Чудак. Искатель неприятностей - Шаргородский Григорий Константинович. Страница 42

Под люком находился обширный зал квадратной формы, так что дерущимся было где развернуться. Миурам противостояла стандартная комбинация малой группы, и все бы ничего, но эту пятерку я знал.

Да уж, Сэкаи действительно большая деревня. Я уже начал забывать Нифи и ее Шалых, но, похоже, судьба решила иначе.

– Стоп! Хватит! – заорал я и спрыгнул на пол нижнего яруса.

Куда там! Бой только вошел в самую агрессивную фазу. Меня попросту никто не слышал. Схватка профессионалов в Сэкаи всегда проходит очень быстро. Это новички подбирают заклинания помощнее, и долго их кастуют, а у тертых калачей под рукой всегда быстрые средства. Что уж говорить о рубаках, особенно таких стремительных, как миуры.

Мое сознание с трудом успевало за сменой обстановки. Пока Парда залечивала собственные раны от заклинания Нифи и стрелы Угорюма, Матроскин рванул прямо на щит Турума, но не стал наваливаться на него, а лишь оттолкнулся от щита ногами и отпрыгнул назад. Лезвие секиры Турума вместо лица миура вспороло воздух. Так же бессильно воздух вспорола стрела Угорюма.

Возможно, мой вывод о неумении миуров работать в группе был несколько поспешным – действия Матроскина были лишь отвлекающим маневром. Пока танки прикрывали дамагеров, Пятнистый пробежал по стене, как по полу, и перелетел первую линию обороны Шалых. Он метил в испуганно пискнувшую Дуняняшу. Угорюм явно действовал на одних инстинктах и попросту закрыл хилершу собой. Лучник и миур сплелись в один клубок, который тут же распался. Угорюм так и остался лежать на полу, а кошак вновь прыгнул на Дуняняшу, но на этом успехи миуров закончились. Шалые отнюдь не были мальчиками и девочками для битья.

Вместо того чтобы атаковать ворвавшегося в их ряды соперника, Нифи ударила по откатившемуся назад Матроскину, а Пятнистого принял на себя Бурум. Защита пуллера была не настолько мощной, как у его брата, но он все же являлся гномом и частично танком. Когти миура высекли искры из мощной брони. И тут разочарованное шипение сменилось воем, в котором злость смешалась с болью. Гном прекрасно работал своим коротким копьем даже в близком контакте. Он пнул кошака ногой и сразу же вогнал лезвие копья ему в горло. Это не убило миура, но заставило замолчать и отскочить еще дальше.

В это время Турум пошел на крайние меры. Он метнул в Матроскина тяжелую секиру, а затем, развернувшись, прыгнул на Пятнистого. Все – капец котенку. В паре братья работали с устрашающей эффективностью. Что неудивительно для сиамских близнецов, лишь недавно перенесших разделительную операцию. Бур неожиданно изящным для практически квадратного тела пируэтом пропустил брата вперед, а когда тяжелый щит принял на себя прыгнувшего кошака, ударил над плечом Тура копьем.

Пятнистого отбросило на стену, к которой его тут же прижало щитом. Копье Бура заработало, как игла швейной машинки, и через несколько секунд миур безвольно повис.

В бою возникло шаткое равновесие. Секира Турума едва не обнулила жизнь Матроскина, к тому же он словил пару ледяных спиц от Нифи. Буруму тоже досталось от когтей кошака, тело которого уже истаивало у стены. Так что ранеными занялись Парда и Дуняняша.

Теперь мой выход, и на это есть всего несколько секунд. Не особо задумываясь над разумностью поступка, я вбежал в нейтральную зону.

– Что здесь, трак, происходит?! – Система оперативно заменила матерное слово, вызвав короткий диссонанс. Произносил я одно, а услышал совсем другое.

– О, смотри, и этот здесь!.. – прорычал Бурум, которому нахмурившаяся Нифи наконец-то довела полоску жизни до ста процентов. – Нифи, я же говорил, что он моральный урод, а Тара не верила!

Угу, посмотрим, что ты скажешь, когда узнаешь, что твоя обожаемая Тарамилла приходится мне сестрой… Но сейчас не это особо важно: хуже то, что Нифи удрученно нахмурилась, даже не собираясь возражать.

