Подари мне жизнь...(СИ) - "MAD Gentle Essence". Страница 174
Выдыхаю облегченно и беру блокнот…
POV Avt
Минуты стремительно таяли…
Две пары широко раскрытых глаз всматривались друг в друга, пытаясь впитать в себя любимый образ, каждую черточку, каждую крошечную деталь. Знали, как быстротечно время, и боялись хоть что-то упустить за эти, ускользающие как песок сквозь пальцы, секунды. Чтобы потом, когда снова будут врозь вспоминать, перебирая в душе эти мгновения общения, так необходимого для них.
Билл смотрел, как Том что-то пишет в блокноте, смотрел с закушенной губой, слегка улыбаясь…
Нежность омывала душу волнами, охватывая ее почти болезненными спазмами…
Том написал и приложил к стеклу.
«Билл, котенок, я люблю тебя, мне так херово, зая, ты не представляешь даже, как ты мне нужен».
Он прочитал и поднял глаза на Тома.
– Я люблю тебя, я тоже очень тебя люблю – ты ведь знаешь, это, правда? – губы шептали, и Том закивал, он прекрасно понимал все, даже почти не слыша голоса любимого.
– Мне кроме тебя не нужен никто, Том… Я хочу быть с тобой… к тебе хочу, очень…
Том смотрел на Билла и кивал, кивал…
Он снова склонился над блокнотом, и через пару секунд Билл прочитал:
» Я знаю, зая, я все знаю. Мое сердце в твоих руках, помнишь?»
Билл коснулся пальцами своих губ и на мгновение закрыл глаза. Том понимал, что он борется с комком в горле.
Мальчишки знали, что минуты истекли. Знали, что сейчас их оторвут друг от друга, и когда в палату Билла вошла медсестра, и сказала оглянувшемуся на нее Биллу: «Прощайтесь, мальчики, время уже вышло, у вас одна минутка осталась».
Сердце Тома замерло, он с новой силой прижал ладони к стеклу.
Одна минута, Господи!
Билл тоже прильнул к стеклу всем телом и облизал пересохшие губы. Ему было непросто сейчас, он еще ни разу настолько долго не вставал после операции. Колени дрожали, голова кружилась, глаза туманились, но сейчас он не смог бы добровольно отойти оттуда, где были ладони Тома. Он всматривался в его глаза и не мог насмотреться.
– Билл, – шептали губы.
– Том, пожалуйста, Том, сними… – Билл коснулся своего лица, показывая, чего он хочет.
Том выдохнул. Как же он понимал это его желание…
Понимал – и поэтому стянул вниз чертову маску…
– Да, – простонал Билл, и смотрел на губы, которые так хотел увидеть, – да…
Он улыбнулся и провел кончиками пальцев по стеклу, как бы касаясь любимых губ. Сейчас для Тома и для Билла был самый интимный момент во всей их встрече, в эти несколько запретных секунд они растворялись друг в друге. Растворялись и понимали, что должны были сделать это, чтобы была возможность дожить до следующей встречи…
Понимали, что сейчас их оторвут друг от друга, и это будет маленькая смерть…
Понимали, что так будет до тех пор, пока они не окажутся вместе. Навсегда…
Том прошептал – ему одному, которому когда-то признался в том, что любит больше жизни, тому, кто эту жизнь перевернул однажды с ног на голову, ворвавшись в нее яркой звездой.
Ему, своему Черному Ангелу…
– Я люблю тебя, котенок…
Билл прочитал это по Томкиным губам и выдохнул, кивнул, прижал кончики пальцев к своим губам, а потом эти пальцы прижал к стеклу, там, где за ним, за этой прозрачной, но непробиваемой преградой, были любимые, теплые и такие нежные губы.
Сестра глянула в их сторону и вышла из палаты. Том знал, что она сейчас вернется.
Он успел натянуть маску обратно – и вовремя, почти сразу появилась и медсестра.
– Вам пора уходить, молодой человек. Вы даже не представляете, как ему еще тяжело стоять, – тихонько сказала она, и Том согласно закивал.
– Билл, мне пора, зая. Мне пора, я все помню, я все сделаю и передам.
Билл смотрел на Тома, не отрываясь, и кивал каждому слову.
– Ты придешь? – Билл смотрел, как Том делает шаг назад, но еще не отрывает руки от стекла.
