Любишь меня?.. - Колдер Эйлин. Страница 11

— Он летел один или с дамой? — быстро спросил Дик.

Сью досадливо нахмурилась.

— Один.

— Вы с ним разговорились... верно?

Сью подняла на него измученный взгляд.

— Да, — язвительно согласилась она. — Нам не запрещают болтать с пассажирами. Разве в этом есть что-то дурное?

— Нет, наверное...

— Мэттью часто летал по делам, и иногда мы встречались во время рейсов. К тому же мы состояли в одной и той же благотворительной организации...

— Благотворительной организации?! — недоуменно переспросил Дик. — Вы занимаетесь благотворительностью?!

— Боже мой! — вырвалось у Сью. — Кто из нас двоих теперь мыслит по шаблону? В чем дело, сэр? Я не укладываюсь в ваше представление о тех, кто занимается благотворительностью? — Она прямо посмотрела на спутника, уголок ее губ чуть дернулся. — Нет, лучше уж не отвечайте!

— Что это за организация? — хмуро спросил Дик.

— Она называется «Волшебная палочка», — начала рассказ Сью, чрезвычайно довольная замешательством, в которое повергла Дика признанием, что занимается благотворительностью. — Мы работаем с больными детьми. Выясняем, чего бы им хотелось больше всего — куда-то поехать, с кем-то познакомиться. И стараемся все это организовать. Мэттью принадлежало несколько магазинов и фабрик на севере Англии, специализирующихся на игрушках. И он был очень щедр.

— А что случилось потом? — осторожно осведомился Дик. — Между вами и Мэттью.

— Ничего, как ни странно это звучит для вас.

— Никакой лирики? — бросил он.

— Господи Боже! Ему же было за шестьдесят!

— И тем не менее — привлекательный мужчина, верно?

Сью смерила его ледяным взглядом.

— Я никогда не думала о нем как о мужчине. Мы только пару раз ужинали вместе. И затем он непонятно почему изменил свое завещание — оставил мне этот дом. Потом Мэттью умер. Правда, за год до смерти у него уже был серьезный сердечный приступ.

— Какой ужас, — скучным голосом отозвался Дик.

У Сью засосало под ложечкой — ее первое впечатление в этот вечер оказалось самым правильным. Впечатление, что Дик лишь вежливо поддерживает беседу, вставляя ничего не значащие фразы. Словно он уже знает ответы на все свои вопросы... Но откуда? Они же только вчера познакомились.

— Да, это ужасно, — согласилась Сью скорее из уважения к памяти покойного, чем потому, что действительно сильно скорбела о его кончине, — ведь она не так долго знала Мэттью и не успела к нему привязаться.

Последовала пауза, во время которой Дик внимательно изучал лицо спутницы.

— Простите, — вдруг сказал он, но его голос звучал как-то неестественно. — Мне жаль, что он умер.

— Не похоже, что вам действительно жаль.

— Вот как? Может, это потому, что я ревную?

Ревнует?!

Сью презирала себя за то, что от одной этой фразы она растаяла. И это после всех тех гадостей, что он наговорил! Неужели у нее совсем нет гордости? Она проговорила самым удивленным голосом, на который только была способна:

— Но вы же почти не знаете меня, Ричард. Как вы можете меня ревновать?

Его голос понизился до хриплого шепота:

— Мне хотелось бы знать, какими чарами вы опутали пожилого человека, чтобы тот оставил вам наследство стоимостью более миллиона. Наверное, вы просто динамит в постели, Сью.

В первое мгновение девушке показалось, что она ослышалась, но потом чудовищность этих слов дошла до ее сознания. Сью со стуком опустила на стол свой бокал и гневно посмотрела на Дика.

— Какое право, — негодующе прошептала она, — какое право вы имеете говорить, нет, думать, обо мне такое?! И это после того, как я вам все рассказала! А еще убеждали меня, что заслуживаете доверия, что вам можно рассказать правду! Какая же я дура! — Сью подалась вперед, ее глаза сверкали сапфировым огнем. — Неужели вы считаете, что, пригласив женщину на ужин, имеете право хамить? — Девушка оттолкнула стул и вскочила. — Да? — почти крикнула она.

— И куда это вы собрались? — Дик остался невозмутим.

Сью едва не задохнулась от гнева:

— Я ухожу! К себе в гостиницу! Куда же еще? И если вы считаете, что после всего, что вы мне наговорили, я останусь в вашем обществе, значит, вы совершенно не разбираетесь в людях!

— А если я извинюсь за свое хамство, как вы изящно это назвали?

— Ну вот! — с жаром воскликнула Сью, не обращая внимания на то, что сидящие в зале люди замолчали, удивляясь столь нетипичной для респектабельного заведения сцене. — Как это похоже на мужчин! Вначале наговорите гадостей, а затем извиняетесь.

— Вот как!

— Да, именно так, черт побери! Вы уверены, что можете сделать любое, даже самое беспардонное замечание, затем промямлить «извините» — и все в порядке! Что ж, Ричард Макхэтти, позвольте открыть вам глаза — это не так!

— Видимо, вы правы. — Он скупо улыбнулся. — Если мы продолжим этот разговор, то я, кажется, получу еще немало сведений о мужской психологии.

— О!

— А теперь у вас есть две возможности, — властно сказал Дик. — Или вы сядете и мы начнем беседу сначала, тем более что я уже извинился... — Он наткнулся на ледяной взгляд Сьюзен.

— Или?

— Или вам придется устроить скандал в ресторане. — Он говорил с ленивой уверенностью человека, который не сомневался, что Сью не рискнет ответить на вызов.

— А почему вы считаете, что я не выберу последнее? — запальчиво возразила девушка, не замечая официанта, который убрал салаты и поставил на стол тарелки с аппетитной пастой.

— Думаю, для вас это уж чересчур.

Сью посмотрела на него как на сумасшедшего.

— Вы хотите сказать, что этот скандал — моя заслуга?! Ведь это вы вначале подвергли меня допросу, потом оскорбили! Придется преподать вам урок, мистер Макхэтти!

— И кто же мне его преподаст?

— Та, кто перед вами!

— Да неужели?

— Вот именно!

Казалось, Дика все это забавляет.

— И какой же урок?

Это была последняя капля, переполнившая чашу терпения Сью. Но причиной тому послужили не насмешливый тон и не вызывающая улыбка на чувственных губах Дика. Дело в том, что Сью желала его. Этот человек только что хамски обошелся с ней, а она-то хотела его поцеловать!

— Урок состоит в том, что человек должен отвечать за свои поступки, — холодно произнесла девушка и швырнула стакан с минеральной водой на колени грубияна.

Дик лишь на мгновение пришел в замешательство, потом взял салфетку и промокнул мокрое пятно. Дойдя до некоей части своего тела, он окинул Сью долгим, задумчивым взглядом и громко произнес:

— Наверное, ты хочешь вытереть сама, любимая? Ведь, что ни говори, а к этому месту ты неравнодушна!

За соседними столиками, должно быть, понимали по-английски, так как оттуда послышался взрыв хохота. Сью не знала, куда деться от стыда. Заметив это, Ричард улыбнулся и покачал головой:

— Любимая, я понимаю, что ты слишком хочешь меня и поэтому делаешь такие глупости. Хватит, я сдаюсь. — Он встал, подняв руки над головой, словно сдаваясь противнику. — Ничего, обойдемся без ужина. Давай поедем домой, в постель, чего ты и добивалась.

У Сью от злости онемели пальцы.

— Вы мерзкий, наглый...

— О Боже, — с театральным вздохом перебил он, явно играя на публику. — Тебе так не терпится, любимая? — И на виду всего ресторана он привлек девушку к себе.

В ресторане царило всеобщее веселье, когда Дик стал целовать Сью, а она сама не слышала ни веселых выкриков, ни аплодисментов, не видела людей, которые, забыв про остывающий ужин, беззастенчиво разглядывали странную пару.

Вначале Сью попыталась отстраниться и сжать губы, но теплое дыхание Дика заставило ее изменить намерения. Он коснулся языком ее языка, и от этой интимной ласки Сью почувствовала, что тает от желания. Девушка издала тихий, покорный стон, ее руки с радостью обхватили его шею, в то время как Ричард все крепче прижимал ее к себе. Сью чувствовала биение его сердца на своей груди, соски ее напряглись, все существо наполнилось сладкой болью. В немой бессознательной мольбе девушка подалась вперед и ощутила, как возбужден Дик.