Герои нашего племени. Трилогия - Денисов Вадим Владимирович. Страница 28

Катера на поверхности озера не было видно. Наступила настоящая тишина.

По берегу к ним шел Сержант, волоча за какой?то ремень уже пустой и ненужный «камуфляжный» контейнер. Почему он его не бросил? Наверное, потому, что это был символ их спасения. Контейнер противно дребезжал, подпрыгивая на крупной гальке.

Сержант улыбался во весь рот и, подходя к ним, радостно тряхнул выгоревшими на солнце длинными волосами, крикнул «суворовским» голосом:

— Хорошо воюем, братишки! – и добавил – цитатой из любимых им «Казаков» Толстого: – Эх, ловко с подсошек стреляют чеченцы!

Они сидели на нагретых солнцем камнях и по очереди пили водку из маленькой, но емкой поясной фляжки. Время обсуждения еще не пришло. Адреналин остатками плескался под ложечкой. Его нужно было нейтрализовать, разбавить широко известным народным средством. Все молчали. Только Лапина не было в этой компании. Он не торопился на берег, медленно ходил по разрушенному боевыми действиями лагерю, опасаясь, правда, подходить к трупам. Наушники рации опять висели у него на голове. Квест кивнул в его сторону:

— Не может от эфира оторваться…

— Это хорошо… – Донцов сделал еще один глоток, закусил водку печеньем, передал почти пустую фляжку Сержанту и добавил:

— Будем знать, если вертолет с ними на связь надумает выходить…

— Не?е… Их рация до вертолета уже не достала бы, – произнес Димка и, неожиданно для всех, стал раздеваться. – Кто говорил, что тут нельзя купаться?

— Не дури…

Но Квест уже отчаянно топил загорелое местами тело в холоднющей воде и барахтался на мелководье устья, поднимая тучу брызг. Напряжение и выпитая на голодный желудок водка пока сберегали его от переохлаждения, и Димка торопился смыть в Аяне все свои липкие страхи.

— Во дает! Квест, разотрись, а то простынешь в момент! – буркнул Сержант.

— Да ничего, Сережа, ему не будет. Сейчас вылезет, – успокоил друга размягший Донцов.

Сладко потянувшись, Сержант еще раз обвел глазами поле битвы и стащил с головы пропотевшую повязку. Сунул в карман, взамен вытащил носовой платок, вытер лоб. Задумчиво и тихо сообщил:

— Ничто не возбуждает так сильно, как предназначенная тебе пуля, которая пролетела мимо. Это Уинстон Черчилль сказал.

— Дурак ты, Серега… Фильмов насмотрелся.

— Дурак, а вовремя…

— Вовремя, это уж точно.

Квест уже вылез из воды погреться под солнышком. Заявил, обращаясь к Майеру:

— Блин, смотрю, а вода?то розовая! Я сначала не понял – оказывается где?то палец в горячке распорол!

Сержант быстро замотал узким бинтом палец пострадавшего героя?бойца. Стянул накрепко. Димка поморщился и спросил:

— Слушайте… У них что, катер взрывчаткой был набит, а? Я думал, что только в кино такие взрывы бывают… Не «Муха», а фугас какой?то…

— Какая там, к херам, «Муха»… Это был «Шмель». Огнемет одноразовый, РПО?А. Дикая вещь! Там капсула с какой?то смесью. Термобарический заряд, что ли… Я сам не ожидал, что так рванет! У нас таких не было, – Сержант сплюнул в сторону, сожалеюще вздохнул: – Только из РПГ?7 стрелял. Ну, из «Мухи» еще… – он прервался, бережно запаковал остаток бинта и сунул его в карман своего «лифчика». Назад руку вытащил уже с раздавленной и потерявшей форму пачкой ванильного печенья. Продолжил:

— Там еще две таких есть! Я их приметил, когда кореец контейнер открыл, а вот взять он их не успел. А если бы успел, вертак бы снял, только так… Слышь, Донцов, зачем им «Шмели» понадобились в этих мирных краях? Они что тут, воевать собирались?

— Бог его знает… Тут много над чем думать надо.

Остальные купаться не собирались. Больше всего хотелось есть, ведь они не успели позавтракать и желудки настойчиво просили своего. Еды в лагере, наверняка, было в изобилии. Но лежащие среди палаток трупы отбивали охоту к поискам съестного. Сначала нужно было решить, что с ними делать, а это требовало уже общего совета. И принципиального ответа на вопрос – какова будет их дальнейшая роль в этой истории.

— Ребята, давай сюда! Он живой! Шеф ихний! – голос Игоря был скорее напуганный, нежели радостный.

Оказывается, ничего еще не кончилось.

Друзья бросились к палаткам. Игорь стоял возле Аристарха Донатовича, не зная, что делать. Не убереженный охраной шеф тихо хрипел, на губах пузырилась кровь. Рана на голове выглядела просто ужасающей. Казалось, что голова лопнула и он умрет прямо сейчас, у них на глазах.

— Сергей, «аптеку» надо?

— Давай бегом, Игорь, что спрашиваешь!

— Бегу!

Сержант быстро сбросил свой жилет и наклонился над раненым. Кожа на правой стороне головы была частично содрана пулей, а оставшаяся стала синюшного цвета. Раненый почти не дышал. Быстро осмотрев голову, Сержант понял, что, хоть крови и натекло порядочно, эта рана для жизни не опасна. Он вытащил нож и разрезал одежду на груди Аристарха Донатовича. Проверил наполнение пульса, посмотрел на входное пулевое отверстие в груди и поставил предварительный диагноз:

— Легкое пробито. Пневмоторакс.

Донцов ничего не понял, но понимающе кивнул и присел на корточки рядом. Медик Сергей Майер продолжал колдовать над смертельно раненым человеком. Он понимал, что спасти его скорее всего, не удастся. Легкое было пробито и воздух из него попадал туда, где ему совсем не место – в грудную полость. В результате этого выросло внутреннее давление, не давая нормально работать легким и перекрывая приток и отток крови к сердечной мышце. Раненый задыхался без кислорода. Синяя венозная кровь уже окрасила его лицо в мертвенный цвет.

Стетоскопа у Сержанта не было и он выслушал грудь Аристарха Донатовича обгоревшим ухом. Потом залез пальцами ему в рот, проверил что?то, потрогал пальцами горло.

Затрещали кусты. Запыхавшийся Лапин положил рядом с Сержантом групповую аптечку довольно внушительных размеров.

— Дышать толком не может. Ему диафрагму давит. И ребра тоже…

— Может, ему искусственное дыхание сделать? – посоветовал Донцов и тут же умолк.

— Какое, блин, дыхание! Достань?ка желтый тубус, – нервно бросил Сержант Игорю и начал простукивать грудную клетку тремя пальцами.

Загадка этого выстукивания мучила Донцова всю его жизнь и он чуть не попросил Сержанта объяснить ее, но вовремя спохватился: сейчас не самое подходящее время для простого любопытства.

А доктор Майер что?то бормотал и кивал сам себе, ибо убедился в правильности диагноза. Звук был глухой и пустой. Как раз в тех местах, где скопился воздух. Еще немного – и раненый умрет. Мозг уже сейчас не получал требуемого количества кислорода.

Сняв крышку тубуса, Сергей вытащил большую салфетку, расстелил ее на земле и вывалил содержимое. Никелем блеснули на солнце скальпели, какие?то ножницы, лопатки и еще что?то ужасно?хирургическое. «Неужели он на нас все это железо собирался использовать! Ведь целый тубус припас!» – мелькнула мысль у зябко поежившегося Игоря.

Врач тем временем еще раз стукнул туго прижатыми к телу раненого пальцами, проверяя себя, и взял в руки страшный инструмент. Он был похож на блестящий стержень шариковой ручки с прикрепленной к нему пластиковой трубкой. Больше не сомневаясь, Майер воткнул в грудь Аристарха Донатовича здоровенную канюлю, толстую иглу со сквозным отверстием приличного диаметра.

Квест вскрикнул и отпрыгнул в сторону, ему опять стало плохо. Игорь остался, но отвел глаза. И лишь Донцов продолжал внимательно наблюдать за действиями друга – высококлассного медика.

Майер продолжал вводить иглу в неподвижное тело. Когда канюля опустилась достаточно глубоко, воздух с шумом рванулся через канал иглы наружу, покидая грудь раненого. Секунду спустя он первый раз вздохнул достаточно глубоко. Сержант понимал, что в грудной полости осталась кровь и воздух, но ему удалось сбросить избыточное давление.

— Как же он живым оставался все это время? – спросил Донцов.

— А он не все это время… – Сержант прикрыл инструменты краем салфетки. – Все это время он бы никак не выжил. Первой пулей его просто оглушило. Это последней очередью задело, когда черненький по мне саданул напоследок, – немного помолчал и уже с досадой добавил: – Надо же так! Мизерная вероятность… Так и лежал бы без сознания до конца боя. А тут… Таков расклад… Сейчас мы его оживим… – размышляя вслух, он одновременно достал несколько ампул, сломил им головы и быстро сделал несколько внутривенных инъекций.