Замкнутый круг - Робертс Нора. Страница 43

– Да. – Келси звонко рассмеялась и обхватила его обеими руками. – Да, черт побери!

– А как насчет поездки в Вегас?

– Ни за что!

– Ты просто не до конца просчитываешь варианты. – Гейб подхватил ее на руки и целеустремленно зашагал к лестнице в спальню. – Там все под рукой, все быстро, удобно и ничуть не обременительно. Мы могли бы провести нашу первую брачную ночь на огромной кровати в форме сердца, в комнате с зеркальным потолком и искусственными фиалками на тумбочках.

– Это звучит довольно соблазнительно, но я, пожалуй, обойдусь. Почему бы нам не…

Громкий, отчаянный стук в заднюю дверь заставил Гейба опустить ее на пол.

– Стой здесь, – сказал он, подтолкнув Келси к ступеням, но, прежде чем он успел сделать несколько шагов, дверь распахнулась и в гостиную ввалился один из конюхов. Он был бледен, как свежепобеленная стена, вытаращенные глаза дико вращались.

– Мистер Слейтер! Господи, мистер Слейтер, вам надо немедленно пойти туда. Рено… Он мертв, мистер Слейтер!

И сомневаться в этом не приходилось. Несмотря на то, что у кого-то хватило смелости и сострадания перерезать веревку, привязанную к стропилу сарая для старой упряжи, Рено Санчес был мертв окончательно и бесповоротно.

Келси смотрела и смотрела; она никак не могла отвести взгляда от лежащего на полу тела, одетого в жокейский шелковый редингот и обтягивающие бриджи. Голова была повернута под неестественным углом к телу, на шее виднелась багрово-синяя борозда от петли.

– Позвоните в полицию, – приказал Гейб и грубо развернул Келси к выходу. – Уходи отсюда. Ступай домой.

– Нет, я останусь, – возразила Келси. – Со мной все в порядке. Я хочу быть с тобой. Спорить Гейб не стал.

– Подожди снаружи, – раздраженно бросил он и, когда Келси не двинулась с места, повторил еще резче:

– Подожди снаружи, черт тебя возьми!

Келси упрямо покачала головой. Она только отвернулась в сторону и встретила взгляд Джемисона. Глаза тренера были неподвижны и пусты. Что было тому причиной – горе или потрясение, – она не знала, но, подойдя к Джемисону, подвела его к ближайшему табурету.

– Присядь, Джеми…

– Это я нашел его, – глухо пробормотал тренер. – Мне передали, что Рено где-то здесь, что он хочет со мной встретиться. Я стал его искать… Не знаю, почему я сразу пошел в этот сарай, только пошел – и все… И увидел его. В точности как в прошлый раз…

– В прошлый раз?

– Да. Бенни Моралес тоже… О боже! – Он закрыл лицо руками. – Когда же будет этому конец, господи?!

– Здесь есть записка, мистер Слейтер. – Молодой конюшенный мальчик нерешительно приблизился к Гейбу. Говорил он шепотом, словно боялся, что мертвый его услышит. – Она тут, на скамье. Ее никто не трогал. Полицейские всегда спрашивают, не трогал ли кто чего-нибудь, – добавил он, поразмыслив.

– Хорошо, – кивнул Гейб. – А теперь ступай наружу. Как только приедет полиция, проводи их сюда.

– Будет сделано, мистер Слейтер… – Работник замялся. – Мы срезали его, сэр! – выпалил он наконец. – Может, не надо было этого делать, но только мы не могли оставить его так. Мы.., сняли его оттуда.

– Вы поступили правильно. – Гейб опустил руку на плечо работника. – А теперь побудь снаружи.

И он шагнул к скамье, заранее зная, что написано в записке, и боясь этого.

Простите меня… Я знаю, что поступаю как трус, но другого выхода я не вижу. У меня нет другого выхода! Я не должен больше садиться в седло после того, как убил лучшего коня, который когда-либо подо мной был. Бог свидетель, я не знал, что в шприце смертельная доза. Я думал, его просто дисквалифицируют. Я никогда не верил, что мой отец виновен, и хотел отплатить за него. Но теперь.., теперь я поступил так же, как когда-то и он. И должен повторить его судьбу. Это в крови… Такая кровь досталась мне от отца, а с ней не поспоришь.

Гейб повертел записку в руках и посмотрел на Джемисона.

– Ты знал, Джеми?

