Чародейка - Чейз Джеймс Хедли. Страница 5

Я подошел к дверце и облокотился на нее.

- Как ты думаешь, крошка, если скаковым лошадям одеть соломенные шляпки, они их сожрут?

Она холодно посмотрела на меня.

- Пойди лучше утопись в выгребной яме. Судя по тебе, найдется куча желающих выкопать ее специально для этой цели.

Я несколько растерялся. Не люблю иметь дело с острыми на язык девчонками.

- Я только пытался сломать лед недоверия, разделяющий нас, словно два берега. Увидев машину и карту, я, несчастный, затаил надежду, что меня подвезут.

- Это не рейсовый автобус, - отрезала она. - Пассажиров не берем.

- Ты имеешь в виду незнакомых людей, - поправил я. - Так это запросто. Я Росс Миллан. Вот мы и знакомы.

- Ты можешь быть даже Джорджем Вашингтоном, для меня это одинаково. Всего хорошего.

Я подавил раздражение, открыл дверцу и сел в машину.

- Хорошо обрести наконец свое гнездышко и дать отдых честно натруженным ногам.

Она забеспокоилась.

- Надеюсь, ты не окажешься дураком, и у нас не будет неприятностей.

- Никаких, - уверил я. - Все, что мне нужно, - это чтобы меня подбросили в любом направлении. Мне надоел Мехико. А езжу я всегда автостопом, потому что презираю деньги.

- Очень остроумно. Но если ты не уберешься из машины, тебя ждет сюрприз.

Я поглубже устроился на сиденье, но был настороже. В свое время я знавал крутых девчонок и знал, что с ними шутки плохи.

- Между прочим, до приезда в Мексику я был профессиональным атлетом в цирке, и мой коронный номер был - носить в зубах женщин. Такой уж я крутой мужик.

- Да? - опешила она.

- Да, но пришлось бросить это дело, - печально вздохнул я. - Моя напарница действовала мне на нервы и постоянно приходилось бороться с искушением укусить ее. И однажды я не выдержал. Правда, я хотел только слегка куснуть, но кажется, увлекся.

Это озадачило ее на некоторое время. Она не знала, как себя вести дальше, а потом решила попробовать новую тактику.

- Ты все-таки уходи, а то я закричу.

- Ну-ка, давай, - я повернулся к ней. - Мне всегда хотелось отшлепать красивую блондинку, но как-то поводов не находилось.

Она неожиданно наклонилась и завела мотор.

- Надеюсь, ты закончишь свои дни в тюрьме.

- Ну, не расстраивайся. Это вредит цвету лица. Куда ты направляешься? В Вера-Крус?

- Собиралась, - машина тронулась. - Если тебя это устроит.

- Устроит, устроит. Лишь бы подальше отсюда. И не волнуйся, крошка. Не надо меня бояться, просто мне нужно отсюда смотаться и желательно бесплатно. А в Вера-Крус я покину тебя и останусь только в твоих эротических снах.

- Еще как покинешь. Или ты надеешься, что я буду умолять тебя остаться?

- Ну, это зависит от того, насколько ты старомодна. Вообще-то я не делаю таких красивых жестов. А теперь скажи мне, Нежный Цветок Персика, как ты сказала тебя зовут?

- Если у тебя склероз, то я не доктор.

- Но как же мне называть тебя? Эй? Или, может, есть что-нибудь покрасивее?

- Я не похудею от горя, если ты никак меня не будешь называть, -равнодушно сказала она. - Дай отдохнуть своему языку, а я сделаю вид, что тебя здесь нет.

Я посмотрел на часы. Было пятнадцать минут двенадцатого.

- Прежде, чем принять такие дружеские условия, скажи мне одну вещь. Ты что, собираешься ехать всю ночь?

- Через несколько миль будет городок Чалько. Там я сдам тебя в полицию и найду себе отель.

- Но если мы будем вести машину по очереди, - осторожно предложил я, - то к утру доедем до Оризабы. Там есть отличный отель со всеми мыслимыми в Мексике удобствами.

Она обдумала это.

- Мне не хотелось бы спать в машине, пока ты за рулем.

- Как хочешь, раз боишься.

- Я боюсь? Еще никто из двуногих не пугал меня.

- Хорошо сказано. А раз так, Душистая Роза, то ложись спать, а я поведу.

