Превратности судьбы - превратности любви (СИ) - Сухин Андрей Николаевич. Страница 26

В полной мере, насладившись моим потерянным видом, Гиви продолжил.

- Такие строгости в вопросах заключения брака компенсируются в известной степени некоторыми послаблениями в плане отношений между супругами. Всё-таки нельзя гайки затягивать до упора, может и сорвать резьбу. Так вот, ты слышал ведь, что у магов существуют градации магической силы? Им присваиваются по мере роста силы сначала разряды детские и взрослые, потом становятся Кандидатами, Мастерами и высшая ступень Гроссмейстер, он же Гросс.

Я кивнул, да о чем-то таком упоминалось в журналах, но я не особенно обратил на это внимание

- А это причем тут?

- Так очень просто! Количество жен у магов не ограничено, ну или мужей у магесс, что правда бывает значительно реже.

- Так это как... они что групповым... занимаются, что ли в таком случае?

- Ну, ты совсем... почка! Скажешь тоже! Нет! Или муж имеет несколько жен, или жена имеет несколько мужей, а о том чтобы смешивать... Я о таком и не слышал. Нет, теоретически конечно возможно. Но практически... всё дело тут именно в силе: если Мастер - мужик, то он может иметь несколько жен Кандидатов или разрядниц и наоборот женщина-Мастер может иметь несколько мужей, но тоже, если они слабее ее. А вот если Мастер и Мастер, то никого больше не положено или положено, но только с согласия жены и мужа одновременно. Тут я не особенно знаю эти подробности. Но чаще имеется маг и у него несколько магесс, наоборот бывает очень редко.

- А почему интересно? Мужики не желают делиться?

- И это тоже, но в основном насколько я слышал женщины в среднем слабее мужиков-магов.

- Вот оно как... - протянул я, переваривая информацию.

- И тут имеется интересное для тебя: вторым или третьим мужем могут взять и не мага. Но он будет, сам понимаешь, на птичьих правах, вроде бы и муж, и аристократ, но не маг, а значит, ущербен по определению. Ну и отношение к таким соответствующее.

Женщинам - простушкам легче в этом отношении. Но тоже не особенно комфортно. Слышал я неоднократно про такие случаи. Да фильмов ведь снято на эту тему прилично! А ты что совсем телевизор не смотришь?

Я помотал головой и сказал правду.

- Меня от него тошнит!

- Зря! Информацию-то надо где-то получать, а получать ее можно даже из фильмов.

- Наверно ты прав. Но замужество, женитьба магов для меня вещи абстрактные.

Гиви снова ехидно прищурился.

- А вот если просто переспать...

- Тут-то кто может запретить? Если всё по согласию, то вперед и с песней, но всё равно я бы не советовал. Потом проблем может быть гораздо больше. По моему мнению, минутное удовольствие того не стоит. Лучше найди себе простушку, тебе-то с твоей смазливой рожицей, это раз плюнуть. А вот представь другой вариант: ты переспишь с магессой, но потом вдруг маг приревнует или сама эта магесса увидит тебя с другой, или вообще решит, что ты плохо старался ночью или ещё что-нибудь. И что ты будешь делать? Больницей в таких случаях можно и не отделаться!

Ехидство Гиви меня уже конкретно достало, и я решил тоже немного пошутить.

- Понял, если Лика снова будет приставать, сошлюсь на тебя, дескать, Гиви запретил мне магесс трогать!

Гиви, как раз в этот момент, тщательно пережевывавший кусочек барашка, чуть не подавился.

- Э ... ты что? Меня подставить задумал? Я тебе по доброте душевной рассказываю все клановые секреты, а ты... Даже не упоминай моего имени, когда будешь объяснятся со своей Ликой!

- Чего это она моя? Мне она совершенно не нужна!

- Ну и правильно, если не нужна, но сказать ей об этом стоит очень и очень тактично! Понимаешь?

Я кивнул, (чего тут не понять!) выпил залпом остатки вина и снова потянулся снова за бутылкой. На душе было пакостно. Всё одно к одному, и безразличие ко мне моих девушек, и эта озабоченная...

Говорить больше ни о чем не хотелось. Гиви тоже после моей шутки, видимо решил воздержаться от болтовни: так на всякий случай и упорно молчал. В общем, сидели мы с ним за столом и наливались выдержанным красным Саперави. Когда Саперави закончилось, Гиви так же молча извлек из винного шкафа новую бутылочку. Перед тем как налить я взглянул на этикетку.

