Властелин ее сердца - Маккарти Моника. Страница 60

– Пойдемте, миледи, – сказал сэр Стивен, беря ее за локоть. – Мы должны уходить.

Она попыталась вырвать руку:

– Постойте! Я не хочу уходить.

Но сэр Стивен не слушал ее протесты. Звук приближающихся шагов побудил его к решительным действиям. Он схватил ее и потянул за деревья.

Розалин попыталась вырваться, но это было бесполезно. Он не был таким высоким и мускулистым, как Робби, – очень мало кто мог сравняться с Бойдом – но он был сильным. Она боролась, как могла, но не кричала, зная, что, если она закричит, это будет смертным приговором рыцарю. Как только они отойдут на безопасное расстояние, Розалин была уверена, она сумеет уговорить его.

Но она не подумала о лошади, стоявшей в нескольких ярдах от них.

Она ушла от него.

Робби не думал о том, что потерял заложника – и средство заставить Клиффорда подчиниться, – или о том, что англичане умудрились перехитрить его и обнаружить местоположение лагеря, – или о том, сколько воинов окружает их в эти минуты. Единственное, о чем он мог думать – это о женщине, которая менее двух часов назад сказала, что любит его, и покинула его. Взяла и ушла – в точности как дразнила его, – как будто то, что произошло между ними, ничего не значило.

Он сам этого хотел. Но он не ожидал, что будет чувствовать себя так, словно железные когти разрывают его грудь. Как будто у него вырвали все внутренности и накрутили их на раму. Как будто последний отблеск света погас в его душе.

Его челюсти сомкнулись, придав лицу выражение горечи. Он чувствовал себя преданным, хотя и не имел на это права.

Но проклятие! Если она думала, что сбежать от него так легко, ей придется передумать.

Его люди были уже предупреждены и готовились к битве. Бойд крикнул, чтобы ему дали коня, и минуту спустя уже бросился в погоню сквозь деревья и кустарники.

Рыцарь уехал раньше, но у Робби было преимущество: он хорошо знал местность.

Торопясь уйти от погони, англичанин повернул в сторону ущелья и вынужден был отступить назад, что позволило Робби догнать его. Они скакали бок о бок бешеным галопом.

Робби испытал новый приступ ярости, увидев, с каким трудом Розалин удерживается позади рыцаря. Если она упадет при такой скорости…

Проклятие!

Взгляд, который она обратила к нему, был полон страха и чего-то еще. Отчаянная мольба прозвучала в ее словах, которые она прокричала, перекрывая грохот лошадиных копыт.

– Не причиняй… ему вреда… Пожалуйста!

Было уже слишком поздно для милосердия, если он когда-либо и испытывал его. Робби поднял меч.

Рыцарь сконцентрировался на том, чтобы быстрее уехать, но, должно быть, боковым зрением увидел взмах меча. Он обернулся. Под шлемом его глаза расширились от ужаса. Рыцарь потянулся за собственным мечом, чуть было не сбросив Розалин на землю, но было поздно.

Робби начал опускать руку и разрубил бы ублюдка надвое, если бы Розалин не сделала нечто такое, что отняло у него десять лет жизни. Как минимум.

Она закричала:

– Нет! – и бросилась к нему.

У Бойда была лишь доля секунды, чтобы сделать выбор: убить рыцаря или дать ей упасть и погибнуть под копытами лошадей.

Он не колебался. Его меч со стуком упал на землю. Робби подхватил Розалин за талию и перетащил на безопасное место перед собой.

Она прижалась к нему, обняв руками за плечи и зарывшись лицом в его затянутую кожаными доспехами грудь. По тому, как тряслись ее плечи, он понял, что она плачет. От страха или от облегчения – он не знал. Возможно, и от того, и от другого. Черт, он не винил ее.

Его рука опустилась Розалин на спину. Он стал гладить ее и шептать успокаивающие слова, остановив лошадь, в то время как рыцарь ускакал прочь. Он был вынужден дать ему уйти. В этот раз.

Прижав Розалин к себе, Робби вдыхал ее аромат, пытаясь успокоить свое все еще колотящееся сердце.

Однако так продолжалось недолго – он вспомнил о ее бегстве.

