Боец - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич. Страница 33

– Ты что-то почувствовал, дружище? Эх, Торк, мне бы твои уши и нюх.

Вообще-то глупо говорить с существом, для общения с которым достаточно простой мысли. Ну, не такой уж и простой, но если есть способность и нужные навыки, а также сам волколак захочет этого общения… Но мастер все же предпочитал проговаривать слова, так гораздо привычнее.

Волан потрепал волколака по огромной голове между ушами, не забыв при этом их немного помять. Свирепый зверь, которым пугали не только детей, на подобное вольное обращение слегка приподнял верхнюю губу, обнажив страшные клыки, и слегка прищурил глаза. Любой увидевший эту картину безошибочно определил бы, что этот самый Торк, лохматый ужас, испытывает удовольствие от действий темного мастера. Мужчина тоже это заметил, а потому удвоил усилия, и вскоре зверь сначала пригнул голову к самой земле, а затем повалился на бок, начав барахтаться в шутливой борьбе. Вот только человеку следует соблюдать осторожность даже в подобной возне. Волколак без страха выходит против взрослого медведя, и у того нет никаких шансов уцелеть в этой борьбе. Сила его велика, и одно неосторожное движение может дорого обойтись. Но, как видно, Волану было сейчас не до игрищ.

– Ну что ты разрезвился, как щенок? Сначала дело, потом отдых. Ты готов? Вот молодец.

К этому моменту Волан уже заметил около двух десятков всадников, мчавшихся по дороге. Не иначе как по какому горячему делу, вон как лошадей нахлестывают. Просто идеально для его целей. Как себя поведет волколак, когда нужно будет отправить волков на верную смерть, непонятно, все же они сородичи, а вот с таким отрядом стая в полторы сотни голов вполне способна справиться.

При виде всадников Волану даже стало немного завидно. К сожалению, он лишен возможности пользоваться живым транспортом. Тут дело даже не в Торке. Волколак прекрасно понимал, когда можно трогать добычу, а когда лучше не надо. Ему ничего не стоило держать в узде и всю свою стаю. Но ты поди объясни лошади, чуть ли не самому пугливому существу на свете, что ей ничегошеньки не угрожает.

Поняв, что никто с ним заигрывать не будет, Торк поднялся и с нескрываемой досадой ткнул своего двуногого друга в грудь. Потом с ленцой зевнул, широко раскрыв пасть и явив свету страшную коллекцию зубов, нежно-розовый язык и черное небо. Закрыв пасть с отчетливым клацаньем, он в последний раз бросил взгляд на Волана и скользнул через кустарник в высокую траву, по которой уже стелилось множество волчьих спин.

Вообще-то Торк вполне мог руководить атакой, находясь в стороне, но вожак должен быть со стаей, чтобы не утратить уважения. Впрочем, в отношении волколака такое утверждение было бы не совсем точным. Ведь он вел стаю не потому, что был первым среди равных, – он контролировал каждого члена стаи, заставляя всех безоговорочно ему повиноваться. Скорее дело в том, что ему самому нужна встряска, и Волан отчетливо почувствовал это, когда до него донеслись мысленные команды вожака. Ну прямо полководец, и никак иначе!

Атака хищников для всадников была полной неожиданностью. Высокая трава достаточно долгое время скрывала стаю. Даже когда лошади вдруг начали хрипеть и биться под седоками, те не сразу сообразили, что случилось. Обезумевшие животные рванулись вперед по дороге и в сторону, по целине, но путь им преградили другие хищники. Всадники всячески пытались взять лошадей под контроль и в то же время отражать внезапную атаку, но и то и другое у них получалось плохо. Казалось бы – кони, специально подготовленные для боя. Наверняка они участвовали не в одной схватке, дробя противника своими коваными копытами, должны быть привычны ко всему. Но вот стоило почуять извечного врага, как животный страх вырвался наружу.

Не сказать, что все лошади обезумели от страха. Были и такие, что смело вступили в схватку, но их было три или четыре, да и те все же прекратили свой бег, сосредоточив внимание на хищниках. С дороги послышались крики, ржание, хрипы и, наконец, скулеж волков, получивших увечье. Торк, наконец выпрямившийся, возвышался над высокой травой, сосредоточенно следя за ходом схватки.

