Будни имперской стражи[СИ] - Курилкин Матвей Геннадьевич. Страница 10

Пока мы боролись за смерть от обжорства, шеф меня непрерывно инструктировал. Вообще, я за ним не первый раз замечаю – особенно сильно его красноречие проявляется как раз во время еды – и это никак не мешает ему поглощать эту самую еду в огромных количествах. Если вдуматься – это довольно сложная загадка – говорить он не переставал ни на минуту, но и жевал тоже всю дорогу. Размышляя над этим странным явлением, я благополучно пропустил мимо ушей саму суть его наставлений. Впрочем, ничего нового он сказать не мог, вопросов к здешней администрации хоть и много, но все очевидные, а в способности распознавать ложь или неуверенность, я, пожалуй, его и сам поучить могу – все?таки у нас, сидов, природное чутье на такие вещи…

Так что я прервал дражайшего начальника на середине речи, отказался от третьей порции десерта, и, тяжело поднявшись из?за стола, поманил за собой Ханыгу. Пора, дескать за работу, друг. Ханыга неохотно вылез из?за стойки, и, подойдя, вопросительно взглянул на меня.

– Я хочу выяснить некоторые организационные вопросы у вашего мэра. Как к нему попасть?

– А он как раз и ждал, что вы захтите его спросить. Так что он ждет, наврно. Пйдем – и с этими словами он развернулся, и зашагал по направлению к выходу.

Да уж, помощника нам подобрали немногословного, но исполнительного. Интересно, это они специально старались, или тут все такие? Если так, то я, пожалуй, поработал бы здесь и подольше, появись у меня такая возможность. Раньше со мной такого не случалось. Еще в бытность мою высокородным, слуги, гувернеры, и прочий обслуживающий персонал, даже подобранные лично моей матушкой, оказывались редкостными болтунами. Добиться от них четкого ответа на вопрос было очень сложно, а уж ждать точного выполнения инструкций не приходилось вовсе.

Воспоминания, как всегда, неожиданно прогулялись по мозгу, а тем временем, мы подошли к конюшне, откуда уже выводили двух скакунов. К лошадям у меня, как я уже говорил, отношение особое. Мне досталась стройная красивая кобылка, необычного серо?бурого цвета, с кокетливым взглядом. Животина сразу же доверчиво подставила морду для "погладить", и довольно фыркнула, когда получила желаемое. Животные меня вообще?то любят. Впрочем, это у нас взаимное. Так что оказаться в седле для меня было очень приятно. Мне нравятся прогулки как таковые, и конные прогулки в частности. В последнее время мне не слишком часто приходилось посидеть в седле, бездумно разглядывая окрестности или просто размышляя о той ерунде, которая обычно мгновенно изгоняется из головы, дабы освободить место для более важных мыслей. А тут такая роскошь – целых два дня подряд сплошные прогулки. Несмотря на то, что Уррок был не слишком многолюдным, и не слишком ярким городом, свое очарование в нем было. Для того, кто большую часть жизни прожил в дольмене, среди ошеломительно прекрасных, но все?таки пещер, в любых городах поверхности есть свое очарование. Да и не только в городах.

Я думаю, сиды много потеряли, когда сбежали от проблем внешнего мира, укрывшись в дольменах. А самое смешное, это оказалось совершенно бесполезно – совсем отгородиться от остального мира все равно не получится, и от всех его проблем тоже. Я это понимаю, но вот интересно, понимают ли это мои бывшие родичи, которые проводят жизнь в рисованных замках, и охотятся на рисованных оленей? Я думаю, да. По?крайней мере, моя матушка это точно понимает, иначе не стала бы рассылать посольства в людские государства, города гномов, и эльфийские рощи. Она только никак не поймет, что сиды больше не боги. Да, мы действительно дети богини Дану. И наши предки были не только бессмертны, но и чрезвычайно могущественны. Но даже они уже не были богами – божественность не передается по наследству. Кто знает, возможно и люди тоже дети и внуки своих богов, а не их слуги? Мне кажется, они просто появились гораздо раньше чем мы, и уже успели забыть о своем былом могуществе.

Так, неторопливо разглядывая достопримечательности, которых на самом деле было не так уж много, мы и добрались до здания городской администрации. Большое, трехэтажное каменное здание, сугубо казенного вида радовало разного рода домашними растениями, выглядывавшими из каждого окна. Я уже не раз замечал в империи такие контрасты, и они не перестают меня восхищать – возникает ощущение, что государству не до изысков – все его действия чрезвычайно рациональны, доходит даже до откровенной жестокости – но только если того требуют интересы государства. Но работают в империи все?таки обычные разумные (это я опять обобщаю), а разумным свойственно стремиться к уюту.

