Султан её сердца (СИ) - Мэй Ангелина. Страница 71

- В тот день я поссорилась с Аликом, приехала домой. Тогда же познакомилась с Мурадом. Он рассказал мне о твоем несчастье. О том, что нужна большая сумма денег, чтобы спасти твоего отца. Мы вместе думали о том, где взять деньги. Тогда я сказала, что если он продаст свои персти, можно выручить за них немалую сумму.

Лина слушала подругу, затаив дыхание.

- И он принес это желтое платье с камнями… - Майя остановилась. – Это же его платье? Ведь так?

Ангелина кивнула.

- Значит, это был Мурад, - задумчиво произнесла девушка.

- Да. Это он спас жизнь твоему отцу. Но просил меня не говорить тебе об этом.

- Но почему?

- Не знаю. Вот у него и спросишь.

Ангелина встала с места и подошла к окну. На душе у нее кошки скребли.

- Вот я дура, - ударила она по лбу. – Я-то думала, это Самохин.

- Кто? – воскликнула Майя. – Этот напыщенный индюк? Да ему дела нет ни до кого, кроме себя любимого. Как ты могла такое подумать? Да ты будешь умирать – он пальцем о палец не ударит.

- Вот я дура, - продолжала Ангелина. – Пошла тогда на это свидание, – она обернулась. – Майка, я ведь чуть не совершила самую большую ошибку в своей жизни.

- Представляю, - протянула девушка. – Но подумать на Самохина. Как тебе это только в голову могло прийти?

- Значит, это был он, - Ангелина глубоко вздохнула и улыбнулась.

- Шеф приехал! – крикнул один из опричников, стоящий «нашухере» у входа в здание.

- Вот и отлично, - Макс потер ладони друг о друга. – Значит, скоро все это кончится. А то я проголодался, - он поднялся со стула и направился к двери встречать хозяина.

- Как он? – бросил Фархад с порога.

- Ждет вас, - усмехнулся тот в ответ.

- Подождите все за дверью.

Все опричники поспешили удалиться с глаз долой.

Фархад в своем любимом черном костюме, поправил рукой челку и медленным, но уверенным шагом направился к пленнику.

Мурад потерял много сил и задремал.

- Ну, здравствуй, султан, - услышал он во сне знакомый голос.

Открыл глаза. То был не сон.

- Мехмед-паша! – радостно воскликнул султан.

Он попытался встать, но потом вспомнил, что связан по рукам и ногам, и оставил бесполезную попытку.

- Ты жив? – продолжал он радостным голосом. – О Аллах! Я так рад тебя видеть. Ты пришел спасти меня? - но радость в голосе исчезала с каждым словом.

В отливающих блеском глазах своего Великого визиря была не радость, скорее, злость и ненависть.

- Значит, узнал меня? – Фархад присел напротив пленника и не сводил с него глаз.

- Ты ….- Мурад еще раз прокручивал в голове последние события своей прошлой жизни. Перед ним возник образ визиря, тогдашний его образ, в тот самый вечер, когда они вместе уходили от погони. Потом было белое облако, похожее на густой туман. Мурад вспомнил глаза Мехмеда-паши. Они отливали таким же блеском. И в последнюю минуту визирь, посмотрев на султана, улыбнулся.

- Ты…. – Мурад не знал, что сказать.

- Значит, узнал, – Фархад поднялся в полный рост и, вынув четки из кармана, отошел от пленника.

- Кто ты?

- Что ж, я удовлетворю твое любопытство, - он вновь поправил спадающую на глаза челку и начал свой монолог. – Меня доставили во дворец маленьким мальчиком. Мои родители были убиты у меня на глазах, - Фарахад запнулся. – Это сделали османы. Я помню их довольные улыбающиеся лица. Я помню также своё счастливое детство. Я жил в Венгрии, пока твой отец с янычарами не явился туда. Когда меня доставили во дворец, я сильно заболел лихорадкой. Думали, не выживу. Вот тогда-то я и понял, что не такой, как все. Однажды, после очередного приступа я очнулся. Но не во дворце. Это было совсем другое место. Вокруг было много детей, они не были похожи на османских. Другая одежда, поведение, странная речь. И интерьер комнаты, в которой я очнулся, совсем не походил на Топкапы. Я подумал, что умер и оказался на другом свете. Но я был живой. Все отчетливо осознавал, чувствовал голод, жажду, боль. Ко мне подошла молодая женщина и долго успокаивала меня, говоря странные вещи, которые тогда я не мог понять. Она сказала, что мои родители погибли в автокатастрофе, и теперь это мой дом.

