Чародейка - Чейз Джеймс Хедли. Страница 24

- Не дури, Сэм. Она не убивала его.

- Пусть фараоны разбираются, - отрезал Сэм и пошел к телефону.

- Сэм! - я развернул его к себе. - Ты что, не видишь, что Крюгер за всем этим.

Богль вырвался из моих рук.

- Я сказал свое слово. И не пытайся остановить меня.

- Попытка не пытка, - вздохнул я и ударил его в лицо.

Он откинулся назад так, что мой удар не достиг цели, и в свою очередь двинул мне по ребрам - я отлетел к стене. Удар у него был что надо. Впрочем, он тут же опустил руки.

- Прекрати! Я не хочу калечить тебя, но не доводи меня.

Я двинулся вперед, прикидывая его слабые места.

- Разве ты не понимаешь, Сэм, что она не могла сделать этого? Она же любила старикана, как и ты!

- В таком случае, где она?

- Крюгер украл ее, - я вдруг понял, что мы теряем время. - Вот! Я понял! Банда вломилась сюда, чтобы похитить Миру. Анселл пытался помешать, и они убили его! И пока мы здесь топчемся, они увозят ее!

На секунду мне показалось, что Сэм поверил, но тут же его глаза снова потемнели.

- Зачем она Крюгеру? Он слишком большая шишка.

И тут мы одновременно увидели белый конверт под часами. Как я не увидел его раньше, до сих пор не пойму. Не сговариваясь, мы бросились к нему. Я успел первым, но кулак Богля опустился мне на затылок, и я потерял сознание.

Не знаю, как долго я приходил в себя, но когда снова увидел Богля, то понял, что теперь его бесполезно убеждать.

- Это тебе письмишко, - сказал он холодно. - Она пишет, что убила его и что напишет тебе, как только ее перестанут искать.

Он положил письмо в карман. Это был смертный приговор для Миры.

- Ты ни черта не понимаешь, Сэм! Их две! И Анселла убила та, другая!

- Она, я вижу, здорово тебе нравится. Ты же думаешь, что я поверю в эти сказки? Расскажешь это фараонам.

Я, собственно, не надеялся, что он поверит мне, поэтому снова ринулся на него. На этот раз, правда, действовал более осторожно, но Сэм знал все трюки. Он легко отбил мою атаку, сопроводив ее мощным ударом в челюсть. От этого я завелся по-настоящему и градом ударов оттеснил его к стене. Там я зажал его и дважды успел нанести сильные удары по корпусу, прежде чем он нанес мне такой удар, что меня отшвырнуло к противоположной стене, о которую я шмякнулся так, что все поплыло в глазах. Сначала мне даже показалось, что голова у меня постепенно отваливается и вот-вот покатится по полу. Богль ринулся ко мне и, увидев его лицо, я понял, что будет хорошо, если останусь жив. Он несколько раз врезал мне по голове, а потом еще раз в живот. И удары у него были, как у парового молота. Мне удалось выскользнуть и удачно провести удар ему в нос. Он фыркнул и на секунду отступил. Но остановить его было невозможно, тем более, что он был килограммов на десять тяжелее. Последовала серия мощных ударов в живот, от которых у меня подогнулись колени. Я смутно видел, как что-то, размером с футбольный мяч, мелькнуло в воздухе. Уклониться я уже не мог, и на этом все закончилось.

Когда я очнулся, Сэма уже не было. Челюсть у меня распухла, но слава Богу, не была сломана. Кое-как я добрался до бутылки с джином. Несколько глотков привели меня в чувство. В голове стало проясняться. Я не сердился на Богля. С его точки зрения он все сделал правильно, и на его месте я сделал бы то же самое.

Проковыляв в ванную комнату, я ополоснул лицо, и в эту минуту услышал вой полицейских сирен. Я вышел из ванной. Сэм стоял посреди комнаты. Лицо у него было в синяках, но по сравнению со мной он выглядел английским лордом.

Мы посмотрели друг на друга. Он, казалось, был немного смущен.

- Извини, дружок, но ты сам напросился. Я не хотел этого, но не могу позволить этой девчонке сбежать, только потому, что она тебе нравится.

- Я понимаю, Сэм, но тем не менее, ты делаешь ошибку.

В это время в комнату вошел Закон в лице Клэнси из отдела по расследованию убийств, которого я очень хорошо знал. С ним были два патрульных и фотограф.