Секунду она колебалась, потом остановила машину и с презрительной усмешкой уступила мне место за рулем. Да, девочка она что надо, даже если забыть о двадцати пяти тысячах долларов. А когда я говорю «что надо», это значит, что такой еще никогда не встречал.

- И слушай, крендель, если что не так, я мигом тебе глаза выцарапаю.

- Но ты дашь мне последний раз взглянуть на белый свет, прежде чем сделать это? - с надеждой спросил я.

- Смотри, я предупредила, - она села на заднее сиденье. - Кстати, у меня здесь домкрат, так что мигом по башке получишь, если свернешь куда-нибудь с дороги.

- Сразу слышно стиль настоящей леди. Но, правда, Крыло Ангела, ты можешь смело доверить мне свою жизнь.

- Только если меня затянут в смирительную рубашку.

Через некоторое время она уже спала.

Прошел час-другой. Она, видно, очень устала. Когда начало светать, мы уже подъезжали к Оризабе.

- Ого, уже светло, - раздался сзади ее голос. - Что, я всю ночь проспала?

- Не знаю, но кто-то храпел у меня над ухом. Если это была не ты, значит, у нас еще один пассажир.

- Я не храплю, - обиженно ответила она и завозилась в поисках зеркальца и пудреницы.

- Не обижайся. Со мной не надо стесняться, - я свернул к небольшому отелю из розового камня. - Я люблю этот звук. Он напоминает мне дом.

- Дом?

- Ну да. Когда-то я жил на ферме, - я остановил машину. - Подожди здесь. Тебе нужна комната или просто примешь душ и выпьешь кофе?

В отеле я заказал все нужное и выскочил обратно, опасаясь, что она уедет. Но она сидела там, где я ее оставил.

- Все готово, -я открыл дверцу. - Сначала душ, потом завтрак на веранде. Яйца, фрукты и кофе. Годится?

Она вышла из машины, взяла сумку и впервые улыбнулась по-дружески.

- Конечно.

Я почувствовал, что дело двигается.

- Увидимся за завтраком через полчаса. А потом продолжим наш скорбный путь.

Она покачала головой.

- Я предпочитаю ездить одна. Тебя я подвезла, как договаривались, а теперь пришла пора прощаться.

- Глупости, - я крепко взял ее за руку и повел к отелю. - А кто заплатит за мой завтрак, если ты уедешь?

4

В Оризабе гораздо жарче, чем в Мехико, хотя расстояние между ними чуть больше шестидесяти миль. Все дело в высоте над уровнем моря. Оризаба ниже на два километра, и поэтому здесь душно и более чем жарко. Глядя на опаленную солнцем площадь в благодатной тени веранды, я получал особенное удовольствие. Душ пришелся очень кстати, и теперь я предвкушал завтрак.

На другой стороне площади располагался цветочный рынок, и несмотря на ранний час, индианки уже возились с цветами. Густой аромат самых разнообразных цветов висел в жарком утреннем воздухе.

- Хорошо, что мы попали сюда, - объявил я. - Чувствую, что это положит начало нашей нежной дружбе.

Мира забралась с ногами на стул. Глаза ее были закрыты. Она переоделась в простую, но отлично сшитую юбку, прекрасно на ней сидевшую.

- В Вера-Крус мы расстанемся, - проговорила она, но в ее голосе не было уверенности.

- А нужно ли нам ехать туда? Давай останемся здесь. Ты будешь рассказывать мне по вечерам сказки или танцевать, если мне они наскучат.

- Для тебя хорошая перспектива, - лениво ответила она. - Но мне будет скучновато.

- Жаль, - я обнаружил, что выкурил свой последний «честерфильд» и с надеждой взглянул на нее. - Много потеряешь, детка.

- Мне некогда забавляться, - она протянула мне сигарету.

- Не сомневаюсь. Да, кстати, опять забыл, как тебя зовут.

Она рассмеялась.

- Мира Шамвэй.

- Красивое имя.

Неподалеку от стены уселись несколько мексиканцев и начали наигрывать мелодию на двух гитарах.

- Здорово, - сказала Мира. - А петь они будут?

- Если заплатишь, то споют. За деньги они еще не то сделают.

Пока я говорил, на площадь въехал грузовик. Из кузова спрыгнули двое. Пожилой сухой человечек и здоровенный толстый детина.

Мира вздрогнула и вскочила было на ноги, но потом опять села.