Последний оракул - Роллинс Джеймс. Страница 17

Юрий дошел до парапета, где до этого стояла Саша.

Ее там не было.

С гулко бьющимся сердцем он посмотрел вправо и влево. Никаких признаков ее черных как смоль волос и красных ленточек. Грубо расталкивая людей, сопровождаемый окриками и ругательствами, Юрий снова выбрался из толпы. Он случайно выбил из рук какого-то мужчины фотокамеру, и та упала на асфальт.

Мужчина схватил его за плечо и развернул к себе лицом.

– Поаккуратнее, мистер!

Юрий стряхнул с плеча его руку. Его глаза, в которых плясал неподдельный ужас, встретились с глазами мужчины.

– Моя внучка… Она пропала!

Злость на лице хозяина фотоаппарата сменилась тревогой. Известие тут же облетело всех собравшихся у вольера. Пропал ребенок! Это было именно то, чего больше всего на свете боятся любые родители, бабушки и дедушки. На него посыпались участливые вопросы. Как она выглядит? Что на ней надето? Многие пытались поддержать его добрым словом, уверяли, что девочка непременно найдется.

Оглушенный ударами собственного сердца, Юрий едва слышал, что ему говорят. Он не должен был оставлять ее одну! Не должен был садиться!

Толпа вокруг него редела, и теперь можно было видеть во всех направлениях.

Юрий медленно повернулся вокруг своей оси. Он искал девочку, но уже знал правду.

Саша исчезла.

4

5 сентября, 20 часов 12 минут

Вашингтон, округ Колумбия

– Дверь! – проревел сзади Ковальски.

Грей резко остановился и обернулся. Элизабет Полк поводила в воздухе зажигалкой, и их взорам предстала маленькая железная дверца в углублении стены. Грей поначалу проскочил мимо нее, слишком сосредоточенный на поиске выхода на улицу.

Позади них по тоннелю эхом разносились звуки погони: топот ног и крики людей. Гавкнул пес. Значит, преследователи вновь взяли их след. Грей и его спутники двигались зигзагами, пытаясь оторваться от погони, но все эти усилия оказались тщетными. Ситуация складывалась явно не в их пользу.

Ковальски подскочил к двери и дернул ручку.

– Заперто, – сообщил он и от злости ударил кулаком по металлической поверхности.

Подойдя к нему, Грей заметил под дверной ручкой считывающее устройство электронного замка. Огонек зажигалки осветил маленькую стальную табличку, на которой буквами в стиле ар-деко было выбито:

Эта дверь представляла собой подземный вход еще в один из музеев Смитсоновского института. Стоявшая к двери ближе других, Элизабет провела через считывающее устройство своей служебной карточкой, но замок не отреагировал. Ковальски на всякий случай снова подергал ручку и отрицательно помотал головой.

– Моя карточка работает только в Музее естественной истории, – проговорила женщина. – Но я подумала…

Их внимание привлек ожесточенный лай. Обернувшись, они увидели, что дальний конец тоннеля осветили пляшущие лучи фонарей.

– Нам бы лучше поторопиться, – предупредил Ковальски и отступил от двери.

Прогремел выстрел. Что-то вспыхнуло на железной двери, ударившись в то место, где секунду назад стоял Ковальски. Затем оно упало на цементный пол и стало крутиться, разбрасывая вокруг голубые электрические искры. Ковальски шарахнулся от этой штуки, как слон от мыши.

Грей сразу понял, с чем они имеют дело. Электрошоковый снаряд увеличенной дальнобойности. Он выпускается из стандартного дробовика двенадцатого калибра и, попадая в цель, парализует нервно-мышечную систему. Эта пуля могла свалить с ног горную гориллу.

– МИНИСТЕРСТВО НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ! – прогремел голос, многократно усиленный громкоговорителем. – ОСТАНОВИТЕСЬ, ИЛИ МЫ БУДЕМ СТРЕЛЯТЬ СНОВА!

– Ну вот, теперь они предупреждают нас, – проговорил Ковальски и поднял руки над головой.

Наполовину скрытый огромным телом напарника, Грей повернулся к двери и прогнал через считывающее устройство свою черную карточку «Сигмы». На устройстве вспыхнула крохотная зеленая точка.

«Слава богу!»

– ПОЛОЖИТЕ РУКИ ЗА ГОЛОВУ! ОПУСТИТЕСЬ НА КОЛЕНИ!