Мурад внимательно слушал Фархада.

- Я оказался в детском доме, в России. Это был тысяча девятьсот девяносто восьмой год. Тебе, конечно, мало о чем это говорит. Я не знал, что делать дальше. Не знал, как мне жить. Я пытался все объяснить взрослым. Но никто мне не верил, списав все на бурную фантазию. Мне пришлось учиться жить заново. Выживать в том мире, в котором я оказался. Страшно вспоминать, через что мне прошлось пройти. Бесконечные унижения, оскорбления, побои. Я и сам уже начал верить в то, что моя прошлая жизнь сначала с родителями в Венгрии, потом во дворце – всего лишь плод воображения. Когда вдруг однажды проснулся снова во дворце. Вокруг были те же служанки, несказанно обрадовавшиеся моему возвращению с того света.

- Но как такое возможно? – не верил султан собственным ушам.

- Ты спрашиваешь у меня? – Фархад бросил на Мурада злобный взгляд. – А знаешь, что чувствует мальчик в десять лет, просыпающийся в разных местах, которому никто не верит? Даже слушать не хочет? Понимаешь ли ты, что чувствовал я? – голос Фархада дрожал. – Я жил на два мира, перемещаясь то в один, то в другой. Когда я стал старше, понял, что могу управлять своими перемещениями. Вот этот браслет, - он задрал рукав пиджака и протянул руку султану, - который я никогда не снимал, это ключ от двух миров.

- Ты сказал, что этот браслет – единственное, что осталось тебе от матери, - вспомнил Мурад беседу со своим тогда еще будущим Великим визирем.

- Так оно и есть. Этот браслет надела мне мать перед своей смертью. И велела никогда не снимать. Потом я возвращался в Венгрию, ты отпускал меня, помнишь?

Султан ничего не ответил.

- Я хотел сходить на могилу родителей. Но так и не нашел её. Ни бывших соседей, ни друзей – никого не осталось в живых. Здесь я тоже пытался выяснить, кем были мои родители, погибшие в автокатастрофе, но ничего не смог узнать. Словно их и не было вовсе. Впрочем, как и воспоминаний. Я не помнил ничего из детства в этом мире, - Фархад тяжело вздохнул. – Поэтому я не могу ответить на вопрос: кто я. И только повзрослев, я осознал превосходство своего положения. Благодаря тому, что могу перемещаться, я много достиг. В том мире за мою образованность и знания, которые получил здесь, я был назначен Великим визирем двенадцатого султана Османской империи Мурада третьего. Здесь же, благодаря золоту и драгоценным камням из прошлого, я добился еще большего успеха. У моих ног – весь этот никчемный мир.

- Но… - Мурад до сих пор не мог осознать всего происходящего. – Что ты хочешь от меня?

- Мне нужно только одно, - улыбка, напоминающая звериный оскал, появилась на лице Фархада. – «Сердце султана».

- Мой перстень?

- Именно. Он исчез с лица земли вместе с тобой. Его до сих пор ищут. О нем ходят легенды. С «Сердцем султана» этот мир будет всецело принадлежать мне.

- Я здесь из-за перстня? – догадался Мурад.

- Ты не снимал его никогда. В Османской империи убить тебя было не возможно. Несколько раз я пытался это сделать. Увы, все попытки оказались тщетны. Да, кстати твоя любимая наложница, - Фархад усмехнулся.

- Ямур?

- Именно.

- Этот несчастный случай…. Это был ты?

- Она была не той, за которую себя выдавала. Ямур продали в гарем османские купцы. Я сразу понял, что она понравится тебе. И заключил с ней договор. Девчонка была своенравна, все время пыталась кому-то отомстить, убежать. Я предложил ей сделку.

- Что ты говоришь? – Мурад задыхался от злости.

- Так оно и было. Я сам участвовал в ее обучении и сам подготовил ее. Она должна была тебя соблазнить и войти в доверие. А в одну из ваших бурных ночей подсыпать яд в бокал вина. Я обещал, что сразу же устрою ей побег и никто не найдет ее.