Запретное влечение (СИ) - Карельская Анна "(Anika)". Страница 16

– Эй, приятель, выдохни. Понимаю, лишнего наговорил, с кем не бывает?

Усиливаю хватку настолько, что его собственный галстук душит бедолагу. Этого недостаточно. Наматываю галстук на руку и тяну его на себя. Колин опрокидывает тарелку. С громким звоном она бьётся о паркет, разлетаясь на грязные осколки вместе с остатками еды.

– А вот и десерт! – восклицает радостно Розали, но застывает, увидев впечатляющую картину, что развернулась прямо за столом.

– Мальчики! – ахает мама, передавая в руки Рози шарлотку и устремляясь к нам.

Миа опережает её, толкая Розали плечом и подбегая ко мне. Её безумные глаза впиваются в меня, обезоруживая.

– Хватит, Уилл. Отпусти же его! – тихо шепчет сестра, прикасаясь к моей вздымающейся груди своими пальчиками. Она выжидающе смотрит, почти умоляюще. И я сдаюсь. Я опускаю своё оружие, капитулирую. Я сделал бы всё, лишь бы она продолжала смотреть на меня вот так: будто я – весь её мир, а от моих действий всецело зависит его благополучие.

Пальцы мои разжимаются, отчего комнату заполняет облегчённый выдох Колина. Я не свожу с неё глаз. Миа устала играть в эту губительную игру. Губительную – для наших сердец, жестокую – для остальных. Чувствую, что сейчас она хочет лишь одного – прижаться ко мне крепче и послать всех остальных к чертям. Мы не близнецы, но в эту секунду я разделяю её желание, которое можно считать с её увлажнившихся глаз.

– Так, это не куда не годится, ребята! – громкий голос отца заставляет всех нас обернуться назад. Видимо, он наблюдает за представлением уже давно. Пригласив всех обратно за стол, он продолжает: – Завтра у Дилайлы, вашей тёти, день рождения. Мы собирались отпраздновать его в нашем лесном домике, собравшись с её семьей. Но теперь я предлагаю другой вариант. Колин и Розали поедут с нами. Всем вам необходимо сплотиться, а что как не разжигание костра и приготовления ужина способствует этому? Если у вас на ближайшие два дня нет планов, то прошу поддержать меня.

Переглянувшись с сестрой, я бросаю предупреждающий взгляд Колину. Ей-богу, я придушу его собственными руками, если он согласится!

– О, я так люблю подобные вылазки! – первой решает Рози, встряхнув своей рыжей копной волос. Я натянуто улыбаюсь ей.

– И замечательно. Ну, а ты, Колин? – спрашивает мама, с надеждой поглядывая на парня. Он задумчиво хмурится, искоса наблюдая за Мией.

– Думаю, идея хорошая. Но вот не помешаем ли мы вашему семейному празднику? – сомневается парень. Правильно, так держать.

Моя девочка притихла. Закусив губу, она ковыряет вилкой остывший пирог. Нервничает. Меня разрывает от неистового желания утешить её. Я осекаюсь, когда слышу, что родители вовсе не против, и Колин, будучи невыносимо милым, всё же соглашается.

– Вы это серьёзно?! – резко говорю я, замечая, как все присутствующие удивлённо поворачиваются ко мне. – Мы что, в детском лагере? Сплочение коллектива? Я не стану участвовать в этом!

– Но дорогой… – осторожно начинает Розали.

– Это просто абсурд.

– Уильям, прошу тебя пойти нам навстречу, – ласково просит мама.

– Это не обсуждается, – резко прекращает спор отец. – Вечер уже поздний, думаю, гостям лучше остаться у нас, ведь выезд завтра рано утром. Миа одолжит Рози подходящие вещи, а Франси отыщет вещи Уилла, которые ему уже малы. Думаю, Колину они будут впору.

Я нервно усмехаюсь.

– Уилл! – гремит голос отца. – Я ещё поговорю с вами двоими, ясно? А теперь всем пить чай и по кроватям. Комнат хватит на всех.

Розали снова радостно жмётся ко мне, пытаясь угостить меня своим пирогом. Меня начинает мутить от всех сегодняшних событий. От наигранности, от затеянной нами игры, от Розали. Отчаянно хочется зарыться носом в тёмные кудри сестры, которые сегодня непременно пахнут сладкими духами. Живот скручивает от резко нахлынувшего на меня желания.

– Ну, давай же, Уилл, помоги мне с пирогом, – нежно мурлыкает девушка, поднося к моим губам кусочек. Пока родители обсуждают предстоящую поездку, Рози ведёт себя раскованнее, проводя острым язычком по красным губам и придвигаясь ещё ближе. Ложка Мии резко падает на тарелку.

