Стальная Нелл - Мэй Сандра. Страница 28

Лицо Тома окаменело.

— Мел, даже сидя в болоте, ты не можешь удержаться…

— Хорошо, хорошо, извини, это у меня нервное. Просто, я думала, она тебе во всем призналась.

Он схватил ее за руки, и они немедленно запульсировали жгучей болью. Лицо Мел судорожно скривилось, она едва сдержала крик, но Том не обратил на это внимания.

— Ее сыну восемь лет — так она сказала!

— Ох, как же больно. Это был маленький экспромт, только и всего. Ты слишком неожиданно появился в ее жизни.

— Мел, я сейчас утоплю тебя, если ты не скажешь…

— Том, ее сыну Дику десять лет. Насколько знаю я, он твой сын, хотя Сократ утверждает, что никто не может знать имя своего отца.

Она заткнулась, потому что в лагере бандитов кто-то зашевелился, потому что было очень больно рукам, а еще потому, что лицо Тома оледенело и выражало такую страшную муку, что язык не поворачивался острить. Мел покорно сидела в воде, гадая, что же такого она брякнула, раз Том так переменился в лице.

Между тем наверху кто-то выругался, потом огонь загорелся ярче, а потом раздался вопль Дью:

— Сучка! Она все-таки сбежала! Обыскать все кусты.

— Да она, может, уже…

— Здесь все еще воняет ее мясом. И веревки еще тлеют. Она не могла уйти далеко. Либо вы притащите ее за волосы, либо я полюбуюсь, как ее жует аллигатор!

И та и другая перспектива совершенно не устраивали Мел, но в этот момент Том шепнул:

— Нырни и плыви к тем зарослям.

— Я боюсь, тут крокодилы.

— Тут нет крокодилов, это обычная лужа, только очень глубокая. Вчерашний ливень постарался. Быстрее, Мелани!

Она и поплыла, плача от ужаса и стараясь не плескать руками. У зарослей вдруг обнаружилась темная фигура, сильные пальцы впились в плечо Мел, и она с облегчением и изумлением узнала Нелл Куинс. В другой руке Нелл сжимала винтовку.

Мгновение спустя Том тоже выбрался на берег, отряхнулся по-собачьи и шепнул:

— Еще немного — и нас обнаружат. Надо уходить.

— Мы что, так их и оставим?!

— Нелл, нас слишком мало, и мы не профессиональные убийцы. Мы не сможем их задержать.

— Но как же…

— Все, женщина. Мы уходим. Мы пришли сюда за Мел — мы ее забрали.

И тут раздался истерический вопль кого-то из бандитов:

— Дью! Они здесь! Стреляйте, стреляйте же, черт бы вас драл!

Буш наполнился грохотом, вокруг мягко зачмокали пули. Нелл и Мелани стояли столбом, оцепенев от ужаса, а Том, уже прыгая на них, чтобы свалить на землю, с усмешкой подумал: вот, а еще хотят схватить всех злодеев и доставить их в тюрьму!

Удостоверившись, что обе женщины в относительной безопасности, он схватил винтовку и бросился куда-то в сторону. Через секунду грохнул выстрел, и Нелл поняла, что Том вступил в бой. Рядом скулила и постанывала от ужаса и боли полуголая Мел, где-то во тьме растворились маори, и сил у Нелл больше никаких не осталось. Она села под кустик, подтянула к груди мокрые колени и опустила на них голову.

Том изменился в одно мгновение. Прежний добродушный парень исчез, на его место встал безжалостный и хладнокровный боец. Он стрелял расчетливо и неспешно, не давая бандитам подойти ближе. Он знал, что сегодня ему придется убить человека, возможно, нескольких, знал — и оттягивал этот момент.

Разумеется, он не все рассказывал про себя в лагере у костра. Десять лет, проведенных без Нелл, прошли отнюдь не только в идиллическом и мирном труде в разных уголках планеты.

Он не любил об этом вспоминать, потому что почти сразу понял в тот год — это не для него. Совершенно.

Его завербовали в Гонконге. Там он подрабатывал тренером в спортзале, уехав из Китая после смерти Мэй Линь. Невысокий чернявый парень хрупкого телосложения ходил на тренировки в течение недели. Тому было жаль неумелого малыша, и он добросовестно обучал его приемам самообороны.

