Бремя империи - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf". Страница 27

Пацан молча смотрел в пол, пытаясь все осмыслить. Там, на улице все казалось простым и понятным. Мусульмане взорвали дирижабль, убили детей — и кто как не казаки должны пойти и наказать их за это. А теперь получалось что и впрямь — то, что казалось простым и понятным, на поверку оказалось совсем другим. Подлым и грязным…

Три человека наблюдали за допросом из соседней комнаты, через стекло с односторонней прозрачностью. Один в полицейской форме, усталый и измотанный, не спавший уже трое суток. Еще один — высокий, крепкий, с наголо бритой головой, окладистой черной бородой и горским кинжалом на поясе в серебряных ножнах — «Комбат-1», командир чеченского спецбатальона, [чеченцев в армии Империи было много. Поскольку всеобщей военной повинности не было, она касалась только отдельных категорий, а в Ичкерии был культ воинственности и бедная земля, не дававшая возможности вести богатое сельское хозяйство — больше половины чеченских юношей шли делать карьеру в армию. Раньше была отдельная "Дикая дивизия", сейчас из чеченцев организовывались спецбатальоны, разбросанные во всей территории Империи. ] введенного в город ночью, на усмирение. Третий — в штатском, выглядевший менее уставшим, чем двое других. Представитель Петербурга, волею судьбы оказавшийся в этот момент в городе…

— Много таких вот гавриков? — осведомился Иван Иванович, машинальным жестом поправляя галстук.

— Больше двух тысяч задержали…

— И что дальше с ними?

— А что с ними сделаешь? Пацаны совсем еще… В Ближневосточное казачье войско сообщили, пусть своих забирают, да по станицам развозят — казаки сами ума вложат, розгами по жопе. Дела тоже передадим, зачем жизнь ломать, мальцы еще совсем… Остальным — мелом крест на спину, метлу в руки и вперед. Работы много нынче в городе…

— В армию их надо… — пробурчал чеченец, оглаживая бороду — в армию. Там от дури этой быстро отучатся, вах. Защитнички родины нашлись, шайтан вах калле…

— Малы еще…

— Показания совпадают?

— Совпадают, отличия в деталях. Две основные схемы. Кто-то устроил флэш-моб [флеш-моб — термин, появившийся в последнее время. Означает организацию какой-то массовой акции с координацией ее и сбором участников по Интернету и мобильникам. Очень опасное и действенное средство] по Интернету, часть из погромщиков клюнула на это. Остальные — вот так вот попали. Одна схема — какой-то организатор и вдохновитель, сборище, потом раздают арматуру и вперед. Самого же вдохновителя задерживать не за что — он держится позади, в бесчинствах не участвует. Чуть что — и нет его.

— А подстрекательство к массовым бесчинствам?

— Так поди знай — кто именно подстрекает… А что Петербург по этому поводу думает, господин Кузнецов?

Кузнецов задумался, решая, что можно сказать. Не вся информация могла быть раскрыта сейчас…

— Есть информация, она видимо будет разослана позже, в качестве информационного бюллетеня. В Северо-американских соединенных штатах создан и успешно действует так называемый "Фонд Свободы". Есть там и другие… общества… но этот основной. Целью его является раздача грантов, организация бесплатных учебных курсов и программ для подростков из других стран. Привлечение наиболее активных представителей русской молодежи по студенческому обмену. Это официальная цель. Неофициальная — там обучают методам подрывной деятельности, с особым упором на методы ненасильственного сопротивления власти. Окончательная цель всего этого — создание неких оппозиционных групп действия у нас и в Германской империи с вовлечением в них широких масс, прежде всего молодежи и, в конечном итоге… массовые бесчинства, межнациональная и межрелигиозная рознь, государственный переворот и захват власти. Судя по всему — здесь сработали именно они, беспорядки долго и тщательно готовились и были скоординированы по времени с террористическим актом.

