Всё, как ты захочешь - Флёри Юлия. Страница 47

Дима сел на водительское кресло, намереваясь отправиться домой, а мне чего угодно хотелось, только бы не домой, только бы не в постель. Не туда, где есть разоблачающий свет и где я легко найду ту себя, которая обижается, боится, смотрит на обстоятельства. А сейчас я другой была: смелой, яркой, уверенной. Такой, какой хочу быть рядом с Димой. Хочу, но не могу по целому списку упорядоченно расставленных причин. Смотрю на него и взгляд не могу оторвать, так мне нравится эта близость. Понимая, что в случае чего, всегда смогу свои поступки списать на алкоголь, дотронулась до его Лица. Дима не ожидал и дёрнулся, тут же отвлёкся от дороги, улыбаясь мне.

– Моя девочка напилась, да? – Сказал по-доброму, лаская голосом, а я умилялась этой непривычной и настолько желанной нежности.

– В таких случаях говорят наступила на пробку. – Соврала я, продолжая одним пальчиком исследовать его щёку, подбородок, дотронулась до нижней губы, едва её задевая.

– Детка, ты накачалась по самые уши, так что давай не будем…

– Дим, а я красивая? – Перебила его, не только словами, но и их тональностью, нахальностью во взгляде. И было совершенно не интересно, что он говорит. Хотела знать, что думает.

– Красивая. – Ответил Дима нехотя, но улыбнулся, глядя на дорогу. Ему это тоже нравилось. Моя откровенность, моё желание завлечь.

– А почему ты мне никогда об этом не говоришь?

– Сейчас говорю.

– Сейчас не считается. Я сама спросила. – Завелась от откровения ещё больше, облизнула губы. – Дим, а ты меня хочешь?

– Гхм… Галь, давай поговорим об это дома.

– Я хочу тебя. Сейчас.

Хотелось быть ближе и я отстегнула ремень безопасности, нарушая все границы, прорываясь через глухую оборону. Коснулась носом его щеки, вдыхая аромат лосьона для бритья, ощущая гладкость мягкой кожи, потёрлась, получая удовольствие от этого прикосновения. Не сдержалась и провела языком от мочки уха до центра щеки. Фыркнула, когда Дима недовольно вытер след от моего языка и проделала то же вновь.

– Галь, пристегни ремень. – Пробубнил он, не в силах меня заставить, но и не в силах сдержать себя от любопытства, что же будет дальше. Мне тоже было любопытно как далеко я смогу зайти, поэтому лишь отмахнулась.

– А я тебе доверяю.

Подтянула ноги, растянулась на сидении, прогибаясь под напряжённые руки, которые вцепились в руль, довольная собой, аккуратно опустилась, поворачиваясь лицом к крыше машины. Дима выглядел забавным. Довольным моим поведением и недовольный тем, что я его ослушалась. Провела рукой по его груди, раздвигая полы пиджака в стороны, почувствовала порывистый вдох, но этого мне показалось мало. Тут же расстегнула пуговицу рубашки, чтобы кожа к коже, чтобы тепло к теплу и его сердце ответило мне мощными ударами. Я никогда прежде так свободно не прикасалась к мужу. Не могла себе позволить, а сейчас наслаждалась и ощущениями, и тем, что нарушаю его правила. Царапнула кожу ногтем, Димино дыхание вырвалось со свистом.

– Галя, сядь на своё место.

Видимо, тёплый и уютный салон автомобиля неслабо повлиял на мою голову, потому как это предложение, так похожее на приказ, вызвало во мне эйфорию, к лицу бросился жар, а в причинном месте просто горело огнём, оставалось только облизнуться.

– Легко. – Мурлыкнула и, ужасно неловко, до жути неприлично, но так заманчиво возбуждающе, крутнулась, прогнулась, перебралась и всё же оказалась сидящей на Диме сверху.

Конечно, всё это сопровождалось его гневным «Галя, что ты творишь?!» « Рехнулась, идиотка? Мы сейчас разобьёмся!», но когда я всё же расправила плечи и уверенно нажимая на его пах «проехалась» вперёд-взад, крики прекратились, а восставший член уже подпирал ремень брюк. Движение я повторила, заглянула в его глаза, а они сверкнули каким-то непонятным, безумным блеском, угрожающим. Дима отвернулся, выглядывая из-за моего плеча на дорогу и прибавил газу. Видимо, надеялся доехать до дома раньше, чем я добьюсь желаемого. Но когда сила и интенсивность моих движений неумолимо возросла, сдался, и остановился прямо посреди широкого проспекта. Фонари в связи с поздним часом уже отключили, а благочестивые граждане едва ли шлялись по центральным улицам города в это время, поэтому мы были наедине. Так романтично со стороны и так порочно, если заглянуть к кому-то из нас двоих в глаза.

