Побочные эффекты (СИ) - Геп Владимир. Страница 23

- Не знаю, чем могу здесь помочь. Насколько я понял, преступления совершаются в России. Здесь - легальная коммерческая деятельность. Наверняка у них все в порядке. Максимум, что можно сделать - собрать информацию через осведомителей… Самому туда обратиться за лечением? Предложат обычную реабилитацию, и все.

- Обратиться туда хочу я. К директору клиники. У них уже сейчас могут появиться проблемы из-за сырья. Предложу свои услуги как поставщик. Взамен выбывшего. Запись беседы с ним - такой вещдок Вас устроит?

- Что такое вещдок?

- Вещественное доказательство.

- Надо подумать. Посоветоваться с руководством…

- Да я потому к Вам и обратился, что Степаныч лично Вас знает. И доверяет. Здесь большие деньги, и кому-то из полиции явно их отстегивают за прикрытие. Вы, один - двое Ваших надежных людей. Работа, конечно, сверхурочная. Но если все получится - это Вами разработанная и успешно проведенная операция. А победителей нигде не судят. Повышение по службе, премия… не знаю, что тут у Вас. Всего и нужно - диктофон в режиме «он-лайн» и минимальное прикрытие. Мне шкурой все равно придется рисковать, но тут для ее сохранности больше гарантий. А Вы ничего не теряете при любом исходе. Уговорил?

- Ну… почти. Завтра подберу пару надежных ребят. А вот это возьмите, - он достал из ящика письменного стола миниатюрный брелок,- включается нажатием на эту кнопку.

- Не обнаружат?

- Не должны. Да… а это правда?

Они со Степанычем переглянулись

- Правда - что?- спросил Степаныч.

- Ну… насчет препарата… Что повышает потенцию, мышечную массу?

- Правда. Но не вся. Организм прекращает выработку собственных гормонов при их поступлении извне. То есть, организм становится импотентом, зависимым от иньекций клеток, продуцирующих гормоны. И обязательно наступают всякие побочные эффекты. О них можно долго говорить.

- Но ведь соглашаются!

- Они сделали свой выбор. А я сделал свой, - ответил Виктор Сергеевич.

- Ну, теперь развлекательная программа?- спросил Степаныч.

- Я чувствую, что мне ее устроят завтра. Сейчас - просто отдохнем.

- Дамы уже ждут.

- Местные?

- Местные кто? Эфиопы? Арабы? Аргентинцы? Израильтяне? Или русские?

- Что-то многовато. Сейчас, значит, русские?

- И сейчас, и раньше, и потом. Все, кто приехал из Союза, России и СНГ - здесь русские.

- А с израильтянами общаешься?

- Куда деться! Насколько мой иврит позволяет. А вообще - закупаюсь в «русском» магазине. Ну, знаешь… «Докторская» колбаса… Водка «Столичная»… Огурчики соленые… Хлеб черный. Да и в шабат работает. А для души… У них - своя свадьба, у нас - своя.

- Ясно. Поехали к дамам. Да, как на иврите «полиция»?

- Миштара.

- А «о’кей»?

- «О’кей» - и в Израиле «о’кей». А вообще, есть такое слово в иврите – «беседэр». Ну… «все в порядке.. порядок…»

-Беседэр…

- Ну, что? Поехали?

- А куда? В клуб, ресторан, или к ним на хату?

- На хату. Ко мне.

- Значит…

- Да ничего не значит… Здесь многие так. Хавер, хавера. Друг, подруга. Выгодно - налоги, квартплата поменьше. А не срастется - разбежались, и все… Вот, мы и дома.

В квартире были заметны следы уборки, из кухни доносился аппетитный запах. Стол был уже накрыт, горел приглушенный свет. Две симпатичные девушки, чем-то похожие друг на друга, появились в прихожей и представились:

- Света,

- Вера.

- Витя. Очень приятно,- он глянул на Степаныча. Тот слегка кивнул на Веру.

Он посмотрел на ее зеленые глаза, печальное лицо, стройные ноги.

- Мужчины, просим к столу!- весело сказала Света.

Мужчины прошли вслед за дамами и подождали, пока те сядут первыми. Стол мало чем отличался от знакомого по России – запотевшая бутылка «Столичной», нарезка сыра, вареной и копченой колбасы, шашлык из курятины, салат «оливье». Надпись на этикетке бутылки белого вина была на иврите. Фрукты – манго, ананас, виноград, и еще какие-то, совсем незнакомые – тоже были местные.

