9. Волчата - Бирюк В.. Страница 40

Степь широка. Да только острое слово далеко летит. Разнесётся молва по всем становищам. Надо, надо народу степному напомнить: кто с победами возвращался, а на кого — ошейник полонянина надевали да плетями согревали. Чтобы всякие… царевичи из каменных щелей в Степь — не вылезали, детей наших ядом своим прельстительным — не заманивали.

Надо съездить. Но мне нельзя. Оставить людей на Алтана… Их завтра же погонят на стены, их телами набьют крепостные рвы. Потом, по моим людям, остальные полезут. Послать Алтана на поиски пряжки-заклёпки? Он дружку своему Кобе расскажет. Да и вообще — не будет взрослый воин искать побрякушки столетней давности. Не будет в земле копаться, в старом мусоре. Несерьёзно это, забава детская.

Кха! Все клянутся в верности, в преданности, а за мелочью послать некого. Сплошные герои. Джигиты с батырами. А от простого дела — нос воротят.

Но… если это — «детская забава», то и делать надлежит — ребёнку? Кха…

– Алу, мальчик мой, где ты? Принеси мне ещё чашку горячего и посиди рядом.

Да, это решение. Мальчик мне верен, и он найдёт. Хе-хе-хе… Хан Шарук был соплив против моего деда. Коба… тоже жидковат. Против меня. Это, гадёныш, не прислужниц-грузинок за сиськи дёргать. Ты, сопляк, Серого Волка за усы ухватил. Такое — только смертью.

На рассвете три сотни кыпчаков из отряда хана Боняка пошли лёгкой рысью вверх по Десне к устью реки Снов. И дальше — к Седятину.

Впереди ехал довольный Алтан: отец перестал нудить, дал, наконец, настоящее, достойное будущего хана, дело — собственный отряд, отдельная цель. Пограбим-порежем землеедов. Пройдёмся по этой речке Снов. Может, и городок удастся захватить. И всё это будет моё! Мой отряд, мой поход, моя слава! Добыча… Раздам воинам. Моим воинам! Можно будет и Кобу уесть. Подарить ему… да хоть наложницу! Так это, небрежно. «В ответ на твой дар, позволь и мне приподнести…». Типа: у меня-то теперь — и своего барахла девать некуда. А потом в Степи будут петь песни. Про храброго Алтана Боняковича. И про его друга-помощника Кобяка Атраковича.

В середине колонны ехал Алу. Он тоже был очень доволен и важен: мальчишка ехал как большой, среди воинов. Ему дали настоящего коня и настоящий кинжал. А ещё отец поручил ему важное секретное дело. И он его обязательно сделает.

В тот же день на общем совете, князь Изя объявил о результатах своих молитвенных бдений. И поделился свежей оперативной информацией: в Киеве правдоискатели Ростика докопались до заговора «изиных должников». В городе идут аресты, оставшиеся на свободе — зовут Изю. Обещают открыть ворота, ударить княжьим в спину. Надо спешить к Киеву, пока всех не посадили.

Утром осаждающие быстренько отправили захваченный полон и хабар с охраной — вверх по Десне, а само войско следующим утром скорым конным маршем пошло вниз, к устью. Осада Чернигова заканчивалась. А вот сам поход — ещё нет.

– Глава 188

Днём раньше, ранним морозным утром, мы выкатились из Трубчевска, и снова резвыми тройками побежали вниз по реке. Но уже не так быстро — встречные и попутные обозы идут. Попутные — смерды тянут оброк своим господам в княжий город Новгород-Северский. Встречные — пустые или беженцы. Этих — видать издалека, идут со скотиной и детьми.

Как тронулись — я сразу к Ивашке пристал: а вообще такая ситуация, как мне Борзята рассказал, реальна? Я в этом «святорусском реале»… несколько плаваю. Из истории, как в школе учили — похожего не помню. Знаю, что из нынешних князей только у двоих — жёны из боярышень. У Свояка вторая жена — дочь новгородского посадника, да у Боголюбского — дочка казнённого Долгоруким Степана Кучки. В обоих случаях были весьма особые дополнительные стимулы для бракосочетания. В обоих — дела скандальные. Свояка со второй женой — Нифонт, епископ Новгоролский, вообще венчать отказался.

Понятно, что имён и конкретных обстоятельств не называю. Так это, предположительно.

