Френд-зона - Аврора Белль. Страница 14

Сиси было четырнадцать месяцев, когда произошел несчастный случай.

Мама больше не опасалась оставлять Мэдди с Сиси одних, чтобы пойти в супермаркет. То, что произошло, когда она вернулась, изменило нас навсегда.

Сиси плакала на полу в кухне, ее кожа посинела. Мэдди сидела, съежившись в углу и впившись руками в волосы. Мама позвонила в скорую помощь, и оператор сказал не трогать Сиси. Мама плакала в истерике, когда рассмотрела Сиси ближе. Ее маленькое тельце было скрючено в неестественной позе.

Оказывается, Мэдди готовила обед для Сиси и положила ее на кухонный стол. Мэдди повернулась к холодильнику на секунду.

Сиси упала со стола и сломала позвоночник, когда ударилась о табурет, падая вниз.

Можете ли вы представить, насколько больно ей было?

Мы не говорим о Мэдди. Сиси часто спрашивает о ней. Она знает имя ее мамы, и что ее папа не любит говорить о ней. Это так.

Макс отказывается говорить о Мэдди, но около года назад он пришел ко мне, чтобы я посоветовал ему частного детектива. Он хотел узнать о Мэдди.

Как мы выяснили, Мэдди обратилась в полицию, прежде чем ее поместили в реабилитационный центр. Она никогда не относилась к ребенку с пренебрежением и не подвергала насилию, поэтому суд признал, что она психически больна. Мэдди живет в Аризоне с мужем и двумя сыновьями. Когда Макс узнал об этом, он был в ярости. После ее ухода, он был в подавленном состоянии очень долго.

Я никогда не считал Мэдди полностью ответственной за то, что случилось с Сиси. Насколько мы все знали, это действительно был несчастный случай. И она будет жить с этим. Я уверен, что она оставила Макса из чувства вины.

Какой человек не испытывал бы чувство вины? В конце концов, она чуть не убила свою дочь.

Я люблю Сиси, как будто она моя дочка. Я сделаю всё, что бы мой Сверчок была счастлива.

Что-то тянет мой лацкан пиджака. Тина стоит передо мной и смотрит на меня с грустью. Она так близко ко мне, нос к носу, и ее лицо на моей груди. Еще один маленький шаг, и мы бы целовались.

Что такое, черт возьми?

Я начинаю:

— Ахх...

Она грустно улыбается и мурлычет:

— Когда у кого-то такое лицо, как у тебя сейчас, как правило, нужно его обнять.

Она кладет одну руку на мою талию, голову мне на грудь, другой рукой поглаживает волосы на затылке.

Мы стоим так почти минуту, и я чувствую, что мое тело расслабляется. Она сжимает мою талию, поднимает голову и спрашивает:

— Лучше?

Мои брови поднимаются, и я смотрю поверх ее плеч. Я чувствую себя лучше.

Я киваю ей. Она улыбается, отпускает меня и идет обратно к Максу.

Наверное, это лучшие сорокасекундные объятия в моей жизни. 

Глава шестая

«Белый Кролик»

— Так что же происходит с вами двумя?

Оглядываясь на Нат, я отвечаю:

— Мы просто друзья.

Она смотрит скептически.

— Уверена? Ваши утренние объятия не были похожи на дружеские.

Я насмехаюсь:

— О, давай, скажи мне, что он не выглядел так, что его нужно было обнять.

Она бормочет:

— Я не знаю, я ведь не пялюсь на него целыми днями. В отличие от кое-кого, кого я знаю.

Я стараюсь сменить тему:

— Поправь плед, дорогая.

Она тянет его и накрывает нас.

Мы на моем удивительном кремовом диване смотрим какой-то вокальный конкурс по телевизору.

После того как я обняла Ника, я начала чувствовать себя неловко. Это потому, что все в комнате пристально наблюдали за нами. Макс, Ловкач, Мими и Сесилия не могли скрыть своей радости. Лола, Нат и сестры выглядели немного шокированными. А Дух открыто хмуро смотрел на меня. Практически сразу после этого, я извинилась за себя и девчонок, и мы в спешке ушли.

Остальная часть дня прошла быстро. По дороге домой я спросила Нат, можем ли мы взять китайскую еду на ужин.

