Хочу выйти замуж - Кинг Хелен. Страница 22

— Я пытался сначала не обращать внимания на то влечение, которое ты во мне возбуждала. Влечение само по себе ничего не значит. Разумеется, я и раньше встречал женщин, которые не оставляли меня равнодушным.

Марта слегка кашлянула, чтобы прочистить горло. Но ее кашель больше напомнил сдавленный стон.

В глазах Джек блеснул опасный огонь.

— Как и ты, наверное, встречала мужчин, которые волновали тебя. Но как бы я ни старался, я ничего не смог с собой поделать. Я не позволил тебе встретиться с человеком, у которого собаки задрали овец, потому что боялся: вдруг он обидит тебя. Я все время искал предлоги, чтобы тебя увидеть. Я даже предложил тебе кататься на лошади Флоренс.

Марта зажмурилась и тряхнула головой.

— Да! — В голосе Джека слышалось неприкрытое презрение к себе. — Я убеждал себя, что это просто физическое влечение и в конце концов я его переборю. Что я для тебя уже стар. Но я все время думаю о тебе. А ты, насколько я понял, ничего даже не замечала!

— Я заметила твой интерес, — сдержанно проговорила Марта, пытаясь за холодностью скрыть лихорадочное возбуждение. — Но, как ты сам только что сказал, это совсем ничего не значит.

Он взглянул на нее, и теперь его взгляд не был надменным или холодным. Наоборот, его глаза так и пылали жадным огнем.

— Но ты никак не показала, что замечаешь мой интерес.

Марта замерла. Надо сказать ему про Силвию. Прямо сейчас. Но тогда он развернется и уйдет, и она больше никогда его не увидит. Страх боролся в ней с совестью, и в итоге страх победил. Марта кляла себя за это, но потерять Джека сейчас было выше ее сил.

— Я тоже думала о тебе, — хрипло проговорила она и обмерла от ужаса.

Слова были сказаны. Теперь уже не повернешь назад. Умолчав про Силвию, Марта сама сожгла за собой мосты. Отныне она может идти лишь вперед. Туда, где ее ждал Джек. Пусть даже это продлиться недолго. Очень недолго.

Он улыбнулся хищной улыбкой завоевателя:

— Хорошо.

— Но ты сам меня оттолкнул… Сначала ты был таким предупредительным и любезным, а потом вдруг замкнулся и отдалился. И я знала, конечно, что у тебя есть невеста.

Джек нахмурился:

— Давай сразу все проясним. Мы не объявляли об официальной помолвке. Конечно, существовали определенные моральные обязательства. И я до последней минуты старался себя убедить, что мое к тебе влечение — чисто физическое. Однако мне постоянно тебя не хватало. Я хотел, чтобы ты была рядом всегда. Я человек не ревнивый, но я безумно ревновал тебя к Тео. Вот почему был с тобой таким грубым, когда рассказывал про овец. Вы с ним беседовали, и ты смеялась. Со мной ты так никогда не смеялась.

— Потому что с тобой… с тобой все было очень серьезно.

Глаза у него загорелись. Марта ждала, что он подойдет к ней и обнимет, но он остался стоять на месте.

— Да. Но Тео был не единственный. Я ревновал тебя к друзьям, с которыми ты пошла на пикник. Даже к собакам. Потому что ты гладишь их, шепчешь им ласковые слова, и у них есть право быть рядом с тобой.

— А я все твердила себе, что у тебя есть невеста. И что ты не проявляешь ко мне ни малейшего интереса. — Марта сама поразилась собственным словам. Она даже представить себе не могла, что когда-нибудь так откровенно расскажет мужчине о своих чувствах. — Я тоже пыталась себя убедить, что совсем не ревную тебя к Эдит. Что глупо ревновать к девочке-школьнице! Но когда она взяла тебя за руку и прильнула к тебе, я едва сдержалась, чтобы не оттащить ее от тебя.

— Неужели? — Джек улыбнулся, но это была невеселая улыбка. — А когда я увидел, как ты сидишь там, у бассейна… Ты закрыла глаза и о чем-то мечтала, и улыбалась своим мечтам… Я понял, что больше не выдержу без тебя. Я тогда не думал о Флоренс. Я вообще ни о ком не думал, кроме тебя. Вот почему я поехал к ней и сказал, что свадьбы не будет.

— Наверное, это было болезненно для вас обоих.

