Выбор дракона (СИ) - Буланова Наталья Александровна. Страница 22

Возможно, не сейчас. Возможно, потом…

— Не может быть, — Навир тоже не мог поверить в услышанное.

— Отчего же? Вы же почувствовали магию драконов при нападении орков? — Маркель был серьезен, как никогда. — Химеры тоже не просто так появились в долине, но там не удалось найти практически ничего. А вот здесь враг явно торопился.

— Потому что нас не погребло сразу и многие, обернувшись, взлетели… — задумчиво продолжил Навир.

Рокаэль же в голове прикидывал правдивость версии, ловя себя на мысли, что все, сказанное огненным воспринимается им в штыки. Когда о тех же вещах рассуждал Навир — думать трезво становилось проще.

Пустынные… А ведь соглашение с ними пропало из кабинета Сандара и именно они отказали в продолжении дальнейших поставок тадора. Но почему? И как они смогли использовать магию в своих целях и не пострадать?

О Пустынном духе Рокаэль знал не много, но считал, что он так же, как и Снежное пламя, против использования магической силы в быту и везде, кроме перевоплощения и защитного пламени. Но здесь речь шла не о банальном обогреве жилья — все дело, как снежный ком, нарастая все больше и больше, катилось к войне. И мужчина не ручался ни за что. Подземное царство могло преследовать свои интересы, так же, как и Пустынный дух.

Не одно Снежное пламя было своенравно. Кто знал, что собой представлял источник магии пустынных драконов?

— Неужели, им надоело сидеть в своих туннелях, и они решили выбраться на белый свет? — Оливия нахмурила брови.

— Но тогда почему начали именно со Снежной долины? — Рокаэль озвучил вопрос, который сейчас все задавали сами себе.

— Одно здесь ясно точно — надо скорее убираться отсюда. Кто бы это ни был, не хотелось бы их встретить не в форме, — сказал Рокаэль, опираясь на скалу и поднимаясь. — Маркель, где тут этот гномий проход? Нам надо укрыться там на ночь.

Оливия терпеть не могла, когда чувствовала себя не у дел. А Рокаэль ненавидел получать помощь, особенно от врагов, в стан которых был причислен Маркель. Но без Навира и огненного ему было не забраться в этот чертов проход.

Когда Маркель указал на сухой куст в паре метров над их местом пристанища, Рокаэль поначалу подумал, что он шутит. Но когда куст был выдернут, а мелкие камни откинуты в сторону, в скале зияла черная дыра.

Оливия попыталась подтянуть на себя Рокаэля, за что получила такой гневный взгляд, что ретировалась в глубину прохода. Узкий и грязный, поначалу по нему можно было пробираться только на четвереньках, в глубину он становился все шире.

Девушка мечтала о малейшем освещении и постоянно оборачивалась назад, следя, как следом за Рокаэлем еще две фигуры подтянулись и оказались в гномьем туннели.

— Вот, а Вы гномов не жалуете, — отряхиваясь, сказал Маркель.

— Еще не известно, что там в глубине, — Рокаэль не спешил радоваться, пробираясь дальше. — Тут дьявольсвки тесно.

— Дальше идет расширение, — Оливия медленно продвигалась вперед.

— Ты только далеко не заходи, тут могут быть… — Рокаэль не успел договорить.

— А — а-а, — земля под Оливией стала зыбкой, а потом и вовсе ушла вниз, затягивая девушку за собой.

Чувство полета было недолгим. Оливия даже не успела толком испугаться, как стукнулась о что?то твердое, тело на автомате сгруппировалось и, перевернувшись через голову, девушка на секунду успела перевести дух. Земля под спиной уходила под наклоном вниз, и Оливия почувствовала, что тело против её воли скатывается и набирает скорость, как во время катания на горке. Куртка задралась, спина немного саднила, но все было терпимо.

Темнота сжимала свои объятия вокруг девушки, не давая возможности сориентироваться в пространстве, но чувство, что она летит по очень узкому туннелю, не покидало. Спертый воздух раздражал легкие, и Оливия старалась дышать как можно реже.

Наклон 'горки' изменился, и девушка почувствовала, как замедляется. Сверху до нее донеслись мужские отклики, но Оливия не могла различить слов. Она была уверена, что кричал Маркель.