– Да, Уилл, помоги Розали с пирогом. Ты ведь не хочешь, чтобы она не влезла завтра в мои спортивные брюки? – нервно смеётся сестра и, хватая за руку Колина, тащит его наверх. Вижу, как по пути к лестнице она сплетает их пальцы и позволяет ему обнять себя.

Проклятье!

– Не нервничай, милый. Я вовсе не обиделась, – нарушает затянувшееся молчание Рози. – Она у вас очень вспыльчива. Но думаю, что мы подружимся, – добавляет она, поворачиваясь к ошарашенным родителям.

Ещё одна уверенная, воспринявшая мою нервозность на свой счет. Как удобно. И почему люди думают, что вклиниться между мной и сестрой будет так легко? Ощущаю, что нахожусь на грани срыва. Одержимый тем, чтобы вышвырнуть гостей за дверь и вернуться к своей расстроенной и злой малышке. Принять её обиды, утешить, залечить открывшиеся раны поцелуями.

– Очень надеюсь на это, – вздыхает мама. – Но Мие пойдёт на пользу то, что не все пляшут под её дудку. Особенно Уилл.

– Ладно, Франси. Хватит на сегодня разговоров, – устало отзывается отец и приобнимает жену. – Завтра рано вставать, не засиживайтесь допоздна, детки.

– Я помогу прибраться, – вызывается помочь Розали и поднимается вслед за мамой.

Искоса поглядываю на девушку, примечая в ней ту же кричащую доброжелательность, что и в Колине. Другой счёл бы это за простую вежливость, но здесь была не только она. Актёрское мастерство сочилось в каждом их жесте. Откинувшись назад, я внимательно изучаю рыжую бестию, что улыбается до ушей и помогает матери с грязной посудой. Но уверенность в том, что в ближайшее время с этих двоих слетят маски, возрастает во мне и крепнет.

***

Настенные старинные часы бьют полночь. Проскользнув через смежную ванную между нашими с сестрой комнатами, останавливаюсь у её двери. Прислушиваясь к посторонним звукам, я шагаю за порог и тут же встречаюсь с любимыми глазами. Миа медленно откладывает книжку в сторону и поднимается с кровати. На ней милые спальные шортики, которые заметно облегают её пятую точку, и тонкая майка на бретельках. Я нервно сглатываю. Видеть её такой наедине, находясь на расстоянии вытянутой руки, невыносимо. Этот образ впечатывается в меня, дурманя рассудок. Алкоголь бьёт в голову, и недолго думая я сгребаю сестру в охапку, резко прижимая её миниатюрное тело к себе. Из её груди вырывается судорожный вздох. Она обнимает меня в ответ и тянется на цыпочках, желая уткнуться мне в грудь. Без каблуков малышка вновь обретает свой привычный рост, потому едва достаёт мне до груди. Изящные пальчики вцепляются в спину, а её дыхание сбивается.

– Боже… я так скучала, Уилл. Ты чувствуешь то же самое?

Моё сердце колотится о грудную клетку, желая разбиться об неё. Слишком близко. Слишком хорошо. Я сжимаю её в своих руках ещё крепче, выдохнув одно единственное «да»

.

Подняв на меня свои изумруды, она легонько улыбается. Мою башню окончательно срывает, но я стараюсь держаться. Ради неё, ради нас.

– Я вела себя как полная идиотка! – смущённо шепчет она, утыкаясь лбом в мою грудь.

– Ты вела себя как истинная собственница. А это значит, что ты ещё и лгунья. Ведь кто-то зарекался, что не станет испытывать нечто подобное ещё раз.

– Нет, я не лгунья! У меня лишь раздвоение личности, ведь моя вторая половина ужасно злится на тебя.

– А что же первая?

– Первая… первая находит все эти игры забавными, – краснеет она, закусывая свою губу двумя передними зубами. – Это не должно быть забавным, так? Не должно заводить меня…

Её каштановые кудри выбиваются из хвостика, падая на раскрасневшиеся щёки. Этот её невинный вид и те слова, что она сейчас шепчет мне… Невообразимо передать. Невозможно выразить, как моя грудь рвётся от переполняющих сердце эмоций. Они накрывают меня с головой, отдаваясь дрожью во всех моих конечностях.

– Нет, Миа. Это правильно, если тебе это нравится. Мне нравится это тоже, – шепчу в ответ, наклоняясь к её лицу. – Ты становишься совсем другой, когда мы вовлечены в эту больную игру.