Я опустилась на его возбуждённый пах сильнее, с целью добиться стона, понимала, что примерно он может испытывать и желваки на скулах только подтверждали догадки, но вот его глаза… Словно неживые, прожигали меня насквозь. А потом в них блеснул уже знакомый азарт и Дима обеими руками подхватил мои ягодицы.

– Ты ведь не думаешь, что я буду тебе помогать? – Прошептал он хриплым, севшим от напряжения голосом.

Дрожь ответила за меня и Дима едва заметно кивнул, соглашаясь. Я не понимала смысла его слов, я слышала только возбуждение и силу, сквозившие в них. Он будто испытывал на прочность, заставляя совершать глупости и потом уже в эти глупости с удовольствием окунал меня с головой. Так и сейчас, что-то задумал, чтобы проучить за то, что ослушалась, но сходил с ума, понимая как я его хочу. Пальцы всё сильнее впивались в бёдра, одна рука скользнула дальше и от мимолётного движения его пальцев по возбуждённой плоти я улетела, напрочь откидывая мысли, запрокидывая голову назад, с громким стоном сообщала о его триумфе. Но движение как появилось так и исчезло, оставляя после себя только приносящую боль пульсацию.

– Справишься. – Услышала я обнадёживающий шёпот в следующую секунду, только теперь между ног был не пульсирующий член, а два его пальца, которые он предлагал взамен.

На мгновение я растерялась, посмотрела в потемневшие от страсти глаза.

– Ты обещала показать как кончаешь… – С лёгким разочарование пожал он плечами и кончиком языка коснулся своей верхней губы. А это как мощнейший разряд тока по моим оголённым нервам, как удар, заставляющий двигаться дальше, чтобы не остановиться и не исчезнуть навсегда. Вспомнилась старая, но мудрая поговорка: «видишь цель – иди к ней, не можешь идти – ползи, умираешь и больше не можешь двигаться – ляг и лежи в её направлении», а свою цель я видела в миллиметре от себя, поэтому сделала первое пробное движение.

Напряжённые пальцы оказались слишком жёстким началом для моей набухшей плоти, вместо удовольствия резанула боль неудовлетворения, но я хотела его. В эту самую секунду просто ничего больше перед собой не видела. Следующее движение было иным. Мягким, плавным, манящим, как бокал белого вина на аперитив. От переизбытка чувств я всхлипнула, Дима тут же укусил меня за плечо, заставляя кричать и начать двигаться в сумасшедшем, безумном ритме. Зубы разжал только получив желаемое. Ногтями я вцепилась в его плечи, в ткань дорогого пиджака, бельё, натирающее нежную кожу заставляло стиснуть зубы, а его пальцы были как граница между адом и раем. И я понимала: остановлюсь хоть на секунду, потеряю эту границу. Поэтому двигалась, двигалась… Мышцы уже дрожали не только от возбуждения, но и от напряжения, дыхание давно сбилось я и, казалось, боролось за право дышать и не терять сознание, а его глаза как канат, удерживающие меня на этом свете, не отпускали. Жар накапливался в теле, не желая отпускать, не желая вырваться наружу мощным стоном, губы напротив что-то шептали, но я не могла разобрать звуков, в голове давно кроме шума прибоя ничего не осталось. Сильная рука сжималась на талии, угрожая оставить после себя огромный лиловый развод. А губы всё шептали и шептали… «Давая, давая, давай…» получилось разобрать, сконцентрировавшись на этом шёпоте, только сил уже не оставалось, сил двигаться и сил терпеть боль, которая никак не перейдёт в наслаждение. Вместо двух пальцев я чувствовала между ног широкую ладонь, которая теперь так же двигалась, пытаясь вывести меня на финишную прямую, но время шло, пиджак и рубашка мужа были похожи на кусок тряпки, намотанный на мои сжатые кулаки, а я сдаться была готова или умолять о том, чтобы он помог мне. Что-то изменилось, когда Дима прервал зрительный контакт и посмотрел чуть в сторону. Я тут же почувствовала как в глаза ударил яркий свет фар машины, остановившейся позади. Предательская дрожь прошлась по телу, призывая его сдаться, я всхлипнула очередной раз, готовая просто разрыдаться пьяными слезами неудачницы, после чего взгляд Димы резанул словно по живому. И его голос… наверно это был крик… а может громкий и жёсткий приказ. Свет фар позади стоящей машины пересекла тень, а в этот момент рука, сжимающая мою талию, дёрнула за пышные волосы, заставляя запрокинуть голову назад, мой рот открылся в беспомощном крике, но вдруг удалось вздохнуть.