Громкий стук его сердца резко прервался. Он оторвал ее от своей груди и отодвинул от себя, чтобы взглянуть на нее. Опухшие, со следами слез глаза смотрели на него, и он почувствовал, как снова в груди что-то сжалось. Опять его легкие, будь они прокляты. Но он силой заставил себя подавить эмоции, придав твердость своему лицу.

– Тебе так хотелось уехать, что ты готова была разбиться насмерть?

Ее глаза слегка расширились от его тона:

– Я не пыталась уехать. Я просто не хотела, чтобы ты причинил ему вред.

Бойд крепче сжал ее, злость закипела в нем. Кого она защищает?

– Проклятие! Это был Спенсер?

Она покачала головой:

– Нет, один из его рыцарей. Сэр Стивен всегда был очень добр ко мне…

– Хватит! – прервал он ее, разворачивая лошадь, чтобы поднять свой меч. – Ты дала мне слово. Хотя не знаю, почему я удивляюсь, что член семьи Клиффорда не держит слово. Но мне сейчас не до этого. Я уверен, что сэр Стивен явился не один.

Розалин прикусила губу и кивнула:

– Он сказал, что остальные недалеко.

Это положило конец разговорам.

На обратном пути Бойд скакал лишь немногим медленнее, чем когда мчался из лагеря.

Лагерь находился в состоянии организованного беспорядка. Дуглас, Сетон и Фрейзер уже руководили сборами провизии и пожитков, приглядывая за остальными мужчинами и несколькими женщинами.

Робби моментально включился в работу вместе со всеми. Долг и опыт временно утихомирили бурю разнообразных эмоций, бушующую у него внутри. Злость. Обида. Предательство. Он сконцентрировался на злости. Это было понятнее всего.

Фрейзер присмотрит за женщинами, чтобы они были в безопасности, в то время как Дуглас и Робби атакуют англичан. Сетон будет отвечать за Розалин. Робби давал ему инструкции на гэльском, чтобы предотвратить любые протесты с ее стороны.

Розалин с тревогой наблюдала за ним, распахнув огромные зеленые глаза, в которых читалось осуждение, словно виноватым был он. Удивительно, но его напарник не спорил, просто угрюмо кивал головой.

Оставив Розалин с Сетоном, Бойд отправился в свою палатку, чтобы забрать все, что можно. Палатки спасти не удастся – на это не было времени, – но он успел упаковать книги и столько лежавшей в сундуке одежды, сколько уместилось в кожаные сумки. Они будут спрятаны поблизости, а позже он заберет их. Сетон уже успел собрать все, что имело отношение к Хайлендской гвардии, включая доспехи.

Прошло не более пяти минут, а Робби был уже готов тронуться в путь.

Он больше не мог игнорировать эти обиженные глаза.

– Сетон позаботится о тебе.

Ее лицо побелело:

– Ты покидаешь меня?

– Ирония судьбы, не правда ли?

Она нахмурилась. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы понять:

– Я же сказала тебе, что не пыталась бежать…

– Не беспокойся. – Его губы скривились в подобие улыбки. – Я не думаю, что это займет много времени.

Розалин посмотрела на него. Ее лицо стало белым и испуганным от мрачных предчувствий. Он заставил себя не замечать этого – она уже не раз выставляла его дураком.

– Что ты собираешься делать?

– Дать им сражение, ради которого они пришли.

В ее глазах заметался страх:

– Нет! Ты не должен…

– Забери ее, – сказал Бойд Сетону.

Он пропустил мимо ушей ее мольбы. Хотя, может быть, и не совсем пропустил. Они снова возобновили битву между собой. Как он мог забыть, на чьей она стороне?

Бойд не оглянулся, когда они уезжали. Все его внимание снова было сосредоточено на том, на чем должно: он убьет любого англичанина, который встретится ему на пути.

Розалин молчала почти всю дорогу. Скорость, с которой они неслись, не давала возможности задавать вопросы. Сэр Алекс, Каллум, Малкольм и один из ее бывших стражников, Арчи Дуглас, составляли группу мужчин, которым было поручено сопровождать заложницу в безопасное место.

Насколько она могла судить по положению заходящего солнца, первые несколько миль они ехали на восток, пересекая глубокую лощину, заросшую деревьями и кустарниками и кажущуюся непроходимой, пока не увидели узенькую тропинку. Потом они несколько часов ехали в темноте на север.