Новобрачная поневоле - Картленд Барбара. Страница 21

— Со мной… все в порядке? Лорд Вернем кивнул головой.

— Доктор говорит, все кости целы. У вас небольшое сотрясение мозга. Наверно, это было очень страшно, но надо полежать денька два в постели, и все будет в порядке.

— Я не хочу… лежать в постели, — упрямо возразила Харита.

— Кингфишер соскучился по своей хозяйке. — сказал лорд Вернем и увидел, как заблестели ее глаза.

— Я собиралась… кататься верхом… с вами.

— Мы оба пропустили вчерашнюю поездку.

— Вчерашнюю?

— Вы пришли в себя ночью, но ненадолго. Часто бывает, что после сотрясения мозга человек теряет сознание. Это не страшно.

Харита понимала, что он старается ободрить ее, но была разочарована, что пропустила не только вчерашнюю, но и сегодняшнюю поездку верхом.

— Я хочу выздороветь… побыстрее.

— И я хочу того же. Нам всем вас не хватает.

Он заметил, что миссис Уильяме тактично вышла из комнаты. Лорд Вернем все еще держал руки Хариты и тихо сказал:

— Никогда не думал, что отсутствие одной маленькой женщины может сделать дом таким пустым и таким тихим.

— Тихим?

Он понимал, что она имеет в виду тот шум, который производили рабочие, и, глядя ей в глаза, добавил:

— Тихим в самом главном смысле. Мне было не с кем даже поговорить за ужином, а вчера вечером так много всего надо было обсудить. И к тому же требовался ваш совет.

— Вам правда… не хватало меня?

— Гораздо больше, чем я могу сказать сейчас, — ответил он.

Она тихонько вздохнула.

— Мне кажется… обо мне никто никогда не скучал.

– А теперь довольно много людей ждут, когда вы к ним вернетесь. — Он улыбнулся и продолжал: — И к тому же есть еще Бобо. Я уверен, что он ведет себя так непослушно и так необузданно только потому, что не понимает, почему вас нет рядом. Кингфишер ждет свои морковки, а еще есть — я.

Харите показалось, что в последнем слове был какой-то особый смысл. Потом она сказала себе, что это просто вежливость.

У него так много забот, так много дел требуют его внимания, вряд ли ему действительно не хватало ее, но все-таки очень хотелось верить его словам.

— Вы совершаете такие непредсказуемые поступки, что на будущее мне, видимо, придется надевать на вас такую же цепочку, как на Скоби и Мину, — улыбнулся лорд Вернем.

— Как они… подошли? — поинтересовалась Харита.

— Лучше, чем я ожидал. Гепарды, как вы знаете, очень умны. Наверно, они решили, что если это единственный способ погулять, лучше принять его, чем все время сидеть в вольере. Был только очень трудный момент, — добавил он, — когда прямо перед Миной выскочил заяц. Она прыгнула и едва не выдернула меня из седла! Я все-таки удержал ее, но она смотрела на меня с упреком, не понимая, почему ей не разрешают поймать такую хорошую добычу.

На этот раз Харита сумела засмеяться.

— Теперь я вас оставлю, — сказал лорд Вернем. — Засыпайте, и если завтра утром доктор будет вами доволен, к вам будет допущен посетитель в лице Бобо.

— И вы… тоже придете… навестить меня?

— В этом можете не сомневаться, — заверил он ее.

У себя в спальне лорд Вернем долго стоял у открытого окна и смотрел в сад. Разве мог он представить полгода назад в Африке, что окажется здесь, в аббатстве, владельцем всего поместья и титула, на который он никогда не рассчитывал, — да еще женатым.

Он вспомнил, как яростно противился мыслям о женитьбе, когда дядя объяснил ему положение дел и рассказал об огромном долге Теобальду Муру. Он вспомнил мятежные мысли, охватившие его при виде Хариты, приближающейся к алтарю с отцом.

Он испытывал к Теобальду Муру ненависть.

Он презирал и ненавидел Теобальда Мура и в то же время пытался доказать себе, что эти чувства ничем не обоснованы, ему просто не нравится быть обязанным незнакомому человеку. Но, увидев исполосованную спину Хариты, он понял, что его ненависть основана на том самом инстинкте, который всегда помогал судить о людях и приручать диких животных.

