Превратности судьбы - превратности любви (СИ) - Сухин Андрей Николаевич. Страница 54

Серый и сам видимо решил, что время разговоров миновало, и сделал шаг в мою сторону, сокращая дистанцию для удара. Удар действительно состоялся и вышел на загляденье. Только вот нанес его не Серый. Мгновенно разозлившаяся Галя, почти без замаха врезала своим, уже далеко не маленьким кулаком, как и просил щекастый, от души, по смотрящему на нее уху Серого. Бам! Глаза у Серого мгновенно собрались в кучку. Он покачнулся и начал медленно с озадаченным выражением на лице опускаться на землю. Я не стал досматривать этот спектакль до конца, а тоже постарался сократить дистанцию для удара. Щекастого надо было немедленно вырубить. Я успел сделать только шаг, как щекастый проворно вскинул руки, и тут же с обеих сторон от меня пронеслось нечто неощутимое, но, тем не менее, вполне вещественное. Бум! Раздалось у меня за спиной. Зашуршала осыпавшаяся со стены кирпичная крошка. Все это было удивительно, но размышлять над этим мне было некогда. Подбородок щекастого уже оказался в зоне доступности. Резкий короткий удар снизу верх и щекастый свалился мешком на землю. Нокаут. Финиш.

Мы с Галиной в скромной роли победителей остались на ногах. Галя выглядела потрясенной и смотрела изумленно на сидящего, на земле, у ее ног Сергея, еще не пришедшего в себя после ее удара по уху.

- Пойдем! Нам незачем привлекать внимание. Вдруг полицию вызовут! - я схватил Галю за руку и потянул в сторону распахнутых ворот. Галя пришла в себя. Бросила короткий взгляд на распластавшиеся на земле фигуры, а затем посмотрела на по-прежнему безмолвно стоявших в сторонку девиц. Злобная улыбка появилась у нее на лице.

- Да, да пошли, - сказала она, не глядя на меня, а сама пошла к девицам. Одной из девиц Галя сразу же без всяких церемоний наступила на ногу, а когда у вас на ногах босоножки состоящие только из тоненьких ремешков, то незабываемые ощущения при этом вам гарантированы. Особенно, если наступившая весит под сто килограммов. Что сделала Галя со второй девицей, я не видел, но поскольку та тоже испуганно пискнула, то значит, это было тоже что-то убедительное. В заключение между ними состоялся короткий, но весьма плодотворный разговор. Вернее говорила только Галя.

- Если еще раз, лахудры, я увижу, что вы пристаете к моему парню, так просто вы не отделаетесь! - и пошла к воротам.

Я дождался, когда Галя, извиваясь как змея, выскользнет из своего тесного платья, подошел сзади и, обняв, поцеловал в шею. Галина тут же развернулась ко мне передом (к лесу задом соответственно) и охотно подставила под мои поцелуи все остальное по моему выбору. Я ненадолго прервался, это пока еще можно было сделать.

- Галочка, спасибо тебе за помощь и поддержку. Если бы не ты, эти два негодяя могли уложить меня на больничную койку. Ведь один из них маг.

- Ах, Владик! - лукаво улыбнулась Галя. - Стоит ли об этом говорить? Ты выручил меня там же в `Черной Луне`, а теперь я выручила тебя! Всё нормально, всё хорошо. Но всё же я рассчитываю на небольшую благодарность с твоей стороны, но не словесную, а немного другого рода! - она увлекла меня к кровати.

***

На следующее утро я, первым делом убедившись, что превышения над последней карандашной отметкой не случилось, был в весьма приподнятом настроении. И за утренним кофе предложил Гале найти замену так понравившемуся ей тренажерному залу.

- Тебе больше нет нужды качаться! Взгляни на себя, ты и так достигла телесного совершенства! - тут я, конечно, лукавил, поскольку совершенству нет предела, но Галине знать об этом было не надо. - Стала высокой, красивой, - я нарочно сказал это как бы мимоходом, как нечто очевидное, словно это аксиома, не требующая доказательств и, судя по довольной улыбке Гали, ей это понравилось.

- И вроде бы можно уже ничего не делать, но вот вчера я скажу, тебе и мне крупно повезло. Тебе повезло в том, что этот Сергей, посчитал тебя неопасной и пренебрег мерами защиты. За что и получил в ухо. Кстати неплохой удар поздравляю! Ты конечно сильнее его, но не настолько чтобы задавить без знания приемов из рукопашки или карате. Поэтому я предлагаю тебе начать заниматься той же карате и кун фу или еще чем-либо подобным. И вот тогда сочетание твоей силы и знания приемов даст неоспоримое преимущество.

