Под прицелом - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf". Страница 43

– Дело совсем плохо, сэр. Предельно плохо. Если русские уже там – значит, устройство возьмут они с вероятностью не менее девяноста процентов. Русский спецназ хорошо натаскан. Потом они начнут эвакуацию – либо вертолетами, либо – в чем я сильно сомневаюсь – пешком, благо до границы не так уж долго идти. Ни в том, ни в другом случаях перехватить их с допустимой в этом случае вероятностью – не менее девяноста процентов успеха – мы не сможем. Просто не сможем. Достаточного количества сил и средств, для того, чтобы нанести мощный удар по этому району и гарантированно уничтожить русскую разведгруппу, у нас нет. Сейчас из Барксдейла взлетает звено «В-2», но и этого будет недостаточно. Не надо забывать и про британцев – они не отдадут нам устройство, если оно попадет в их руки, – по крайней мере, отдадут не раньше, чем изучат и скопируют его. Единственный способ накрыть русских с гарантией и не дать устройству уйти не в те руки – нанести ядерный удар. Только в этом случае устройство будет гарантированно уничтожено и не попадет к русским.

Возможно, кто-нибудь другой и пришел бы в ужас от предложения нанести ядерный удар, но только не генерал Томпсон. Он был из тех редких людей, кто сжился с бомбой и считал ядерное оружие чем-то обыденным. Как и любой другой специалист, имеющий отношение к стратегическим ядерным силам, генерал считал, что рано или поздно ядерный арсенал придется применить.

– Мы не сможем применить ядерное оружие.

Это действительно было так… Ядерное оружие САСШ, хотя и угрожало всему миру, просто так применить было нельзя. Для этого нужно, чтобы прошел так называемый «Президентский код» – тот самый, что таскает всюду за президентом «мистер Футбол», прикомандированный офицер, отвечающий за ядерное оружие. В чемоданчике находится станция связи и несколько десятков карточек с кодами, обозначающими сценарии войны – причем не обязательно ядерной. Без президентского кода ни одно ядерное взрывное устройство не станет на боевой взвод. Чтобы обойти этот код, каждую боеголовку нужно перенастраивать, а на это понадобится несколько дней.

– Вы правы, сэр. Тем более, есть еще кое-что. Единственное, что мы сможем сделать, – так это запустить ракету типа «Минитмэн-3» из одной из пусковых шахт, к примеру, с базы Вандербильт в Калифорнии. Этот старт сразу засекут русские. Афганистан совсем рядом, они могут подумать, что цель находится на их территории. И тогда они могут принять решение о полномасштабном ответном ударе всеми имеющимися у них средствами. Тактическое ядерное оружие есть на «Хьюго Лонге», но оно нам не подчиняется, а моряки откажутся его применить без команды Президента. Единственные, кто может нанести эффективный тактический ядерный удар со своих позиций в Северной Индии, – это сами британцы.

Полковник, как всегда, был прав…

– То есть вы предлагаете связаться с британцами и попросить их о помощи?

– Именно так, сэр.

– Но в таком случае устройство гарантированно попадет в их руки.

– Или в их руки, или в руки русских, сэр. Третьего не дано.

В отличие от североамериканской и русской ядерных программ, британская, появившаяся на свет второй (после римско-германской), обладала своими особенностями – как, впрочем, и многое из того, что происходило в Соединенном королевстве. Так, например, в самой метрополии до сих пор не было построено укрепленного командного центра, подобного русскому «дворцу гномов» или североамериканскому «Хрустальному дому». Более того – такой центр был в Индии [48], колонии Великобритании – а в самой метрополии его не было. Сами британцы, в ответ на недоуменные вопросы, поясняли, что самый сильный в мире (когда это было…) флот Ее Величества просто не допустит удара по метрополии, а сама система ядерного сдерживания Соединенного королевства такова, что потребности в подобном центре просто нет.

