Последний довод королей - Аберкромби Джо. Страница 3

Он подошел к окну. Яркий солнечный свет упал на крупный багровый камень в кольце архилектора и рассыпался на множество фиолетовых отблесков.

– Все это время об управлении страной никто и не задумывается. Налоги не собираются. Преступления остаются безнаказанными. Негодяй по кличке Дубильщик, демагог и предатель, беспрепятственно произносит речи на деревенских ярмарках, призывая к восстанию. Крестьяне то и дело бросают свои хозяйства и становятся разбойниками, совершают бессчетные грабежи и насилие, наносят убытки государству. Хаос расползается, и у нас нет никаких возможностей положить этому конец. В Адуе остались лишь два полка королевской гвардии, их едва хватает на то, чтобы поддерживать порядок в городе. А если кому-то из наших высокородных лордов надоест ждать и он решит поскорее захватить корону? Мы не сумеем этому воспрепятствовать!

– Может быть, армия скоро вернется с Севера? – предположил Гойл.

– Не похоже. Старый осел, маршал Берр, потратил три месяца, роя носом землю вокруг Дунбрека, и тем самым дал Бетоду время на перегруппировку сил за Белой рекой. Неизвестно, когда маршал справится с этим, да и справится ли вообще.

«Месяцы потрачены на разрушение нашей собственной крепости. Тут задумаешься, стоит ли усилий строительство».

– Двадцать пять голосов. – Архилектор бросил сердитый взгляд на шуршащие бумажки.

– Двадцать пять, а у Маровии восемнадцать? Мы очень медленно движемся вперед. Пока приобретаем одного сторонника, теряем другого – его уводят наши соперники.

Гойл наклонился вперед в своем кресле.

– Возможно, ваше преосвященство, снова пришло время обратиться к нашему другу в Университете…

Архилектор раздраженно фыркнул, и Гойл закрыл рот. Глокта глянул в большое окно, притворяясь, что не услышал ничего особенного. Шесть потрескавшихся шпилей Университета возвышались перед его взором.

«Что полезного можно там найти? Среди упадка, разрухи, пыли и старых идиотов адептов?»

Сульт не дал ему возможности долго размышлять по этому поводу.

– Я сам поговорю с Хайгеном, – сказал он и ткнул пальцем в одну из бумаг. – Гойл, напишите лорд-губернатору Миду и постарайтесь заручиться его поддержкой. Глокта, организуйте беседу с лордом Веттерлантом, пора бы ему определиться. Идите оба.

Сульт отвернулся от листов, исписанных чужими секретами, и пристально взглянул на Глокту холодными голубыми глазами.

– Отправляйтесь и добудьте мне голоса!

Быть вождем

– Холодная ночь! – прокричал Ищейка. – Даже не подумаешь, что лето.

Все трое обернулись к нему. Ближе всех находился седой старик, судя по всему, много повидавший в жизни. Рядом с ним стоял человек помоложе, с одной рукой – левая была обрублена выше локтя. Третий казался совсем мальчишкой. Он остановился на краю причала и хмуро смотрел на темное море. Подходя ближе, Ищейка притворился, будто хромает, – припадал на одну ногу и болезненно морщился. Он проковылял под фонарем, свисавшим с высокого столба рядом с сигнальным колоколом, и поднял флягу, чтобы они могли ее видеть.

Старик усмехнулся и прислонил копье к стене.

– У воды всегда продирает до костей! – Он подошел, потирая руки. – Похоже, ты нас согреешь?

– Точно. Удача вам улыбается.

Ищейка вытащил пробку, взял одну из кружек и наполнил ее жидкостью.

– Не тушуйся. Верно, парень?

– Я думаю, вы этим не страдаете.

Ищейка плеснул питье в следующую кружку. Однорукий наклонился взять ее и положил копье. Последним подошел мальчик и стал настороженно рассматривать Ищейку. Старик шутливо толкнул его в бок.

– Разве мать не учила тебя, что пить нельзя, парень?

– Какая мне разница? – огрызнулся тот, стараясь, чтобы его высокий голос звучал как можно более сурово.

Ищейка протянул ему кружку.

– Если ты достаточно вымахал, чтобы держать копье, значит, дорос и до того, чтобы поднять кубок. Я так считаю.

– Да, я уже взрослый, – отрезал тот и буквально выхватил кружку из руки Ищейки.