Пока я говорил, лицо Гали было задумчивым, потом она помолчала немного, что-то обдумывала и сказала.

- Ты прав. Я начну заниматься. Подумаю чем.

- Вот и прекрасно! У тебя есть свободная неделя, пока мы не убедимся, что твой рост прекратился. Ведь только тогда можно вливаться в какой-нибудь коллектив, не опасаясь неудобных вопросов. Ты определишься в своих предпочтениях, ну а потом и новую работу найдешь. Сама понимаешь, в таком виде возвращаться в `Иль-де-Франс` не стоит! Ведь, например, того же Сергея ты знала раньше, а он тебя совершенно не узнал.

***

Свободной недели оказалось мало, прежде чем Галя всерьёз задумалась о новой работе. Прошел месяц. На улице временами вместо дождя уже летели хлопья мокрого снега, деревья стояли голые, с черными стволами, темнеть стало раньше, а светать позже. Осень потихоньку перетекала в зиму. Но на погоду мы Галей внимания обращали только для того, чтобы решить, что одеть, выходя на улицу. А так нас она нисколько не вгоняла в депрессию. Я с полудня до полуночи крутился в `Иль-де-Франсе` многообещающе улыбаясь всем девушкам и женщинам от шестнадцати до семидесяти. Количество моих постоянных клиенток росло, одновременно с этим росли и мои чаевые. А деньги были нужны (а впрочем, когда и кому они были не нужны?). Галя сильно расслабилась после увольнения и на работу похоже не собиралась. С утра до обеда мы с ней проводили время вместе: учеба там моя, бытовые всякие дела, а после когда я убывал в `Иль` она отправлялась на тренировки. У нее возникло новое увлечение: карате-до. В мои выходные: кино, клубы или просто гуляли, если погода позволяла. В рестораны ни ногой. И ей, и мне хватало одного `Иля`. Она была явственно влюблена в меня и нисколько этого не скрывала, а я... Она мне нравилась, особенно теперь, когда Галя стала выглядеть с ее новой мордашкой как улучшенная копия Зены-королевы воинов. Только ростом она была повыше, да мускулатура рельефнее и внушительней.

Конечно, ничего похожего на то любовное безумие, которое, я испытал дважды, со Светой и Ирой не было. Но не было и равнодушия. Она мне нравилась. Она любила меня и не упускала момента напомнить об этом, а я уже и не собирался расставаться с ней, как думал вначале. Потому что, как-то раз глядя на счастливую, полную жизни и энергии Галю, помешивавшую харчо в кастрюле на плите, я вдруг подумал.

- А как же я расстанусь с Галиной? Что с ней будет? Когда я вот так печально в один далеко не прекрасный день сообщу ей нечто вроде того.

- Галя, ты знаешь, пришло время нам с тобой расстаться. Ты сильно не огорчайся, ты наверняка найдешь себе кого-нибудь еще, и лучше, а я ухожу, прямо сейчас!

И торопливо нырну за дверь с заранее собранной сумкой, чтобы не видеть того, что с ней будет, когда я скажу ей нечто подобное. Меня передернуло от отвращения к себе и жалости к Гале, когда я представил себе эту сцену.

- Нет, ничего подобного не будет! Это меня можно выбросить за ненадобностью, как надоевшую игрушку, не оправдавшую ожиданий и тут же не переведя дух начать увиваться, вокруг новых, более перспективных, а главное богатеньких избранников. Что и проделали со мной Ира со Светой. Нет уж, Галю я не брошу, пусть я и люблю ее не так сильно, как этих предательниц: Иру и Свету, но всё-таки тоже люблю и не оставлю!

Решив для себя этот вопрос, я выбросил его из головы, и жизнь потекла плавно, незаметно, без всяких сюрпризов, полная мелких, но зато каждодневных житейских радостей. И Галина стала спокойнее и в постели, и вне ее, уверившись, что никто кроме нее меня не интересует. И были мы счастливы.

Но всему приходит конец. Пришел конец и нашему, в общем-то, недолгому счастью. А началось всё, как это и бывает, с мелочи, с ерунды, на которую никто не обращает внимания, хотя именно такие мелочи являются предвестникам неприятностей и нежеланных перемен.