Порядок прохождения команды на ядерный удар в Великобритании была такова, что русский или североамериканский специалист по ядерной безопасности мгновенно поседел бы. Премьер-министр Великобритании при вступлении в должность отсылает командиру каждого корабля, каждой подводной лодки, каждому командиру базы стратегических бомбардировщиков или ракетной базы послание, в котором описывает текущую ситуацию и предписывает действия в случае потери связи с Лондоном или прямого и явного нападения. И… все. Стопора, не позволяющего нажать ядерную кнопку, пока не прошел так называемый «президентский» код в САСШ и «императорский» в России, на британских пультах управления нет, то есть кнопку можно нажать в любой момент. Есть, конечно, защита от дурака – например, подтверждающих ключей всегда не два, как в России или САСШ, а пять, и находятся они у пяти разных офицеров. Но все равно, с точки зрения защищенности от случайного запуска система явно уступала русской и североамериканской.

Ядерный центр Орфорд-Несс на самом побережье Саффолка был одним из объектов с ограниченным режимом допуска, не таким известным, как основной центр ядерных исследований в Олдермастоне, но все же серьезным и хорошо оборудованным. Выглядел он не очень-то представительно – постоянно дующий с моря холодный ветер, покрытая мхом земля с серыми прогалами луж, низкие, похожие на доты оборонительных линий бетонные сооружения. Как и во многих других подобных центрах, основные объекты находились под землей…

Сейчас в одном из таких объектов на уровне минус три – то есть третий подземный этаж, в одном из хорошо обставленных, но сырых – с сыростью тут так и не могли ничего поделать – бункеров шло совещание. В отличие от североамериканских совещаний подобного рода – североамериканцы фанаты здорового образа жизни, вот только борьбу с вредными привычками они ведут с нездоровым фанатизмом – в этой комнате было не продохнуть от табачного и трубочного дыма. Курили все присутствующие, кто-то даже сигару, а климатическая система Westinghouse безуспешно пыталась пропустить через себя плавающую у потолка дымовую завесу…

– Господа… – сэр Кристофер Каули, гражданский директор базы, профессор ядерной физики, отложил в сторону вересковую трубку, курящуюся дымом подобно жерлу вулкана, – прежде всего я хочу, чтобы все уяснили, что секретность проекта является приоритетом номер один, номер два и номер три. И никаких снисхождений к тем, кто вздумает проговориться, – не будет. Надеюсь, это ясно?

За столом молчали. Конечно, всем все было ясно.

– Далее. Тимоти, изложи теоретическую часть.

Тимоти, один из аспирантов профессора Каули, восходящая звезда британской ядерной физики, полный, кудрявый, с бородкой, похожий на еврея, неспешно прошел к диапроектору.

– Итак, господа. Аналитическая группа, проанализировав известные нам данные по североамериканскому проекту «Белое пламя», пришла к выводам, что поставленной задачи – снижение до нулевого уровня выбросов долгоживущих радиоактивных изотопов при подрыве изделия – можно добиться двумя основными путями. Прямой путь – то есть повысить температуру в эпицентре до уровня, при котором все долгоживущие изотопы просто сгорят. Технических решений, способных реализовать этот путь, у нас нет. Второй, более вероятный, по нашему мнению, – это использовать в качестве ядерного горючего совокупность элементов, которую мы не знаем, не дающую при подрыве долгоживущих радиоактивных изотопов. В этом случае для нас предстоящее испытание является стратегически важным. Мы должны собрать максимально возможную информацию и…

В помещении открылась дверь, офицер в форме, не обращая внимания на докладчика, быстро прошел к сэру Томасу Галифаксу, человеку, который в британском правительстве курировал вопросы, связанные с ядерным сдерживанием, прошептал ему что-то на ухо. Сэр Томас Галифакс немедленно поднялся с кресла, докладчик, видя, что происходит что-то непонятное, прервал доклад…