— Да, это было непросто. И с мамой было объясниться непросто. — Встретив настороженный взгляд Марты, Джек добавил: — Флоренс — дочь ее старых друзей.

— Теперь я понимаю, почему твоя мама меня не любит.

Но про себя Марта с облегчением вздохнула. Значит, миссис Рассел не усмотрела никакой связи между ней и Силвией. Она просто переживала за то, что ее сына влечет к женщине, которую она, наверное, рассматривала как непрошеную и случайную гостью.

Однако, несмотря на искреннее сочувствие к Флоренс и миссис Рассел, Марта все-таки испытывала пронзительное, в чем-то даже извращенное, удовольствие оттого, что Джека влечет к ней настолько, что он даже решился расторгнуть помолвку.

— И что мы теперь будем делать? — осторожно спросила она, стараясь, чтобы голос не выдал ее волнения.

— Все будет так, как ты захочешь. Но я человек нетерпеливый. По крайней мере, когда речь идет о тебе.

Голос Джека звучал спокойно. Глаза оставались абсолютно непроницаемыми. Но Марта уже знала, что за этим спокойствием скрывается буйство страстей.

Она закусила губу. Джек предлагал ей стать его любовницей. И ей хотелось быть с ним. При одной только мысли о том, как они займутся любовью, Марта вся трепетала. В глубине души она жаждала, чтобы Джек взял ее прямо сейчас — пусть даже напористо и грубо, так, чтобы у нее не осталось времени подумать о последствиях. Она едва не расплакалась от разочарования, когда посмотрела на него. Да, этот человек умел держать себя в руках. Когда взгляды их встретились, на лице Джека не дрогнул ни единый мускул.

Нет, он не сделает первый шаг. Право выбора он оставляет за ней. Ей надо будет решиться самой. А ей так трудно на что-то решиться…

Марта хотела быть с ним. Очень хотела. Пусть даже он ни словом не обмолвился о любви. Может быть, это и к лучшему. Потому что он все равно никогда ее не полюбит. Но какое-то время они будут вместе. Марте достаточно и такой малости. Пусть потом ей предстоит пережить боль расставания, но зато она узнает, что это такое — упасть в его объятья и отдаться во власть всепоглощающей страсти.

— Я хочу тебя.

Слова вырвались сами собой. Марта даже не успела осознать, что сказала. А уже в следующую секунду Джек шагнул к ней и взял ее дрожащие руки в свои.

— Все хорошо.

Властная, почти агрессивная холодность в его взгляде сменилась теплотой, которую можно было бы принять за нежность, если бы он любил ее. Джек поднес руку Марты к губам и поцеловал ее в ладонь.

— Все хорошо, — повторил он, когда она невольно вздрогнула от неожиданной ласки. — Я все забываю, какая ты еще юная. Пусть все идет, как идет. Я не буду тебя торопить.

Но он уже торопил ее. Своим тихим вкрадчивым голосом. Своими, пока еще осторожными, но исполненными жгучей страсти прикосновениями.

— Я не такая уж юная. Мне двадцать три.

— А мне тридцать четыре. — Он отпустил ее руки и отошел к окну.

У Марты возникло чувство, будто она стоит на краю пропасти. Горячность и страстность, о существовании которых она даже не подозревала в себе, манили ее навстречу неизвестному — в опасный мир чувственного наслаждения. Но здравый смысл предостерегал от необдуманных шагов.

— Между нами большая разница. И в возрасте, и в опытности. Я себя чувствую похотливым сатиром, соблазняющим невинную нимфу.

— А ты хочешь меня соблазнить?

Он усмехнулся:

— Боюсь, что да.

И этого ей будет достаточно. Должно быть достаточно. Марта не хотела, чтобы он говорил о высоких чувствах. Потому что тогда ей придется рассказать ему про Силвию.

А после этого он уйдет, и у нее не останется уже ничего. Так что лучше удовольствоваться малым — тем, что он ей предлагает. Тогда у нее останутся хотя бы сладостные воспоминания.

— Абсолютно невинных людей не бывает. И хотя одиннадцать лет — это действительно большая разница, но я не чувствую себя намного моложе тебя.

Джек невесело рассмеялся:

— Зато я себя чувствую намного старше. Марта, мы с тобой будем друзьями?

— Мне бы очень хотелось. — Марта отвела взгляд. — Хотя вряд ли это продлиться долго.