- Хм, `Оджалеши` - неплохое вино, год обозначенный на этикетке 7492. Та-а-ак, а журналы были... какого года? Ну да точно двадцать лет выдержки! Неплохо эти маги живут, если у них в скромных рыбацко-охотничьих домиках имеются такие бутылочки! Понятно, чего Илья выспрашивал про мое вино, да дегустировал с таким пристрастием... При таком наполнении винного шкафа будешь придирчивым!

А когда я попробовал содержимое, то постарался незаметно пододвинуть бутылку к себе поближе. У Гиви и без того целый шкаф подобного добра имеется, а я не был уверен, что в будущем я буду часто баловаться вином двадцатилетней выдержки.

Прекрасное вино растворило накопившуюся во мне горечь этого мира и я уже довольно спокойно начал рассуждать.

"Ну не женюсь я на своих... магессах! - уперевшись в стол взглядом, думал я. - Больно, обидно, и досадно, конечно. Но надо учесть, что так могло случиться и там, дома, а значит, будем считать, что всё было предопределено. Да и уверен я, что потом, попозже, когда девочки устанут от своих мужей-магов (типа Илья, Кирилл), то вполне можно будет попробовать возобновить наши отношения... Конечно, очень осторожно, поскольку ревнивый муж и без того не подарок для бедного влюбленного, а уж ревнивый муж-маг-аристократ в одном флаконе, так и вовсе кошмар и ужас!"

Восстановив, таким образом, свое душевное равновесие и убедившись, что бутылка с двадцатилетним `Оджалеши` пуста, я решил выйти на свежий воздух, проветрится и заодно исполнить некоторые свои естественные надобности. Но вот встать из-за стола мне удалось не сразу. Странным образом ноги отказывались мне повиноваться. Наконец, совершив героическое усилие, я встал и пошел к черному входу кухни. Пошел, это слишком сильно сказано. Впечатление было такое, словно я нахожусь на корабле, который попал в девятибалльный шторм. Пол вздыбливался под ногами горными хребтами, стены раскачивались с такой амплитудой, что казалось вот-вот обвалятся на меня, но я балансируя руками, упорно пробирался к намеченной цели. С крылечка я совершил небольшой полет на травку, но нисколько этим не смутился, поскольку этот полет не шел ни в какое сравнение с тем полетом, в который меня вчера легким движением своих нежных пальчиков отправила оскорбленная Ирина.

Я добрался до леса, исполнил задуманное и решил, что мне определенно стоит просто посидеть под сосной на свежем воздухе, подождать, пока качка, сопровождавшая меня, не стихнет хотя бы до пяти-шести баллов.

В общем, я мирно сидел, привалившись к мощному стволу сосны, любовался лунной дорожкой на озере, чернильно-черным небом, усыпанным сверкающими звездами, вдыхал пахнущий соснами и травами прохладный ночной воздух. Не знаю, сколько времени прошло, но вдруг тишину нарушили громкие голоса и заливистый звонкий смех. Смех я узнал немедленно, поскольку слышал его раньше неоднократно. Смеялась Светлана. Затем послышались шаги, и по лужайке к дому не спеша, прошествовала парочка: Кирилл и Света. Кирилл обнимал рукой талию Светы, а она прижималась к нему и кажется, даже голову наклонила в его сторону. Всё мои здравые рассуждения о том, что я легко переживу невозможность жениться на Свете, мгновенно развеялись. Голова стала ясной и пустой, отступившая было горечь, снова отравила мое существование. Парочка уж давно исчезла в доме, а я сидел и сидел, дожидаясь, сам не знаю чего... и дождался! Вторая парочка вынырнула из темноты леса невдалеке от меня. Они так же шли обнявшись. Надо ли упоминать, что это были, конечно, Ирина и Илья! Только вот в дом они не пошли, а устроились в креслах на лужайке. Сначала о чем-то вполголоса болтали, Ирина при этом постоянно хихикала, а потом Илья, совершенно по-хозяйски обхватил Ирину за плечи и начал исступленно целовать ее в губы. Ирина не противилась. Не воспротивилась она даже тогда, когда лапа Ильи скользнула под ее футболку. Я в своей наивности понадеялся, что этот наглец тут же отправится в такой же, если не более дальний полет к центру озера, но... шли секунды, складываясь в минуты и ничего. Только сопение и хихиканье. Черная злоба мутной волной облила меня, и если я не выскочил к ним на лужайку, то не потому, что меня остановила возможность снова улететь и значительно дальше, чем в первый раз. Меня остановило другое соображение: а любила ли меня Ирина вообще, если она вот так легко позволяет какому-то... Илье себя лапать? И ей кажется, это нравится!?