– Мне, конечно, наплевать на твое мнение, но все же хотелось бы узнать, за что такая характеристика? – Я выпалил это скороговоркой, понимая, что времени очень мало. Парда вроде не собиралась нападать, но ее миролюбие меня не успокаивало. Миура следила за развитием ситуации, и при этом что-то тихонько нашептывала.

– Потому что иначе ты бы здесь не появился, – все же решила объясниться Нифи.

– И с каких это пор убийство дракона стало подлым поступком? – искренне удивился я.

– Драконы – благородные существа! – вспылила чародейка. – Но не в этом дело. Миуры пришли уничтожить яйца, а если не успеют – убить дракончиков!

В принципе, мне плевать на драконов и их потомство, но я очень не люблю, когда меня пытаются использовать втемную.

– Парда, как это понимать?

– Да как хочешь, так и понимай!.. – вскинулась миура, прервав свое нашептывание. Но все же она решила объясниться: – Какая разница, взрослый это монстр или детеныш?

– Если разницы нет, почему ты не рассказала мне об этом?

– Потому, милый, что иногда ты становишься чистоплюем, – с очаровательной улыбкой заявила миура, явно намекая на нашу размолвку из-за задания старейшины.

– Я предупреждал, что тебе не стоит врать мне? – с такой же милой улыбкой спросил я, пытаясь одновременно произвести несколько действий. Получалось плохо, но выбора у меня все равно не было.

– Брось, Зацеп, это всего лишь игра, и обижаться на такие мелочи попросту глупо. – Улыбка Парды стала торжествующей. И через секунду стало понятно почему.

Мрак в углах комнаты начал сгущаться, трансформируясь в уже знакомые мне текучие тени. Это же заметили и Шалые и быстро перестроились в оборонительный ордер.

– Ну если ты так говоришь, то тоже не обидишься. – Мои попытки подражать Юлию Цезарю наконец-то закончились.

– На что?

Пока мы мило беседовали, я одновременно руками активировал за спиной ошейник Абу и взглядом пытался перенастроить интерфейс новых умений, создавая автоматическую цепочку действий.

– На это, – с милой улыбкой сказал я и бросил на Парду визжащего от злости и ярости питомца. А для Шалых на всякий случай добавил команду, с помощью которой Нифи иногда запускала процесс боя: – Работаем!

Все мгновенно завертелось с дикой скоростью. Удачно брошенный Абу вцепился в короткие волосы Парды, и пугающие тени, утратив контроль хозяйки, начали замедляться. В это время Матроскин решил достать меня, на что я и рассчитывал, за мгновение до этого активировав иконку нового умения. «Мерцание» сделало меня невидимым, позволяя «прыжку» унести в неведомом нападающему направлении. Через мгновение я оказался в углу комнаты, замаскированный «скрытом», но последнее было явно лишним.

Шалые на все сто использовали предоставленный мною шанс, и меньше чем за минуту расправились с миурами.

То, что опасность со стороны Парды была очень серьезной, стало понятно через несколько секунд после начала последней схватки. Пока Нифи нашпиговывала кошака ледяными спицами, миура успела убить Абу и натравить тени на гномов. Очередная ледяная спица все же отправила Парду на перерождение, и тени рассеялись, но до этого они растерзали обоих гномов и серьезно ранили саму чародейку.

Когда второй этап схватки закончился, на ногах осталась только Дуняняша, растерянно смотрящая на поднимающегося с пола Матроскина. Полоса жизни над головой кошака замигала, сигнализируя, что до перерождения ему осталось совсем немного, но вряд ли хилерша сможет завершить то, что не закончила боевая чародейка.

Придется вмешиваться.

Уже чисто автоматически я материализовал кинжал и, стремительно сократив дистанцию, вогнал его в спину Матроскина. Подло, конечно, но с такой разницей в уровнях иной поступок был бы форменным идиотизмом.

Вот черт!

Находящийся на последнем издыхании кошак едва не задел меня когтями. Пришлось уходить в сальто назад, а затем в перекат. Но на этом все – миура выгнуло от приступа боли. Еще через пару секунд он ничком упал на пол.

Пока я разбирался с миуром, Дуняняша уже занялась исцелением Нифи. И тут меня заинтересовали странные звуки, доносящиеся через люк в потолке.