Впервые в жизни - Шелдон (Шелвис) Джилл. Страница 3

— Койот. И лось трубит. На закате все выходят искать обед. Звуки отражаются от воды, и кажется, что животные ближе, чем на самом деле.

— Здесь водятся лоси?

— Лоси Рузвельта. А еще олени, кугуары и рыси.

Эми сунула альбом в рюкзак, спеша поскорее убраться отсюда ко всем чертям.

— Что это у тебя? — спросил Мэтт.

— Ничего.

Она недостаточно хорошо знает Мэтта, чтобы показывать ему рисунки. Кроме того, он олицетворяет то, что в ее глазах недостойно доверия: беспечная улыбка, беспечная натура, беспечные повадки… какой бы сексуальной ни была упаковка.

Глава 2

Мэтт любил свою работу. Когда?то он служил в армии, потом в чикагском спецназе, и нынешняя жизнь без крови, ран, убийств и бандитов казалась большим бонусом. Его день лесничего округа Норт?Дистрикт начинался еще до рассвета. Сегодня двое лесников заболели, и теперь можно отказаться от утренней экскурсии по мокрому лесу — обязанность, которую он просто ненавидел.

И дело не в том, что приходилось много говорить. Мэтт даже любил поговорить и любил горы, но терпеть не мог родителей, не следивших за собственными детьми. И девиц, искавших развлечений с лесничим, а также любителей свежего воздуха, знавших… все на свете.

Он измерил уровень таяния снега и отправился к Иг?Рок, чтобы спасти разъяренную маму?енотиху и четырех деток из залитой водой норы. Потом поднялся к Саут?лейк проверить восточный и западный берега на появление эрозии, сделал все, чтобы взять эрозию под контроль; обошел все ведущие на север тропы в поисках мифического снежного человека; занялся ненавистной писаниной. И вернулся, чтобы спасти прекрасную милую девушку. Ну, возможно, не такую и милую…

Она все еще сидела на камне, согнув ноги длиной с милю, обхватив колени. Темные глаза ничего не выдавали, кроме разве что недоверия. Мэтт ощутил резкий удар в солнечное сплетение — как всегда в предчувствии опасности.

Так чертовски красива и такая злющая! Просто ведьма.

И вовсе не в его вкусе. Он предпочитал нежных, милых, щедрых на ласки женщин, с немалой долей игривой сексуальности. Мэтт понятия не имел, какова на самом деле Эми Майклс, но последние полгода, с тех пор как она появилась в Лаки?Харборе, они приглядывались друг к другу.

А может, только он приглядывался. Эми большей частью игнорировала его: истинный подвиг, поскольку она почти каждый вечер подавала ему ужин в закусочной. Он мог бы пригласить ее на свидание, но знал, что она не пойдет. Отказывала каждому, кто за ней ухаживал.

Так что Мэтт регулярно посещал «Ит ми», наслаждаясь едой и обществом Эми, после чего шел домой, мечтая о других способах, какими она могла составить ему компанию.

Сегодня на ней были низко сидящие джинсы и черный топ, плотно облегавший ее формы, открывая слегка загорелые плечи и руки. Ботинки застегивались на молнию и дополнительно шнуровались. Обувь городской девушки, предназначенная для того, чтобы выглядеть круто.

Она именно так и выглядела.

— Может, объяснишь, что происходит? — спросил Мэтт.

— Ничего не происходит.

— Угу.

Очевидно, «ничего» — ее любимое слово.

Сама Эми призналась бы, что заблудилась, только через собственный труп.

Обычно люди радовались встрече с ним, но только не эта особа. Эта женщина оставалась невозмутима, что очень его задевало. Наблюдая за ней в закусочной, Мэтт знал, что она с одинаковым безразличием ловко обслуживает всех: от мэра до нерях водителей грузовиков, что умеет распознавать людей и терпеть не может, если кто?то не выполняет ее распоряжений с первого раза.

— Так Мэлори пошутила? — уточнил он.

— Очевидно, решила, что это очень остроумно.

— Так ты… в порядке?

— В полном.

Мэтт согласно кивнул. Если она не желает расколоться и признать, что заблудилась, — ее дело. Ему понравилась ее выдержка и неотделимая от этой выдержки внутренняя сила, но он не мог так просто взять и уйти.