Вот один из всадников, сообразив, что волков слишком много и отбиться не получится, решил спасаться бегством. У него для этого были все шансы, потому как лошадь под ним не взбесилась и сейчас отбивалась от наседавших на нее хищников. Дав шпоры, всадник направил своего боевого товарища по дороге в направлении Хемрода. Однако Торк, ни на секунду не терявший бдительности, вовремя увидел это движение и к тому моменту, когда человек вырвался из волчьего кольца, уже набрал скорость, несясь смельчаку наперерез. Волки сначала бросились было в погоню за беглецом, но затем, получив приказ вожака, вернулись, чтобы добить немногих оставшихся в живых. Огромная и стремительная тень взмыла в воздух и серой стрелой ударила воина в бок. Удар был настолько силен, что закованного в доспехи всадника попросту выбросило из седла. Оставшаяся без седока лошадь продолжила свой бег. Будь на месте волколака обычный волк, и скакун, скорее всего, вернулся бы к хозяину, чтобы мужественно его защищать. Но этот зверь вселял ужас в храброе сердце, не спасовавшее даже перед большой стаей. Перехватить горло бесчувственной жертве не составило никакого труда: одно движение челюстями – и все закончилось.

Прошла едва ли пара минут с начала атаки, как все уже было кончено. Испуганные и непострадавшие лошади разбежались в разные стороны, их никто не преследовал. Нет никакого смысла. Павших вполне достаточно, чтобы утолить голод. Вот если пытавшиеся бежать были с всадниками, тогда совсем другое дело.

Одна из лошадей проскакала рядом с Воланом. На пару футов в сторону – и она стоптала бы его. Темный мастер даже попытался отпугнуть животное, когда понял, что оно несется прямиком на него. Но беглянка настолько обезумела от запаха крови и от испытанного ужаса, что даже не заметила потуг человека.

Интересно, что это был за отряд? Может, какой барон со своей дружиной? Очень вероятно. С другой стороны, они так погоняли коней… Может, спешили в Хемрод со срочным донесением? Вполне возможно. До города совсем недалеко, а дорога прямиком ведет к нему. Собственно, по этой причине Волан и избрал ее для засады. Вероятность повстречать военный отряд именно здесь была наивысшей. Иными словами, самое оно для продолжения эксперимента и проверки дружеских уз.

К месту, где засел темный, потянулись волки, получившие ранения. Торк, усевшись на задние лапы и облизывая покрытую кровью морду, внимательно смотрел на своего друга. Что ж, все верно, дружба не может быть односторонней. Мастер начал наскоро осматривать подползающих к нему хищников, оказывая им первую помощь. Большего не нужно. Эти зверюги достаточно живучи. Стоит только дать им толчок, остальным займется их природа.

Дюжине волков потребовалась помощь мастера, прочие отделались легким испугом. Три десятка были либо убиты, либо получили настолько сильные раны, что из милосердия были добиты своими же. Уже через час поредевшая, но все еще опасная стая двинулась в путь. Волан пока не знал, кто будет его следующей целью, но ясно одно – в его распоряжении серьезная сила. Лишь одно обстоятельство не давало покоя. Все же нужно приобрести жеребенка и начать растить его в общении с Торком, а желательно не одного. Путешествие на своих двоих сильно изматывает.

Как и ожидалось, взятие ворот не составило особого труда. Двое наемников получили легкие ранения, тогда как большинство обороняющихся либо пали, либо получили серьезные увечья. Прочие, поняв тщетность дальнейшего сопротивления, предпочли сдаться. Отряд сдался, когда их командир, один из десятников, получил тяжелую рану и скатился под ноги наседающим наемникам. Возможно, будь их командиром рыцарь, исполненный чувства долга, все пошло бы иначе. Но такового не нашлось.

Теперь городские стены были полностью под контролем городской стражи, все еще пребывающей в непонятном состоянии. С одной стороны, большинство из них были сильно возмущены действиями короля, с другой – город вроде как добровольно перешел под его руку. От короля Несвижа нет никаких известий. И что прикажете делать? Сражаться против Джефа, не имея никакой надежды на помощь? То, что произошло здесь, в надвратной башне, еще не означает сожжение мостов, ведь в штурме принимали участие лишь наемники Георга. Решимость, еще недавно переполнявшая их, начала ослабевать.