-Выпьем за знакомство с очаровательными дамами. Только ради этого стоило лететь четыре тысячи километров,- выдал он тост.

Дамы улыбнулись. Улыбка сделала Веру еще более сексуальной.

-Это вино из монастыря молчальников. Говорят, там делают лучшие вина в Израиле. За то, чтобы никогда не забывать говорить дамам, как они прекрасны, - дополнил Степаныч.

Застолье продолжалось недолго. Водку пил один Степаныч, бокал вина выпила Света. Вскоре они ушли в другую комнату. Вера оставалось печальной, бокал - почти нетронут.

-Что-то случилось?

- Я не хотела бы об этом рассказывать…

- Не забывайте, я – психиатр. А психиатр – он и в Израиле психиатр. Так что, выкладывайте. Проблемы с бой-френдом?

Тут она внезапно сморщилась, из глаз потекли слезы. Закрыв лицо ладонями и всхлипывая, поднялась и хотела выйти. Он слегка удержал ее за локоть и протянул салфетку.

- Подождите. Присядьте и расскажите, что случилось. Хуже от этого уже не будет. И давай – на «ты».

Она неохотно села на диван. Отвернулась, вытирая лицо и наводя макияж. Затем повернулась, посмотрела на него с сомнением. И начала говорить:

-Мой друг - Саша… я была с ним несколько лет… Мы одногодки, в армию пошли вместе. Он про службу не рассказывал. Так и не знаю до сих пор, в каких частях был. Встречались в праздники, выходные. Меня в это время всегда отпускали домой, его - нет. Иногда на вызовы и эсэмэски не отвечал, я переживала. Спрашивала – где он был, почему не отвечал. Он только отшучивался. Так прошло два года. После армии у нас отдыхают, путешествуют по свету. Мы собирались в Европу. Потом - готовиться поступать вместе в университет… Он ехал тогда в обычном рейсовом автобусе… Араб, который хотел войти, показался водителю подозрительным. У нас водители тоже служили в армии, имеют оружие… Он влез в закрывающиеся двери, водитель несколько раз выстрелил… Но тот успел взорвать «пояс шахида». Погиб водитель, двое пассажиров, сидевших спереди. И Саша тоже… У меня теперь своя машина, езжу только на ней. А Саша… не могу забыть его…

- Печальная история… Но сегодня мы здесь и живы. А завтра… Кто знает.

Он обнял ее, гладя густые волосы, прижимая к себе и стараясь сам не думать о том, что будет завтра. Она все крепче прижималась к нему и вздрагивала. Он вытер слезы с ее щек.

- Не надо. Все будет хорошо.

- Правда?

-Правда. А иначе - зачем мне было лететь за четыре тысячи километров?

- Чтобы встретить меня?- улыбнулась она.

- И тебя тоже. Иди ко мне.

- Все, уже не плачу. Прости. Наговорила всего…

- Правильно, что наговорила. Теперь будет легче,- поглаживая ее бедра, сказал он…

Выехали со Степанычем рано утром. Вера и Света еще спали.

- Ну как прошло?

- Приятная девушка.

- Переживает очень…

- Теперь, надеюсь, меньше. У нее ведь все впереди. Вообще – то, не ожидал, что подкинешь мне халтуру.

- Но ведь приятная была халтура?

- Ну да…

Дорога была ровная, машин мало. Стрелка на спидометре ползла к цифре «200». Проследив за его взглядом, Степаныч кивнул на дорожный указатель - «Сдерот».

- Это что – сторона, наиболее опасная при артобстреле?

- Точно. Видишь?- и кивнул в другую сторону. В дымке виднелись очертания каких-то построек. Высоко в небе висел дирижабль.

-Что это?

- Аза. У вас - Газа. Рядом, километров двадцать пять - тридцать. «Кассамы» пролетают сейчас сорок – сорок пять. До Бер - Шевы, Ашдода и Ашкелона. Сюда - наверняка. А толку от этой штуковины,- он кивнул на дирижабль,- маловато. Так что, лучше поторопиться.

- А что же – люди до сих пор тут и живут?

- А куда им деться?

- Не переселяют?

- Нет.

Опасное место проехали без происшествий. Машин становилось все больше, скорость движения – совсем небольшой. Они въехали в город. Машина попетляла некоторое время, потом остановилась.

- Все. Стоянок рядом нет. Здесь не заблудишься - прямо, потом до светофора и налево. Удачи.