Однако сделал глоток и поперхнулся. Ищейка вспомнил, как сам в первый раз попробовал алкоголь. Тогда его здорово тошнило, и он удивлялся, почему всем так нравится выпивка. Он улыбнулся. Мальчик, скорее всего, подумал, что смеются над ним.

– А ты кто такой, между прочим?

Старик одернул его.

– Не обращай внимания. Он еще слишком юн и считает, что грубостью можно заслужить уважение.

– Что ж, хорошо, – произнес Ищейка.

Наполнив свою кружку, он поставил флягу на камни, тем самым выигрывая время. Он хотел обдумать, что сказать дальше, и удостовериться, что не ошибся.

– Меня зовут Крегг.

Когда-то он знал человека по имени Крегг. Там, на холмах, от него остались одни объедки. Ищейка не очень-то жаловал его и понятия не имел, почему сейчас это имя пришло ему на ум. Самое обычное, распространенное имя, подумал он. Он хлопнул себя по бедру.

– Вот, проткнули у Дунбрека, и все никак не заживает. Для похода больше не гожусь. Прошли денечки, когда я мог топать в строю. Мой командир прислал меня сюда, смотреть на воду в вашей компании. – Он взглянул на море, вздымавшееся и мерцавшее в бликах лунного света, как живое. – Не могу сказать, что очень сожалею об этом. По-честному, мне порядком досталось.

Последнее, по крайней мере, было правдой.

– Понимаю тебя, – сказал однорукий и помахал обрубком руки перед лицом Ищейки. – А как там вообще дела?

– Да вроде все путем. Союз по-прежнему отсиживается под стенами крепости, пытается проникнуть внутрь. А мы поджидаем их на другом берегу реки. И так из недели в неделю.

– Я слышал, какие-то парни переметнулись на сторону Союза. Вроде Тридуба был там, его убили в сражении.

– О, это был великий человек, Рудда Тридуба, – произнес старик, – великий.

– Ага, – кивнул Ищейка. – Это точно.

– Я слышал, будто Ищейка теперь за него, – продолжал однорукий.

– Правда?

– Говорят. Неприятный тип. Здоровый такой парень. Его Ищейкой прозвали, потому что он женщинам, бывало, соски отгрызал.

– Неужели? – Ищейка моргнул. – Я его никогда не видел.

– Еще говорят, что и Девятипалый там был, – прошептал мальчик. Его глаза широко раскрылись, будто он говорил о привидении.

Старик и однорукий усмехнулись.

– Девятипалый давно мертвец, парень, и хорошо, что чертов злодей сгинул, скатертью дорога.

Однорукий вздрогнул.

– Тьфу, дьявол! Ты несешь чушь!

– Только то, что сам слышал.

Старик жадно глотнул еще грога и причмокнул губами.

– Какая разница, кто где. Союз наверняка утихомирится, как только вернет себе крепость. Утихомирится и отправится домой, за море, и все снова станет, как было. Во всяком случае, сюда, в Уфрис, никто из них не явится.

– Ну да, – согласился однорукий радостно. – Сюда они не придут.

– А чего же мы тогда торчим здесь и ждем их? – несмело спросил мальчик.

Старик закатил глаза, словно слышал этот вопрос раз десять и устал отвечать одно и то же.

– Да потому что нам дали задание, парень.

– Ну, раз у вас есть задание, нужно выполнить его наилучшим образом.

Ищейка вспомнил, как Логен много раз говорил ему то же самое. И Тридуба тоже. Теперь оба они вернулись в грязь, но эти слова звучали так же справедливо, как и прежде.

– Даже если задание скучное, опасное или совершенно непонятное. Даже если это задание, с которым ты предпочел бы не связываться.

Проклятие, ему приспичило отлить. Как всегда в подобной ситуации.

– Точно, – произнес старик и улыбнулся, глядя в кружку. – Надо делать то, что положено.

– Так и есть. Только обидно. Но при тебе отличные ребята… – Ищейка протянул руку за спину, словно ему потребовалось почесать зад.

– Обидно? – Мальчик смотрел на него в явном замешательстве. – Что ты имеешь в виду…

В это мгновение за спиной мальчика возник Доу и перерезал ему горло.

Почти в тот же самый миг Молчун грязной рукой зажал рот однорукому и вытащил из прорехи на плаще покрытое кровью лезвие. Ищейка бросился вперед и трижды ударил старика по ребрам. Тот захрипел, покачнулся, глаза его расширились, кружка, которую он все еще держал в руке, накренилась, слюна вперемешку с грогом стекла по подбородку. Он упал.