Мы спешились, передали поводья слугам, и поднялись на второй этаж, время от времени уворачиваясь от спешащих куда?то чиновников разных рас. Ханыга, постучавшись, решительно толкнул дверь в конце коридора с надписью "мэр города Уррок, Торин"

Помещение, в которое мы попали, не отличалось роскошью: тяжелый деревянный невысокий стол, мягкие стулья вокруг, шкаф для бумаг, и портреты императора с семейством на стенах. На столе, трубка, перо, чернильница, и куча бумаг. А за столом сидит пожилой гном, и, пока я разглядываю кабинет, занимается тем же в отношении меня.

– Доброе утро. Вы, должно быть, гость из столицы, и у вас ко мне вопросы. Присаживайтесь, пожалуйста. Ты, Ханыга, можешь остаться, но лучше подожди подопечного где?нибудь еще, – пророкотал бородач.

Ханыга, кивнув, покинул кабинет, а я, сняв шляпу и представившись, сразу перешел к делу. Надо отдать должное господину мэру, он даже не подал виду, что заметил мое уродство. А может, он и не знал, что такая прическа для представителя моей расы – позор. Какой, однако, приятный гном, этот Торин!

– Вы уже в курсе, уважаемый, по какому поводу мы посетили ваш город. Официальная причина – стандартная ревизия из столицы. Это официальная версия, – я замолчал, ожидая, как отреагирует бородач

– Я так понимаю, господин стражник, что ваше начальство, наконец, заметило странности, творящиеся на каторге, и решили разобраться?

– Вы догадливы, господин мэр. Это одна из причин, по которой я и нахожусь сейчас в вашем кабинете. Ваш город отвечает за снабжение крепости, так же здесь отдыхает та часть стражи, смена которой еще не наступила, вы должны постоянно контактировать с их начальством. В чем заключаются странности? Может быть, отдыхающие стражники о чем?то говорят? И да, мы заметили некоторые несоответствия. Например, труп одного из стражников, найденный на полпути к столице от крепости. Стражник умер от истощения.

Гном откашлялся, разгладил бороду, и пробубнил:

– Вот оно что… Нет, настолько странных вещей мы здесь не замечали. Но что?то там определено происходит. Я в ваши дела стараюсь не мешаться, так что подробностей не знаю. Но вот ведет себя народ непонятно. Ничего криминального нет, просто болеть стали чаще. К аптекарю нашему зачастили. Раньше, как норму привезут из долины, так кабак только что по бревнышку не раскатывается, ходуном ходит. Теперь вон даже трактирщик жалуется – нет никого, прибыли нет. Или придут поодиночке, и давай молча напиваться. Да и соли из?за гор стало меньше приходить. В пределах нормы, это да, но меньше, чем раньше?то бывало. А у коменданта тамошнего, я выяснять уж извините, не стал. Не мое это дело, да и общаться со всякой высокородной сволочью… – Он растерянно замолчал, но потом, видимо, решив говорить откровенно, решительно откашлялся и продолжил: – Извините, что я так про высокородных, к вам это не относится, наверное. Да только с некоторыми спесивцами общаться – толку никакого, только как в дерьме, уж простите, искупаешься – и он, замолчал, поняв, что все?таки переборщил с откровенностью.

– Не смущайтесь, уважаемый Торин. Меня теперь и высокородным?то назвать нельзя, я официально изгнан из рода. Так что вы отчасти правы, – поощрительно улыбнулся я.

– О! Ну вот! – Он с облегчением вздохнул. Так, я и говорю, за последние два года коллеги ваши как пришибленные стали. Вы же знаете, у нас, если что по вашей части происходит, так мы к ним обращаемся. Так теперь, если что происходит, они с таким рвением за расследование берутся! Лишь бы в крепость не возвращаться. Тут недавно вампир заезжий был – псих какой?то, решил на разумных перейти, гурман. Так они его мало поймали, потом еще полмесяца допрашивали. Бедняга, прежде чем в психушку отправился, такого натерпелся, от их старательности, что я даже не знаю, от чего его теперь лечить будут – от шизофрении, или нервного истощения. Я понимаю, что об странностях должен начальству сообщать, да только как о таких странностях сообщить? Все официально, никакого криминала.