Или оторвать от нее взгляд. От копны густых, шелковистых, блестящих темно?каштановых волос, частью заколотых на затылке, частью обрамлявших лицо мягкими прядями. На Эми были темные очки?пилоты, на губах — губная помада, на лице — выражение крутой особы. Ходячее противоречие.

И ходячая мечта любого мужика.

— Ты знаешь, что по ночам эта тропа закрыта?

Она подняла взгляд к небу. Вот?вот стемнеет.

Опустила голову и, сухо улыбнувшись, встретилась с ним глазами:

— Разумеется.

Уже не впервые Мэтт гадал, удастся ли увидеть улыбку одновременно в ее глазах и на губах?

Эми наклонилась, покрепче завязала шнурки на ботинках, дурацких ботинках, абсолютно лишенных какой?либо практичности. Когда она спустилась с валуна и надела модный маленький кожаный рюкзачок, такой же идиотский, как и ботинки, Мэтт вдруг представил ее в этих ботинках и больше ни в чем.

— Что ты делаешь здесь, наверху?

— Просто гуляю, — осторожно ответила Эми. Она всегда тщательно выбирала слова, стараясь скрывать свои мысли, и, уж конечно, считала необходимым не откровенничать с этим человеком.

Но у Мэтта был собственный индикатор лжи, притом чертовски точный. Она врала, что, естественно, возбудило в нем любопытство и подозрения, вполне естественные для бывшего копа, но опасные для человека, которого романтические отношения больше не интересовали.

— Пешие походы в горы — это здорово, но небезопасно.

Эми пожала плечами, словно все злоключения в дремучем лесу были ей нипочем. Либо глупая беспечность, либо она чертовски часто оказывалась в крайне неприятной ситуации. Мэтт подозревал последнее, но ему не слишком хотелось размышлять на эти темы.

Эми снова оказалась на тропе. Похоже, ей явно не терпелось избавиться от него.

Но кроме способности точно распознавать ложь, у Мэтта имелась еще одна: читать мысли окружающих. Вот и сейчас для него все было ясно. Она устала, на грани отчаяния и, хуже всего, испугана, хотя делает все возможное, чтобы скрыть это. Безуспешно — уж слишком она нервничает. Мэтт понимал, что причина в нем, и не знал, что с этим делать. И с ней тоже. Он вовсе не привык объяснять свои действия или поступки. Но этой Майклс стоит кое?что объяснить. Например, насколько бесповоротно она заблудилась.

— Эми…

— Послушай, я ценю твое желание помочь, тем более что потеряла представление о времени. Но мне пора, так что…

Осознав значение долгого многозначительного молчания, Мэтт терпеливо ждал продолжения.

Которого не последовало.

Очевидно, она ждала его ухода, и он вдруг сообразил: девчонка собирается пойти за ним по пятам. Гордость не давала это признать, сразу видно!

— Хорошо, — кивнул он. — Увидимся в закусочной.

— Верно, — согласно кивнула она, самая упрямая женщина из всех его знакомых.

У Мэтта было несколько больше времени, чем у нее, поэтому он прислонился к дереву, откровенно наслаждаясь промелькнувшим на лице девушки раздражением.

— Верно, — повторил он. День был чертовски долгим и, кажется, переходил в еще более длинную ночь. И даже «Доктора Пеппера» не осталось, чтобы поддержать силы. Но Мэтт был полон решимости довести дело до конца.

Эми вздохнула, едва сдерживая злость, и направилась по тропе.

В противоположном направлении.

А Эми тем временем думала, что праведное негодование удивительным образом поднимает уровень энергии. Не говоря уже об уровне глупости. Господи, как она ненавидела сознание собственной глупости! Хуже этого может быть только проявление глупости в мужской компании! С ней и раньше такое бывало, не перечесть сколько раз! Она думала, что больше это не повторится, но, оказывается, ошибалась.

— Нужна помощь?

Эми поморщилась и медленно повернулась к Мэтту. Да, она нуждалась в помощи, и оба это знали.

Он по?прежнему опирался спиной о ствол, сложив руки на груди. Солнечный луч поблескивал на рукояти пистолета у бедра. Мэтт выглядел сильным и чертовски крутым. Плечи достаточно широки, чтобы взвалить на них все ее проблемы. Волосы доходят до самого воротничка, немного взъерошенные, и явно нуждаются в стрижке. Чертовски сексуален, дьявол его побери! И стоит с таким видом, словно у него полно времени и никаких забот!