– Приду, конечно, приду, родной! Я приду, обязательно! Ты только выздоравливай… Пожалуйста…
И Билл смотрел, как Том уходит… оглядывается и уходит, скрывается за поворотом коридора…
И знал, что не только ЕГО сердце плачет сейчас…
POV Том
Ты остаешься, а я ухожу. И чувствую, как ты смотришь мне вслед…
Билл, котенок, пожалей… не надо так, у меня же сейчас разорвется сердце. Отпусти, отпусти, родной…
Знаю, что вернусь скоро, знаю, что тебе будет со временем лучше, и мы сможем видеться без стекла. А чуть позже тебя совсем выпишут.
Но сейчас, знание этого не делает легче мое состояние. Поверь, мне очень нелегко, наверное, не легче, чем тебе.
Меня выпускают из блока и проводят к комнате, где я раздевался. Все происходившее в эти короткие десять минут – все это было? Или я все это придумал? Я сейчас как в тумане, в каком-то заторможенном состоянии. Наша встреча почему-то теперь кажется нереальной, как сон. Вот такой прекрасный до боли и чувственный сон.
Сдираю маску, стаскиваю с головы шапочку и только сейчас замечаю зажатый в моей руке блокнот.
Смотрю на страницу, где писал тебе, вырываю ее, и, свернув, засовываю себе в карман куртки.
Мысли? Какие они у меня в эти минуты?
Их нет. Нет, не так… Их слишком много, чтобы выделить что-то конкретное из всего этого болезненного клубка.
Но то, одно – слишком четко и ясно. Это стоящий перед моими глазами твой взгляд, от которого плавится мозг.
Есть боль в груди, сдавливающая сердце и душу.
Нужно жить дальше. Жить, ждать, что-то решать…
Я должен перестать об этом думать каждую секунду, хотя бы просто для того, чтобы доехать домой живым, не врезавшись в первый попавшийся столб.
POV Avt
У Билла внутри все дрожало от слабости, кружилась голова, до тошноты. Он держался, как мог, пока Том был рядом. Как только он скрылся за поворотом, слабость накатила волной. Стала мокрой спина, хотя может, она и до этого была мокрой, просто Билл этого не замечал. Подкашивались ноги, и от лица отлила кровь. И держась из последних сил, чтобы не рухнуть на пол, он еле добрался до постели.
Почти сразу появилась медсестра. Но у Билла не было сил даже открыть глаза, чтобы посмотреть на нее. Даже сделать вид, что все в порядке – он уже не смог…
Сестра вздохнула, и он почувствовал, как она касается его запястья, проверяя пульс.
– Рано еще было для посещений, – тихо сказала она – все силы ушли…
– Я в порядке, – выдохнул Билл через силу, боясь, что такой поворот может лишить их новой встречи.
– Да, если не считать, что белый, как стена, пульс за сто и, скорее всего, давление упало.
– Не говорите доктору, – попросил он.
– Это бесполезно, Кернер. Он сам сейчас будет тут, в соседнем боксе, на обходе у пациента…
– Черт, – выругался Билл и прекрасно понял, что теперь ему уж точно в ближайшее время Тома не увидеть. В этот момент открылась дверь, и он услышал голос своего доктора, здоровающегося с медсестрой.
POV Tom
Дошел до машины, сел за руль и закурил. Затянулся и выдохнул…
Как же мне хотелось прижать тебя к себе, солнышко, когда я был там и видел тебя, и сейчас этого хочу, до одури, до исступления… Быть рядом хочу, а еще хочу забрать тебя отсюда и увезти домой – насовсем…
Десять минут.
Увидеть любимые глаза и губы, понять, что легче сдохнуть, чем не быть с тобой… Стало легче, после того как увидел тебя?? Нет, котенок, не стало. И вообще не знаю, станет ли когда-нибудь… Я не знаю, как быть с этими чувствами, Билл. Я боюсь. Боюсь быть без тебя, боюсь быть с тобой. Боюсь своих мыслей и желаний… Я никогда ничего не боялся, до тех пор, пока не встретил тебя. А теперь…
Я слишком люблю тебя, и, наверное, в этом все мои проблемы. Хотя нет, не только в этом. Не только в том, что я люблю тебя. Проблема в том, что ты меня любишь не меньше. Мне было легче, наверное, в такой ситуации понимать, что я для тебя не являюсь тем, кем ты являешься для меня – ВСЕМ. Было бы легче знать, что ты меня любишь меньше… Но я вижу и понимаю, чувствую, в конце концов, что наши чувства зеркально отражаются друг в друге. Как два зеркала, поставленные напротив, превращаются в бесконечный коридор – можно смотреть, пока голова не закружится…