Ее маленькая тайна - Полякова Татьяна Викторовна. Страница 16

– Это точные данные?

– Шутите? – ахнула я. – Я знаю только то, что знают эти двое… Сама я шуток не люблю, уж вы мне поверьте.

– Подождите, – со вздохом сказал он. – У меня возникли вопросы, и кое-что вам придется повторить, я запишу.

Я охотно повторила все, что он хотел. Простились с теплотой в голосе.

– Не нравится мне все это, – ворчал Док по дороге домой.

– Что не нравится? Борьба с преступностью? – удивилась я. – Ты же честный человек. И гражданин. Должен всемерно способствовать…

– Ты считаешь, что таким способом можно бороться с бандитами? – нахмурился он.

– А как же еще?

– Не знаю. Но то, что ты делаешь, опасно и как-то… – Он не рискнул произнести слово, рвущееся с языка, и отвернулся, почувствовав себя виноватым. Немного погодя спросил: – Чего ты добиваешься? Хочешь всех пересажать в тюрьму?

– На такое не замахиваюсь, – хмыкнула я. – Вряд ли это возможно. Хотя было бы неплохо.

– Варвара, мы ведь не пойдем туда завтра? – вдруг спросил он.

– Завтра? Обязательно. Мне там понравилось, опять же, ты не успел насладиться стриптизом, непременно загляни.

В ближайшие недели жизнь моя наполнилась смыслом, а у органов работы прибавилось: трудились мы рука об руку. Однако посещать каждый вечер притон «У Рашели» я не рисковала, да и сигнализировать Орлову обо всех новостях в ту же ночь тоже не спешила. Во-первых, нельзя человека то и дело тревожить по ночам. Ночью ему положено отдыхать. Во-вторых, какой-нибудь умник мог свести воедино мой вчерашний визит и сегодняшнюю прозорливость родной милиции. А если уж ребятишкам что-то в голову западет, разубедить их, как правило, трудно. В общем, информацию я придерживала и выдавала дозированно. Со временем вошла во вкус, ерундой не занималась, приберегая для Орлова самые лакомые кусочки.

Увлекшись, я не сразу заметила, что заведение «У Рашели» начало хиреть. То есть само заведение внешне ничуть не изменилось, а вот постоянные посетители куда-то исчезли. Обстановка стала нервозной, разговоры почти прекратились, зрачки сурового вида мужчин хищно сужались, общая атмосфера напоминала прифронтовую.

В остальных ночных заведениях наблюдалось примерно то же. Одним словом, ряды редели, причем не только из-за резко возросшего процента удачно проведенных соответствующими органами операций. Чувствуя, что происходит нечто непонятное, активно заработала вражеская контрразведка. Жертвы исчислялись десятками, положение не улучшалось, и тогда начался форменный психоз. Рвались старые связи, дружба со школы гроша ломаного не стоила, каждый верил только самому себе и то как-то неохотно.

Одно хорошо: умника до сих пор так и не нашлось, никто навалившуюся беду со мной не связывал. Не знаю, как на службе выкручивался Орлов, а вот я в казино вела себя скромно, но независимо. Если у кого-то возникал ко мне заметный интерес, я извинялась и звала Дока, от разговоров решительно уклонялась и за все время шатания по злачным местам не свела ни одного знакомства.

Док, видя, что вокруг творится такое, нервничал и своего страха больше не скрывал. Как-то вечером мы подъехали к любимому казино и обнаружили на массивной двери табличку: «Закрыто».

– Неужто они все кончились? – удивилась я.

– Кто? – вытаращил глаза мой спутник.

– Ну… – Я вздохнула и побрела к машине.

Мы поехали в другое местечко, потом в третье… публики мало, и выглядит невесело. Я тоже загрустила. Допустим, моими стараниями пересажают всех, кого можно зацепить, и что? Надо полагать, появятся другие деятели, придется ждать, когда они тоже дел наворотят, и опять сажать. Как-то это глупо, по-моему. И неинтересно.

Орлов радовался происходящему, ходил гоголем и в самом деле поверил, что помрет в генералах. Любопытен он был до безобразия и все приставал с вопросами. Как-то в досаде я послала его к черту и заявила, что он тоже не безгрешен, у меня и на него кое-что есть. Уточнять что – не стала. Он не поинтересовался, но запечалился. Ко мне начал относиться настороженно, моя осведомленность его пугала, и время от времени в голове у него появлялась мысль, что связался он со мной не к добру. А тут еще Док подлил в огонь маслица: как-то в одно из посещений Орлова принялся рассказывать о шагреневой коже (Док тяготел к классике и от безделья взялся перечитывать Бальзака). Орлов, не сумевший ранее свести короткого знакомства с Бальзаком, сначала слушал с интересом, а потом начал смотреть на меня с тоской и забивать свою голову всякой чертовщиной.

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru