Силовой вариант ч. 2(СИ) - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf". Страница 16

— Никак нет. Наблюдал американцев, двадцать шесть человек. Сейчас они отошли вглубь пакистанской территории…

— Докладывай толком!

— Есть…

— Товарищ полковник…

Телятников вздрогнул. Он сидел в кабине Тойоты, просто закрыв глаза и приходя в себя. Контакт с американцами отнял у него намного больше сил и спокойствия, чем он хотел бы показать. Он не был смелым — хотя никому и никогда не показывал свою слабость. Отходил всегда молча и в одиночку — а полчаса под прицелом — кого угодно выведут из себя.

— Тебе какого хрена? — грубо спросил он у своего подчиненного

— Тащ полковник, там Склянский. Говорит, срочно…

Полковник посмотрел на своего подчиненного в упор

— Исчезни

Тот повиновался. Знал — когда у шефа такое настроение — с ним шутки плохи. Вдох-один-два-три-четыре-пять- выдох. Пошли.

Склянский сидел в своей комнате. Пил финское баночное пиво Коффа, которое Телятников привез ему в подарок из Кабула. Присосался… подождать не может, с..а.

— Что там? — грубо спросил Телятников. Склянский был в деле — он и контролировал здесь таможню. После того, как накрылись пути через Джелалабад и через северные провинции — этот для героина, поступавшего в СССР и дальше оставался единственным.

— Только что отследили контакт. Конкретный такой контакт, а.

— Хватит пиво жрать! — заорал Телятников, побелев от злости — какой такой нахрен контакт!

— Щас, покажу. На посту пленка.

Как и было положено — в разведточке КГБ был оборудован пост прослушивания. Просто так — сюда было не попасть. Кто много болтал или вдруг вспоминал про моральный кодекс строителя коммунизма — того находили на улице с перерезанным горлом. Недалеко от базара — а чего хотели, душманы, однако. Кто держал язык за зубами — получал в месяц больше, чем какой полкан в Кабуле. Чеками.

— Вышли все!

Все — относилось всего к одному человеку на посту прослушивания, лысоватому мужику лет сорока. Тот немедленно поднялся и вышел.

— Ну, что?

Склянский достал пленку — писали здесь на древний как дерьмо мамонта пленочный, катушечный магнитофон, неспешно установил катушку. Промотал пленку до нужного места, нажал на клавишу воспроизведения. После первых же слов Телятников побелел как мел…

С…и! Выследили…

Фрагмент длился восемь с секундами. Писали плотно, без перерыва — дальше пошло на урду.

Выследили!!!

— Когда… Когда это писали? Когда? — у полковника едва ли зубы не щелкали от страха и озлобления

— Только что. Повезло — я слушаю записи дважды в день, оператор записал, хоть и на русском, не на урду.

С…и.

— Только что это когда?

— Два часа, не больше.

Есть время. Можно успеть.

— Машина есть?

— Можно найти.

— Так подними задницу, с…а!

Не дожидаясь, пока Склянский сообразит, Телятников выскочил из помещения радиоточки, отделенной стальной дверью с мощным засовом.

— Грешнов! Грешнов, с…а, хватит жрать!!!

Из кухни вымелся Грешнов, на ходу вытирая жирные от плова губы рукавом.

— Где Баранец?

— Так… по малой отошел, тащ полковник — глупо улыбаясь, сказал Грешнов

— Гони его сюда! Живо!

Грешнов, глядя на трясущиеся губы «тащ полковника» побежал ходкой рысью.

Так… спокойно… спокойно!

Судя по тому, что он услышал — это не целенаправвленное выслеживание, просто повезло. Груши… уроды е…ые, не сидится на ж. е ровно, шастают в приграничной зоне. Надо было соображать, что если где-то есть удобный лаз, то им и другие могут воспользоваться, да поздно уже теперь. Самое х…ое — то что этот урод видел мое лицо. Через прицел — но видел, гаденыш. И еще х…ей, что он видел передачу. Арестованный числится за ним, здесь он царь и бог и может делать все. Что угодно — но до первой проверки из Москвы. А как только приедет проверка, выяснит отсутствие арестованного. Ах, он задействован в операции? А где позвольте план оперативных мероприятий? Кем и когда он утвержден. Ах, не утвержден… а это что за самодеятельность такая? Вот тебе — и привет из Москвы.