Тренер кивнул, и на его лежащие на коленях руки упали, выкатившись из глаз, две слезинки.

– Да, я знал, что Рено – сын Бенни Моралеса. Помоги, боже, им обоим!..

Когда Джемисон заговорил, вся картина прояснилась окончательно. Бенни Моралес, повесившийся в том же самом сарае от отчаяния, безысходности и сознания собственной вины, оставил после себя вдову, которая была на четвертом месяце. Сразу после его смерти, опасаясь скандала, она уехала из Виргинии и поселилась в Канзасе. Когда ребенку было пять лет, вдова Моралеса вышла замуж во второй раз. Рено получил фамилию отчима – Санчес, однако он так и не перестал грезить о своем настоящем отце, от которого унаследовал миниатюрную фигуру, сухощавую конституцию, удивительные руки и неистребимую любовь к лошадям. Поэтому не было ничего удивительного в том, что Рено пошел по стопам своего родного отца и сумел быстро подняться от конмальчика до ученика жокея.

В конце концов Рено вернулся в Виргинию, где когда-то творил чудеса Бенни Моралес. Свой секрет он доверил одному лишь Джемисону, который был лучшим другом его отца, и Джемисон надежно хранил его тайну.

Через два дня после самоубийства Рено лейтенант Росси неожиданно приехал в «Рискованное дело», чтобы поделиться с Гейбом кое-какими подробностями.

– У него была целая библиотека альбомов с газетными вырезками об отце, – сказал он. – В отдельных папках были собраны статьи с обвинениями против Моралеса, с отчетами о ходе расследования и сообщениями о самоубийстве. Со слов миссис Санчес я знаю, что увлечение отцом носило характер навязчивой идеи: в глазах мальчика он был героем, которого ловкие люди сделали козлом отпущения, и Рено был полон решимости исправить эту несправедливость.

– И ввел наркотики жеребцу Чедвиков, – негромко проговорил Гейб. – Чтобы его дисквалифицировали.

– Когда Моралес упал и получил травму, из-за которой он не выступал почти год, он как раз работал на Чедвиков. – По привычке Росси достал и перелистал свой блокнот, хотя он и так хорошо помнил всю цепь событий. – Впоследствии, когда в Кинленде погиб жеребец Солнечный, Мэттью Чедвик открыто обвинил Бенни Моралеса в том, что он ввел его чемпиону запрещенные амфетамины. И я его понимаю – из-за мошенника-жокея он потерял лошадь, в которую были вложены большие деньги.

– Дурная наследственность… – сквозь зубы процедил Гейб. – Только непонятно, откуда Рено взял наркотики. Я уверен, что он сделал укол после взвешивания и незадолго до старта. Скорее всего это было проделано в выводном тоннеле. Но как он достал амфетамин? И у кого?

– Мне представляется, что для человека его профессии это было совсем не трудно, мистер Слейтер. Рено Санчес посещал скачки едва ли не с детского возраста. Наверняка он знал подходящих людей, к которым можно было обратиться. Вернее, неподходящих людей…

– Если бы он сам достал ампулу с наркотиком, то не ошибся бы в дозе. Рено не хотел убивать лошадь, лейтенант. Я в этом убежден.

– Значит, все-таки ошибся.

– Или его кто-то обманул. Кстати, вам еще не удалось напасть на след моего отца?

– Настоящее семейное дело, верно? – Росси усмехнулся. – Нет, – сказал он, когда Гейб ничего не ответил. – Ваш отец съехал из занимаемых им комнат, не оставив нового адреса. Не забывайте, мистер Слейтер, что единственной причиной, по которой я вообще взялся за розыски вашего папаши, является ваша интуиция. И я должен признать, что настолько ей доверяю, что, как только мистер Слейтер-старший появится в наших краях или вблизи ипподрома, он будет немедленно задержан и доставлен в участок для тщательного допроса.

– Появится, – уверенно сказал Гейб. – Он слишком самоуверен и не всегда умеет остановиться вовремя.

Келси только что пообедала, приняла душ и чувствовала прилив сил. Стоя возле открытого окна своей спальни, она задумчиво глядела на далекие холмы и размышляла о судьбе Рено.

Он не поверил, что его отец – виновен. Не поверил и потратил большую часть жизни, гоняясь за призраками прошлого. Он хотел отомстить за отца, исправить причиненное ему зло, но в конце пути узнал о себе и о человеке, чья кровь текла в его жилах, что-то такое, с чем уже не смог – или не захотел – жить дальше.