива, нужно стороной обходить сифонофору-физалию, одно из опаснейших морских существ в тропиках.

В экваториальных просторах Атлантического океана физалию можно увидеть очень часто. Это животное имеет много различных названий: «галера», «фрегат», «португальский кораблик» и т. д. Что же это за животное? И чем оно опасно для человека? Относится сифонофора-физалия к группе кишечнополостных животных, обитателей открытых просторов океана. Всю свою жизнь «галера» плавает, выставив из воды парус-пузырь, представляющий собой сложный гидростатический аппарат, позволяющий ей менять свой удельный вес. Когда пузырь наполнен, сифонофора плывет, подгоняемая ветром и течениями. Но если поднимается волнение, животное сокращает стенки пузыря, выдавливает из него излишки воздуха и погружается на глубину. Под воздушным пузырем у сифонофоры расположены длинные разветвленные щупальца, которые вооружены особыми, стрекательными клетками. В стрекательных клетках физалий содержится самый сильный животный яд, который только встречается на земле.

Клетки физалии – как заряженные орудия. Стоит какому-нибудь животному дотронуться до щупалец, как живая пружинка, свернутая в особой капсуле, моментально раскручивается и выбрасывает в сторону нарушителя мизерную стрелку, снабженную ядом. Залп клеток физалии опасен не только для мелких рыб, но и для более крупных животных, а также для человека. Яд физалии разрушает клетки различных органов, вызывая отеки легких, печени, селезенки.

В летний период целые полчища этих кишечнополостных животных попадают в прибрежные воды Африки, Америки и Австралии. В этот период многие газеты начинают пестреть тревожными заголовками; соприкоснувшись в воде с физалией, купающиеся получают сильнейшие ожоги, сопровождающиеся местным параличом и сильнейшими болевыми ощущениями.

Одному из моих хороших товарищей пришлось однажды испытать на себе губительный залп ядовитых батарей физалии. Это произошло у западного побережья Африки, в районе Зеленого Мыса. Тогда мой товарищ еще не знал об опасных свойствах физалии, и когда увидел ее на палубе, зацепившуюся за трал, то, привлеченный красивым трепещущим парусом животного, схватил физалию в руки. Ему показалось, что он опустил руки в кипящую воду – настолько сильной и нестерпимой была боль. Буквально через две-три минуты кисти рук оказались парализованными, кожа посинела, напухла. Боль быстро распространилась по всему телу; начались приступы удушья, судороги. В общей сложности болезненные ощущения не проходили несколько часов, а слабость, недомогание – несколько суток.

Спустя примерно месяц товарищ побывал на французской биологической станции под Дакаром. Ученые-французы предупредили его, что яд физалии не имеет никаких противоядий и при повторном соприкосновении с сифонофорой человек может погибнуть.

Следует, однако, отметить, что ядовитые свойства у физалии проявляются в разное время года по-разному. Бывает, что залп стрекательных клеток доставляет человеку большие мучения, а бывает, что пораженное место лишь краснеет и сильно чешется, как это случилось у нас.

Выслушав наши объяснения, капитан распорядился всем, кто работает на ярусе, надеть перчатки и плотную робу – прорезиненные брюки и куртки, а я выловил из воды сачком несколько экземпляров «галеры» и, посадив их в аквариум, отправился в лабораторию.

Будете в тропиках – остерегайтесь жгучих «поцелуев» нежной физалии!

...На другой день, к вечеру, нас посетили долгожданные друзья – сотрудники нашей же научной группы, плавающие на промысловых тунцеловах «Остров» и «Оскол» – Николай Хлыстов и Владимир Овчинников. Почти каждый день мы разговаривали с ними по радио, раз-два в неделю мы видели друг друга, но лишь к концу рейса смогли собраться на судне все вместе.

Свидание было коротким, незаметно пролетели два часа, отпущенные нам на переговоры, на координацию, так сказать, нашей научной деятельности, – и вот мы уже стоим на палубе и пожимаем, прощаясь, им руки.