Клэнси сразу поднялся наверх, чтобы взглянуть на дока. Потом он оставил там своих людей снять отпечатки пальцев и выполнить обычную процедуру, а сам с Боглем спустился ко мне.

Клэнси был невысок ростом, с агрессивной челюстью и густыми бровями, придававшими ему вид крутого полицейского. Поддерживая этот имидж, он постоянно жевал потухшую сигару. Прямо живой типаж для детективного фильма. Однако на своей работе он звезд с неба не хватал, и мне было жаль, что именно ему досталось это дело.

- Так-так, - сказал он, подходя ко мне. - Росс Миллан! Ты-то что здесь делаешь?

- Привет, Клэнси, - я взобрался на стул. - Давно не виделись.

Он с интересом рассматривал мое лицо, потом перевел взгляд на Богля.

- Это еще что такое? Вы что, дрались?

- Дрались? - переспросил я. - С чего ты взял?

- Да ты на морду свою посмотри.

- Ах, ты об этом. Ну это, понимаешь, такой стиль. Одни носят бороды, другие - серьги, а я - синяки. Так принято в Мексике, правда, Сэм?

Богль промолчал. Ему было не по себе в обществе полицейского.

- Все умничаешь? Из-за чего вы подрались?

- Мы это делаем время от времени. Нет, серьезно, Клэнси, к делу это не относится. Это, так сказать, форма самовыражения.

Клэнси пожевал сигару и подозрительно посмотрел на меня.

- О'кэй, оставим это пока. Как ты попал во все это?

Я вкратце рассказал, как встретил дока и Богля в Мексике. Но о Мире промолчал.

- Что ты знаешь о девушке?

- О какой девушке?

- Сам знаешь. О Мире Шамвэй.

- Это я понимаю, но о какой из них? Их две.

Брови у Клэнси поползли вверх.

- Что значит, две?

- Слушай, Клэнси, дело здесь - серьезное, но если ты перестанешь строить из себя крутого полицейского, я попробую объяснить.

- Не слушайте его, - вмешался Богль. - Он втюрился в нее по уши.

Клэнси не стал с ним церемониться.

- Увянь, - рявкнул он. - Когда я спрошу, тогда и откроешь пасть. Говори, Миллан.

- Садись, - я кивнул ему на стул. - Это долгая история и тебе потребуется вся энергия, чтобы заставить себя шевелить мозгами.

- Легче на поворотах, Миллан. Я знаю, ты считаешь себя умником, но если будешь выпячиваться, то я засажу тебя в камеру как подозреваемого до выяснения обстоятельств.

- Ладно, давай без угроз, - я не представлял, как рассказать ему все обстоятельства дела, чтобы он поверил, но как-то нужно было это сделать.

Клэнси слушал не перебивая. Он даже прикурил свою сигару, но запах ему, очевидно, не понравился, и он дождался, пока она снова потухнет. Надо полагать, что одной сигары ему хватало на пару недель, а этой, судя по запаху, было никак не меньше года.

На половине своего рассказа я едва не бросил это безнадежное дело. Он явно не мог понять, то ли я смеюсь над ним, то ли окончательно спятил. И от этого он заводился все больше и больше.

- Ну вот, - закончил я. - Так вот обстоят дела. Кто-то похитил Миру, а ее другая половина убила Анселла.

Крюгера я не упоминал. У него были большие связи и разобраться с ним я хотел без полиции.

- Ну и рассказик! - сказал, отдуваясь, Клэнси. - Как раз для судебного заседания. Ей-богу, Миллан, если бы я не знал тебя так хорошо, то упрятал бы в тюрьму прямо сейчас за дачу ложных показаний. Кто поверит в эту чушь?

Я кивнул на Богля.

- Спроси своего свидетеля. Сосиска, говорящая собака, летающая женщина.

Клэнси повернулся к Боглю.

- Что скажешь?

Богль посмотрел на меня, потом на Клэнси.

- Он вешает вам лапшу на уши, начальник. Ничего этого не было.

- Ах ты, стервец, - я поднялся было со стула. - Ты же знаешь, что это правда!

- Черта с два! - взорвался Клэнси. - Или ты скажешь правду, Миллан, или едем в участок.

- Но я же говорю…

- Хватит, - Клэнси поднялся. - Вы оба едете со мной. Посмотрим, что скажет шеф.

Я посмотрел на Богля.

- Ты этого хотел?

Лицо у него дернулось.

- Она должна ответить за дока. И если этот недоносок упустит ее, я сам расквитаюсь с ней.