Твою мать!

Так… Так, так, так…

ГРУшник докладывать не будет. Не та масть, пока это всего лишь рассказ, пустые слова. Всех выдрессировали давным-давно — всякую ерунду наверх докладывать не будут, а то так взгреют — света белого не взвидишь! Сначала он дождется своих ухорезов, потом все аккуратно выяснит и еще вопрос — будет ли докладывать. Но ему — в подвешенном состоянии висеть никак нельзя. В несколько дней — все решится.

Итак, он никуда наверх не доложил. В разведточке ГРУ есть пост прослушивания… не может быть, чтобы не было, армия КГБ не доверяет и старается иметь свои источники информации. Значит, два источника утечки — эти два ковбоя и персонал разведточки ГРУ.

С…а.

— Тащ полковник.

Полковник посмотрел на своих подчиненных так, что они невольно попятились.

— На той стороне кто старшим был? — спокойно спросил он

— Я, товарищ полковник — ответил Грешнов.

— Ты смотрел по сторонам? Мы никак не засветились?

— Никак нет, товарищ полковник. Там только американцы были. И все.

— А Баранец, Демьяненко — тебе не докладывали о том, что видят постороннего? Или прикрытие. Ничего?

— Так точно, ничего…

Хлестко раскатился по двору звук пощечины.

— Тогда какого хрена нас спалило ГРУ? — процедил Телятников

— ГРУ? — ощутимо заволновался Грешнов — да быть того не может…

— Ублюдки, мрази, с…и, сучье племя… Только что поймали эфир — ГРУшники базарят о нашей ходке на ту сторону. Обсуждают, что за хрень. Чувствуешь, чем пахнет? Стенкой пахнет! Для всех нас стенкой пахнет! Только и смотрите, б. ь, где что тиснуть!

— Тащ полковник, да не было там никого!

— Ты еще мамой поклянись! Гога — докажи теорему Пифагора — мамой клянусь! Придурки! Что делать будем?!

Придурки униженно молчали

— Значит, так. На чем уехал Демьяненко?

— На Тойоте, тащ полковник

— УАЗ, значит, здесь. Берите тачку, переодевайтесь в форму, дуйте в пограничную зону. Карту помните?

— Так точно.

— Прикинете, где они будут выходить. По материалам перехвата — у них тачка замаскирована где-то. Скорее всего — как раз напротив лаза. Просто так там не ездят… мин полно, потому и попрут по дороге. Перехватите их и разберетесь. Сделаете под нападение духов, ясно?

— Ясно, тащ полковник

— Смотрите у меня. Мы все — в г…е по уши. Они и вас видели. Сделайте чисто, чтобы комар носа…

— Есть!

— Какого хрена стоите?!

Грешнов с Баранцом — побежали в дом переодеваться. Полковник постоял, тяжело как после бега дыша, потом направился в помещение радиоточки.

Склянский был там.

— Дай…

Склянский протянул бобину с пленкой. Поплелся следом.

Телятников вышел во двор — и в это же время выскочили Грешнов с Баранцом. Машина — как нельзя кстати, разъездная в штабе в Кандагаре, по документам ВАИшная. На людях полковника — был стандартный камуфляж советской армии… остановятся.

Только бы не упустили гады.

Под тяжелым взглядом Телятникова — Грешнов с Баранцом завели машину, и вымелись со двора виллы

Телятников — аккуратно смотал всю пленку с катушки под ноги. Щелкнул зажигалкой и смотрел, как пленка корчится в огне, превращаясь в пепел. Потом протянул пустую катушку Склянскому

— Понял?

— Я… молчать буду.

— Поздно — безжалостно припечатал полковник — ГРУшники молчать не будут. Разбираться надо. Сейчас.

Склянский промолчал, потому что не знал, что сказать. «Русский» по пятому пункту, он был трусливым.

— Кто такой Джафар?

— Он… свихнутый, совсем. Майор, бывший дэ-ша-бе. [12] Его духи как смерти боятся.

— Берет?

— Нет… вы что…

— Колется. Нюхает? Бухает? Товар через границу тягает? Хоть что-то?

— Да нет… вроде.

— У бабки в огороде! Ты соображаешь, баран, что на соседних крюках висеть будем! Ты что — думаешь, чистеньким выскочишь?!