– Ивашко, давай честно. Как на духу. Такое вообще может быть?

– Как перед престолом господним? Может. Но я сильно сомневаюсь. Кабы мне кто такое рассказал — не поверил бы. Брехня.

Ну и кому верить? Что Борзята врёт… в чём-то… — нет сомнений. Но для сказки — уж больно замысловато.

А вот если хоть часть — правда… Дело такое… семейное. Хотя когда семья княжеская — уже не бытовуха получается, а политика. Моим современникам этого просто не понять. У нас это — светская хроника, а тут… Тут же средневековье, тут же всякие династические игры… Кто с кем спал, кто от кого чего родил… родила… Это не тема для сплетен, а вопрос стабильности правящего режима и устойчивости экономического развития.

Грубо говоря, если обкорзнённый индивидуй не в ту дырку сунул, то валовый внутренний национальный продукт может от этого так навернуться… Уровень национального дефолта и гуманитарной катастрофы. Уже не «проценты роста», а «разы падения» — считать придётся.

Рюриковичи на этот счёт удивительно солидарны. В эту эпоху только Остомысл играется с признанием прав бастардов. У некоторых русских князей — целые гаремы разноплемённых наложниц. Но вот в части законности брака и, главное, законнорождённости княжичей — никаких сомнений и послаблений.

Даже жёстче: самого младшего, законного сына Мстислава Великого — Владимира, но — от второй жены — дочери новгородского посадника, старшие братья равным себе не считают, называют Мачечич — сын мачехи, и доли в Русской Земле — постоянного удела — не дают.

Даже законный сын претендента на Византийский престол, внук самого Мономаха — в реестр не включён. Васькой его звали: «Василий верно служил русским князьям».

Ни покорения Англии бастардом — Вильгельмом Завоевателем, ни разгрома империи Иноков бастардом Франсиско Писарро, ни хохмочки с тайным браком, типа заставившей Ричарда Глостера стать королём — на Руси нет и быть не может. И уж тем более нет традиции, столь устойчивой в кланах близким рюриковичам скандинавских конунгов. У норманнов закрепилось даже отдельное имя — Магнус — даваемое королём незаконнорождённому сыну в предположении его будущего наследования престола.

Причина очевидная — «лествица». Сын отцу не наследник. Нет потомственных земель — «вся Русь — дом Рюрика». Конкуренция высока, и княжичу с сомнительным происхождением — просто не дают удел. Старательно не подпуская никого к общей кормушке — к русским княжествам — рюриковичи дружно отсекают всё, хоть чем-то не кондиционное. Старательно избегают смешиваться с поданными — с русским народом. Строго блюдут «чистоту крови».

Возможно, это реакция на Владимира Крестителя. Ведь все рюриковичи изначально — ублюдки. Аристократы, однако.

…

Что делать, когда попадаешь в колонну фур на дороге в одну полосу? — Правильно — пристраиваешься в хвост. И если дальнобойщики приличные люди, то они буду держать интервалы, чтобы ты мог встроиться, и помигают поворотниками, показывая когда тебе можно безопасно пойти на обгон.

Между авто-любителем и профессиональным водителем есть принципиальная разница. Любитель больше всего хочет попасть в точку назначения. А профессионал — остаться живым, сохранить машину, доставить груз. Вот в таком порядке. Любитель тоже этого хочет… но забывает.

Как гласит русская народная автомобильная мудрость: «Самая главная проблема в автомобиле — прокладка. Прокладка между рулём и сидением».

Однажды, наблюдая за кренделями, которые перед нашей фурой выписывал на трассе самосвальный ЗИСок, я поинтересовался у водилы:

– А чего мы его не обгоняем? Придави, и обойдём как стоячего.

Тот посмотрел на фото жены и детей на приборной доске и флегматично объяснил мне:

– У нас аварийщиков не любят. Не держат таких у нас.

Тот же принцип: Неудачник? — Таких не держим.

И не важно — ты виноват или тебя обвиноватили. — Влетаешь? Вылетай.

Временами бывает очень полезно посмотреть отчёты органов правопорядка благополучных европейских государств. Для избавления от стереотипов.

Как-то в Финляндии начался очередной всплеск анти-русского визга. По Гоголю: «какой русский не любит быстрой езды!». Типа: понаехали тут всякие, гоняют туда-сюда… «гогольянцы».