Не из?за того, что узнала его голос, а из?за того, что снежные не стали бы подвергать её такому риску, не проверив, есть ли опасность для девушки.

Именно поэтому она молчала, пытаясь хоть что?то увидеть вокруг себя. Здесь могли обитать дикие животные, адские твари или, в конце концов, агрессивные гномы.

Удостоверившись, что никаких звуков вокруг неё нет, а легкий порыв воздуха тянет вперед, Оливия стала продвигаться дальше, встав на ноги. Если есть движения воздуха, значит есть выход. Это не тупик, и это радовало девушку.

Беспокоило её сейчас одно. Прекрасно зная, что мужчины отправятся за ней, Оливия беспокоилась, о том, как Рокаэль перенесет 'веселые' горки с его больной ногой.

Пойдя чуть вперед, девушка наткнулась на развилку и остановилась. Решив вернуться и дождаться своих, Оливия присела на землю и стала прислушиваться.

До её ушей доносился слабый шуршащий звук, заставляя девушку напрячься. Шум увеличивался, и Оливия перебирала про себя названия и способы атаки на подземных тварей, но когда сверху чертыхнулись, она с облегчением рассмеялась.

— Лив? — голос Навира был как бальзам на душу.

— Со мной все в порядке? — успокоила я мужчину, глядя в темноту. — Ты что, оставил эту парочку одних?

Мужчина фыркнул и ответил:

— Это лучше, чем если бы я позволил Рокаэлю сломать вторую ногу, пока он спешил к тебе на помощь. Или надо было поменяться местами с Маркелем?

— Создатель упаси! — воскликнула девушка. Навир явно её дразнил, но Оливия не смогла не вздрогнуть. Оказаться вдвоем с огненным драконом в таком темном местечке ей хотелось меньше всего на свете.

Навир издал звук пения соловки, талантливо пародируя птичку и через несколько секунд до нас донесся слабый ответный отклик. Безусловно, менее талантливый.

Мужчина тихо хохотнул, и присел, ощупывая руками землю, рядом с Оливией.

— А я ему всегда говорил, что его соловка меньше всего напоминает птичку, — девушка почувствовала, как голова Навира повернулась в её сторону. — Ты уже осмотрелась вокруг? Все в порядке?

Мужчина не сомневался в девушке. Все снежные драконы впитывают некоторые привычки вместе с молоком матери и Оливия не исключение. Тем более, имея такого наставника.

Эти двое вверху чуть не передрались, решая, кто же из них сиганет вслед за девушкой. Навиру пришлось как следует потрудиться, чтобы оттащить их друг от друга в тесном пространстве.

А потом он просто плюнул и пошел первым, поставив их в известность. И это подействовало. Шум перепалки стих, и Навир опускался по туннелю, уходящему вниз, словно паук — растопырив руки и ноги.

Никто не знал, к чему стоит приготовится в этих заброшенных туннелях и оставалось только молиться, что тишина со стороны девушки — знак, что она просто терпеливо ждет появления помощи.

Навир мог бы предугадать, что Рокаэль не станет изображать паука. Когда возрастающий шум раздался со стороны спуска, откуда он только недавно выбрался, мужчина уже был наготове. Оставалось молиться, чтобы этот идиот в своей спешке к жене не сломал себе еще и шею. С него станется и Навир бы не удивился.

Мужчина уже устал удивляться. Рокаэль менялся, и это пугало и восхищало одновременно. Навир надеялся, что такая напасть, как крышесносная любовь, никогда не коснется его. Он не хотел меняться!

— Ну что, солдат, цела? — за бравой фразой, как за ширмой, Рокаэль спрятал свое беспокойство. Пропасть, образовавшаяся внутри от тревоги, уменьшалась, но чувство дискомфорта еще не покинуло мужчину. Когти, так и не втянувшиеся обратно после стычки с Маркелем, требовали его крови.

Этот сосунок до сих пор не понял, что не имеет никаких прав на Лив. Рокаэль даже был рад, что боль в ноге, словно сеть, вылавливала его из реки ярости, иначе политического конфликта было бы не избежать. Убийство огненного лорда бы не простили, а на фоне обострившейся обстановки, все это могло вылиться в крайне кровопролитную войну.