Через неделю занятий парень исчез, а к Тому в кафе подсел кряжистый, хмурый и небритый мужик с татуированными руками и короткой шеей профессионального борца. Он в нескольких словах обрисовал грядущее мероприятие, а потом назвал такую сумму вознаграждения, что Том почти не раздумывал.

На небольшой базе в Тихом океане, куда их всех доставил маленький спортивный самолет, Том встретил чернявого малыша. Его звали Марко Гонсалес, и в течение десяти дней он учил Тома и остальных новобранцев убивать людей одним ударом пальца, ладони, кулака, ножа, приклада — что есть под рукой. Том немножко чувствовал себя дураком, немножко гордился собой, немножко побаивался, предчувствуя недоброе.

Их привезли на самую обычную войну. Вся и разница, что в газетах об этой войне не писали и официально ее никто никому не объявлял. Том очень быстро понял, что это не для него. Совершенно.

Но контракт был подписан, маленькая война шла своим чередом, и волей-неволей Том Хэккет учился — если и не убивать, то выживать.

Солдатом удачи он был полгода, потом еще три месяца бегал по всему миру, потому что боялся, что его не отпустят. Только встретив два года спустя малыша Гонсалеса в Гамбурге и поговорив с ним, Том успокоился.

Не гони волну, сказал малыш. Мы же не спецаки, не зеленые береты. Обычная наемная работа, только и всего. Отработал — домой! Другое дело те психи, кто без этого жить не может, сказал Гонсалес. Такие живут от контракта к контракту, а деньги даже потратить не успевают. Для этих главное — война. Я вот не такой, сказал малыш Гонсалес. Я жениться собрался и бар открыл. Теперь с деньжатами все будет класс. Пойдем, сказал Марко Гонсалес, познакомлю тебя с невестой. Она со мной будет работать, в баре.

Невеста была красивая и высокая, белая такая немка, но Гонсалесу она нравилась, а Гонсалес — ей. Том пожил у них пару дней, пока оформлял документы на следующий корабль. В следующий раз он попал в Гамбург через четыре месяца и сразу пошел в бар к Гонсалесу.

Труди встретила его приветливо, а на вопрос, где Марко, потемнела лицом и расплакалась.

Малыш Гонсалес успел жениться и открыть свой бар, а через неделю после свадьбы завербовался на новую войну. Потом — на вторую. На третьей, пять дней назад, его убили. Командир привез Труди посмертный гонорар Гонсалеса и его медальон. Сказал, что похоронили малыша в джунглях.

Том осторожно погладил приклад. Главное — слиться с оружием в единое целое. Это как любовь между мужчиной и женщиной. Надо слиться воедино и понять, о чем думает тот, второй. Чего хочет. Что ему нравится. Стать тем, вторым, хотя бы на время.

Винтовка хотела убивать. Она больше ничего не умела.

Том навел на сереющую тьму прицел и замер. Вот шевельнулся клочок тьмы. Вот от нее отделился смутный силуэт.

Наверху — голова, в середине — живот, так учил Гонсалес. Лучше всего стрелять туда, меньше возни. Если вам нужно взять языка, тогда палите очередью ниже середины.

Языка нам брать не нужно. Нам нужно уйти из буша живыми.

Выстрел. Вскрик. Силуэт осел на землю. Рядом нарисовался второй силуэт — Том снова нажал на курок. Выстрел. Вскрик. Тишина.

На другом берегу маори почти бесшумно прикончили еще двоих мужчин. Третий, последний, полз по земле, волоча безжизненные ноги и оставляя кровавый след. Охотники наставили на него огненные палки и стали терпеливо ждать Тома.

Мел из последних сил поддерживала Нелл Куинс. Они медленно шли вокруг болота, которое на самом деле оказалось обычной лужей.

Руки у Мел саднило и жгло, голова раскалывалась, а на душе было пусто и тошно. Том крикнул им с того берега, что все кончено и можно выходить, вот они и шли. Нелл почему-то шла еще хуже, чем Мел.

Уже у самого лагеря она услышала, как слева что-то громко плеснуло. Повернулась — и увидела, как в трех метрах от нее в предполагаемой луже медленно исчезает двухметровый крокодил. Мел проводила его задумчивым взглядом, а потом оставила Нелл без всякой опоры, подошла к Тому Хэккету и взяла его за грудки.

— Ты что ж мне врал, Хэккет! Кто говорил, что это обычная лужа?

— Не море же.

— Кто говорил, что здесь не водятся крокодилы, потому что еще вчера ее здесь не было?