— Ишь, на что нацелились то… — полицейский чиновник, человек немолодой, покачал головой — на что целятся, то… На захват власти. Аппетиты…

— Аппетиты. И сегодня они нам показали — их схемы действуют. А мы — оказались к ним не готовы…

Бейрут, район Борж эль-Бражнех. Вечер 15 июня 1992 года

На аль — Рашидин я прибыл, конечно же, вовремя — никакая сила не могла меня остановить в тот день. За то время, которое мне оставалось, я успел раздобыть свой парадный мундир — благо с "Александра Колчака" в город вертолеты летали каждый час, и даже привести его в более-менее приемлемый вид. Пистолет я взял с собой, причем целых два — Браунинг и Вальтер. В городе было по-прежнему неспокойно, хотя основная волна беспорядков пошла на спад — быть выпоротым прилюдно и прямо на месте задержания казаками не хотел никто. Город приходил в себя после вспышки безумия…

Появилась и информация о взрыве на борту экскурсионного дирижабля «Закат». Информации было немного, цензура работала на полную мощность — но можно было понять, что на борт пронесли мощное взрывное устройство, что никто из пассажиров и членов экипажа не уцелел при взрыве (точные данные о количестве погибших засекретили) и что ведется расследование. В конце каждой статьи было стандартная фраза о сочувствии родственникам погибших и о том, что злодеи будут непременно найдены и казнены. [за террористический акт с гибелью людей по Уголовному Уложению предусматривалась только одна форма наказания — смертная казнь. Вообще, не так давно смертная казнь в мирное время за уголовные преступления была отменена, осталась только за антигосударственные. Смертной казнью наказывались государственная измена, шпионаж и терроризм. ]

Аль-Рашидин, девятнадцать — оказалось, это был один из вновь построенных шикарных жилых комплексов, из тех в которых богатые купцы и дворяне покупают себе квартиры на лето, рядом с морем, подальше от холодных и душных Москвы, Санкт Петербурга и Екатеринбурга. У деда была подобная квартира в Константинополе, на самом берегу моря — все-таки род Воронцовых был и дворянским и относительно богатым, положение обязывало. Вот только эта квартира стояла пустой уже три года, не меньше…

Юлия меня обманула — форма одежды видимо была совсем не свободной. Она нарядилась в черное, обманчиво скромное платье "от кутюр", в шляпку с небольшой вуалью — и в этом наряде могла сразить кого угодно. Впрочем, и мой парадный черный мундир, на который я еще не успел нашить новые погоны, смотрелся неплохо, как раз "в такт"…

— А вы меня обманули… — заявила Юлия, увидев меня — говорили, что вы старший лейтенант…

— Клянусь честью, я просто не успел нашить новые погоны. Я действительно старший лейтенант флота.

— Как интересно… А вот это что означает…

— Это купол парашюта, такой значок. Означает, что я выполнил пятьдесят парашютных прыжков. Парашют — моя слабость, сударыня, в училище я не мог напрыгаться…

— А я боюсь… Очень хочу, но боюсь…

— Если позволите… Есть парашюты — спарки для инструктора и ученика… Мы можем прыгнуть вместе, это совсем не опасно…

— Я все равно боюсь… — она состроила на лице обиженную гримаску маленького ребенка — а вот это что означает…

— Это маска подводника… Двадцать пять погружений под воду…

— Значит, вы умеете и под водой плавать и с парашютом прыгать. А разве так бывает…

Мда-а-а… Что ни говорить — глазастая девочка, глазастая. А я — дурак набитый. Придурок конченый. Надо было это снять. Купол парашюта и маска подводника на мундире — отличительный признак, по которому можно определить бойца разведывательно-диверсионного подразделения флота. Решил пыль в глаза пустить своим нарядом — вот теперь и думай, что врать…

— Бывает, сударыня, бывает… На русском флоте и не такое бывает. Мы не опаздываем?

— Да пока еще нет… — Юлия взглянула на часы, дамский «Пиаже» — давайте, покатаемся немного по бульвару. Почему-то с вами, Александр, я чувствую себя в безопасности…