И все же теперь он любил дочь Теобальда Мура так, как никогда не любил ни одну женщину. Оглядываясь назад, он с удивлением понимал, что женщины всегда первыми проявляли инициативу. Они ясно показывали, что желают его, что находят его неотразимым.

Харита была совсем другая.

Хотя она уже начинала доверять ему, он понимал, что одно резкое движение, одно неосторожное слово могут снова испугать ее и она отшатнется от него, как в день их свадьбы.

— Мне предстоит пройти немалый путь, пока она полюбит меня так, как я ее, — сказал себе лорд Вернем, глядя в темноту.

Он наблюдал, как над озером всходит луна, как сверкают на небе звезды, и любовался красотой аббатства. И такой же совершенной и неземной красоте самой Хариты.

Он никогда не видел у женщины таких выразительных глаз и никогда не ощущал большего удовольствия, чем наблюдать, как страх в них сменяется доверием.

«Когда-нибудь она полюбит меня», — поклялся себе лорд Вернем.

Он думал, что, хотя сейчас их отношения именно такие, как ему хотелось, просто дружеские, невозможно, чтобы в груди женщины с такими рыжими искорками в волосах не дремала неразбуженная страсть. Будет восхитительно пробудить в ней чудо желания, научить ее восторгам страсти, искусству любить и быть любимой.

Лорд Вернем вздохнул и вернулся с небес на землю.

«Никогда не испытывал ничего подобного», — подумал он снова.

Все вокруг него казалось волшебным сном — такое неожиданное и такое прекрасное. Сам того не сознавая, он всегда хотел именно этого.

— Моя! Моя! — вслух произнес он.

Он смотрел на безмолвный сад, но его мысли были с женщиной, спавшей в соседней комнате, так близко, но отделенной от него закрытой дверью.

Через два дня Харита спустилась вниз в сопровождении возбужденного Бобо, который с некоторым усилием перебирался со ступеньки на ступеньку, но ни в коем случае не желал расставаться с хозяйкой.

— Можно, я понесу его, — попросила Харита лорда Вернема.

— Он вполне в состоянии ходить самостоятельно на четырех лапах, — ответил тот, — а вот насчет вас у меня нет такой уверенности.

— Но я чувствую себя прекрасно и вовсе не хочу, чтобы со мной нянчились, — запротестовала она.

Однако ей было так приятно, когда он усадил ее в кресло на террасе, подставил под ноги скамеечку и укрыл легким пледом.

В воздухе разливался аромат лилий и жасмина, на розах появились первые бутоны.

— Я так счастлива, — сказала она.

— Именно этого я и хочу, — отозвался лорд Вернем. — И мы отпразднуем ваше возвращение в мир цивилизации бокалом шампанского.

В этот момент на террасу вышел лакей, и Харита взяла бокал у него с подноса. Когда слуга удалился, лорд Вернем сказал:

— Я хочу выпить за свою жену.

В том, как он это сказал, и в его взгляде было что-то смутившее Хариту.

— Это я должна пить за вас, — возразила она, — потому что вы нашли и спасли меня.

— Эта заслуга принадлежит не мне. Нашел вас Билли.

— Билли?

Он рассказал ей о мальчике-дурачке, и Харита попросила:

— Не могли бы мы… что-нибудь для него сделать?

— Я уже узнал, что можно сделать.

Она бросила на него взгляд.

— Я должна была… догадаться.

— Его осмотрел наш доктор. Он считает, что его мозг был поврежден при рождении.

— Значит, ничего нельзя сделать?

— Боюсь, что так, но я велел, чтобы его кормили, и дал родителям денег, чтобы о нем получше заботились.

Харита вздохнула:

— Никогда не думала, что бывают такие добрые люди… как вы.

— Таких людей очень много, — ответил лорд Вернем. — Просто вы их не встречали.

— Вчера я подумала, что все могло сложиться иначе, если бы я вышла замуж за вашего кузена… Жервеза.

— Забудьте о нем! — резко перебил ее лорд Вернем. — Я не хочу, чтобы вы даже думали о нем.

— Я просто очень благодарна… что вы другой. Сначала я вам не поверила.

— А теперь?

— Я знаю, что вы совсем не похожи ни на одного мужчину, которого я встречала, я даже не предполагала, что такие бывают.