Грей дернул за ручку, и дверь открылась. Внутри было темно. Протянув руку назад, он схватил Элизабет за локоть. Женщина сморщилась, но затем увидела наполовину открытую дверь. Тогда она в свою очередь ухватила Ковальски за ремень и потянула. Великан уже положил руки на затылок и медленно опускался на колени. Теперь он оглянулся.

Грей плечом распахнул дверь и втащил Элизабет за собой. Ковальски, потеряв равновесие, упал на одно колено, но затем оттолкнулся от пола и нырнул в дверной проем следом за своими спутниками.

Грей услышал еще один выстрел.

Ковальски, врезавшись в Грея и Элизабет, сбил их с ног, и они покатились по ступеням лестницы, которая начиналась почти сразу за порогом. Ударом ноги он захлопнул дверь, но продолжал колотить в нее, изрыгая ругательства.

– Матьтвоювбогадушу…

Грей увидел, что пуля тазера пробила ботинок его напарника и застряла в нем. Движения его ноги были конвульсивными.

Элизабет тоже заметила это. Подскочив к гиганту, она взобралась на него, придавила его колено к полу и каблуком туфельки раздавила электрический заряд. Ковальски дернулся еще несколько раз, а потом судороги прекратились.

Ругань – нет.

Грей поднялся на ноги и, протянув напарнику руку, помог ему встать.

– Тебе повезло, что пуля угодила в ботинок. Кожа не позволила зубцам проникнуть глубже.

– Да уж, повезло! – Ковальски наклонился и потер болевшую ногу через лакированную кожу ботинка. – Козлы! Они испортили мои «Чукка»!

Выстрелы приглушенно звучали все ближе к двери.

– Пошли, – сказал Грей и двинулся вперед.

Ковальски продолжал оплакивать свою загубленную обувь даже тогда, когда они поднимались по лестнице.

– Пусть теперь Кроу покупает мне новую пару!

Перескакивая разом через две ступеньки, Грей не обращал внимания на нытье Ковальски, но тот не унимался.

– Отдайте вы им эту чертову обезьяну. Пусть забирают, если она им так нужна.

– Нет! – в один голос рявкнули Грей и Элизабет.

В голосе женщины Грей услышал злость. Сам он сейчас испытывал то же самое чувство. Ее отец погиб, чтобы уберечь череп от тех, кто теперь гонится за ними. Погиб на руках Грея, и он этого так не оставит.

Преодолев последний пролет лестницы, они оказались перед еще одной дверью. Она тоже была заперта. В нижнюю дверь колотили. Преследователям не потребуется много времени, чтобы раздобыть нужный электронный ключ.

– Вот оно, – сказала Элизабет, указывая на считывающее устройство.

Грей снова использовал свою карточку, и замок со щелчком открылся. Распахнув дверь, он оглянулся. Слухами свет полнится. Наверняка те, кто за ними гонится, уже знают, что они перебрались в здание Музея американской истории.

Грей вывел своих спутников в освещенный коридор. Он был точной копией своих собратьев в Музее естественной истории, только загроможден коробками, которые мешали передвигаться быстро. Грей опробовал свою рацию, но сигнала по-прежнему не было. Они находились слишком глубоко под землей.

– Сюда, – сказал он и направился к лестнице, которая вела вверх.

По пути они едва не сбили с ног электрика в униформе, с мотком провода на плече и тяжелым поясом, увешанным инструментами.

– Эй, – возмущенно воскликнул он, – вы что, не видите, куда идете?..

Что-то в лице Грея заставило его умолкнуть. Он освободил им путь, прижавшись к стене. Пройдя мимо электрика, троица стала торопливо подниматься по лестнице.

Чем выше они поднимались, тем больший хаос их встречал: группы работяг, ободранные стены, обнаженные воздуховоды. На следующей лестничной площадке им пришлось лавировать между кипами гипсокартона и стопками мраморной плитки. В ушах звенело от завывания дрелей и электропил, в воздухе пахло свежей краской и стружками.

Грей вспомнил, что в Национальном музее американской истории шла глобальная реконструкция, предусматривающая обновление всей его сорокалетней инфраструктуры. Все это делалось для того, чтобы как можно в более выгодном свете представить публике три миллиона исторических экспонатов, представляющих собой подлинные сокровища – от цилиндра Авраама Линкольна до красных башмачков [3] Дороти из «Волшебника страны Оз». Музей был закрыт для посещений на протяжении последних двух лет, но в следующем месяце должен был открыться.