Теперь мы здесь, на моем диване, смотрим дерьмовое реалити-шоу и едим китайскую еду из картонной упаковки.

Ах, эта жизнь.

Я не могла представить лучшего способа, чтобы провести будний вечер. Мне нравится, что Нат переехала сюда. Я чувствую себя в безопасности, зная, что она рядом.

Нат произносит:

— Все, что я хочу сказать это то, что единственный парень, с которым ты обнималась при мне был Идиот…

Конечно, она имеет в виду Джейса.

Медведь решает, что пора найти самое неудобное место для сна и прыгает на наши ноги. Я глажу пушистую маленькую голову, и он мурлычет громче.

— Я не знаю, что тебе сказать, детка. У меня было только несколько друзей-парней, и я дружила с ними недолго, до того как переехала в Нью-Йорк. Таким образом, у меня немного опыта в том, как вести себя с другом. Я просто отношусь к нему так, как к тебе, Мимс и Лоле, — я заканчиваю, пожимая плечами.

Ковыряясь палочками в еде, она смотрит на меня долгим взглядом и шепчет:

— Я просто не хочу, чтобы ты страдала, — она гладит мою ногу под пледом. — Ты очень чувствительная, моя подружка. Я люблю тебя. Я просто присматриваю за тобой.

Я слегка подталкиваю ее ногу своей под одеялом.

— Я знаю, тупица. — Я тру лоб и смотрю прямо на нее. — В нем есть что-то такое, да?

Она закатывает глаза и восклицает:

— Ну, да! Это называется животный магнетизм, и у него его навалом. Он такой сексуальный, и эта татуировка на шее! Я также заметила шрам на брови… и брат.

Я взрываюсь смехом.

— Подожди минутку, я думал, что поймала тебя, пялющуюся на Духа сегодня днем, и теперь ты говоришь про Макса?

Она задумчиво отвечает:

— Каспер волнует меня. Он слишком опасный. Я думаю, что если бы я искала с кем повеселиться, то выбрала бы Макса, с ним легко поладить.

Я поднимаю бровь.

— Макс ворвался во время нашей встречи с пистолетом! Если это не опасно, то я не знаю.

Ее тело сотрясается от беззвучного смеха.

— Это было так чертовки удивительно.

Мы смотрим друг на друга и смеемся.

Да, это было довольно удивительным. 

Мы с Нат приезжаем на работу за несколько минут до открытия. Я отправила ее в «У Винни», чтобы познакомиться с тем, кто там работает этим утром и взять нашу утреннюю дозу топлива.

Это суббота, так что у нас будет много покупателей.

Спасибо Богу за это.

У меня есть немного денег. Но, как сказал Ник: «Я предпочитаю тратить спонсорские деньги, таким образом, я получаю больше прибыли». К сожалению для меня, у меня не так уж много денег, чтобы тратить на магазин. Когда родилась Миа, мои родители посоветовали мне добавить ее в страховку, что я и сделала. Когда ее не стало, я получила значительную сумму денег и вложила все в «Сафиру». И когда мама умерла, я получила очень приличное наследство. Я положила эти деньги на счет и не могу снять их еще пять лет. Так что, да, у меня есть немного денег. Но я не могу их потратить.

После выплаты заработной платы девчонкам, у меня остается не так много, поэтому я рада дням, когда у нас много посетителей.

Я путешествую два раза в год, чтобы найти потенциальных поставщиков. Это не значит, что я не люблю мои нынешних поставщиков, это просто означает, что я хотела бы расширить ассортимент одежды и аксессуаров.

Все девочки покупают любую одежду в «Сафире» по оптовой цене. Так что, попросту говоря, я не получаю ни копейки с продажи им одежды. Я делаю это, потому что люблю их, и они так хорошо относятся ко мне.

Нат заходит в магазин, держа два карамельных латте, и ставит один на прилавок для меня, затем идет раскладывать одежду.

Равр Раавр

— Эу, малышка, ты должна заставить кого-то починить этот чертов звонок. — Макс встает перед прилавком с белой посылкой в руках.

Я вздыхаю.

— Я знаю! Этот звук просто ужасен. Я так занята, что постоянно забываю. — Я подозрительно смотрю на посылку.

— Что там?

Он ухмыляется:

— Ну, я думаю, ты можешь назвать это подарком. Хотя ты не должна открывать его, пока я не ушел.