Вампир демону не эльф - Баштовая Ксения Николаевна. Страница 11

Дверь открыть одним ударом, влететь в дом и… замереть от царящего в комнате порядка. И в следующей. И дальше. А на любимой кухне (и как ее не любить после всех приключений?) дивная картина: довольный Мерт, жующий кашу, невозмутимая госпожа Наи-Наи, кормящая малыша и надзирающая за… тремя обвешанными оружием наемниками, занимающимися домашними делами. Один вытирал посуду, второй чистил навесные шкафы, а третий мыл полы.

– Тшехт… – Маг обессиленно сполз по стене. – Да как же это?

– Молодой человек! При ребенке так не выражаются! – возмутилась госпожа Фариэль. – И, между прочим, не могли бы вы забрать эту пакость с моего стола? Окружающая ребенка обстановка должна быть если не стерильна, то максимально чиста! – няня брезгливо ткнула в лежащие на столе амулеты. Амулеты принуждения, повиновения и забвения. Действующие!

– Но как?.. – Бедный Аль считал, что уже не может удивляться, однако заряженные, но не сработавшие амулеты вновь повергли его в шок.

– Эх, молодой человек… маг… – устало вздохнула няня. – На чистокровных людей наведенная магия не действует! Так, молодой человек с метелкой! Это еще что за паутина в том углу? Да-да, это я вам говорю. Быстренько убрали! А то сейчас воспитывать буду!

– Не надо! – простонал наемник, шустро забираясь на шкаф, чуть ли не собственномордно желая очистить угол от паутины.

5. Слезы демона

Летучая мышь – крупная, серая, неуклюже перебирая когтистыми лапками, ползла по каменной плите стола. Ползти она не хотела, но никто ее мнения не спрашивал. Еще чего – с едой разговаривать!.. Алхеш облизнулся, не сводя мерцающих глаз с ушастой морды зверька. Иди, иди сюда… Мышь обреченно ползла прямо в пасть демона. Синий раздвоенный язык дрогнул, тяжелые челюсти лязгнули, раздался короткий предсмертный писк и хруст перемалываемых костей. Алхеш сглотнул теплую кровь, сделал пару жевательных движений и выплюнул на пол комок из шкуры и крыльев. И сыто заурчал.

– Опять все углы заплевал, скотина, – раздалось у него за спиной. Голос был равнодушный и чуть презрительный. Алхеш ухмыльнулся и повернул голову:

– И тебе не хворать, дорогая. Что-то ты нынче быстро вернулась! И двух дней не прошло…

– Расстроен? – Мэрта, брезгливо подняв хвост, чтобы не вляпаться в мужнины объедки, обошла стол и растянулась на кровати. Принюхалась: – Само собой. Матрас еще не остыл… Понять не могу, что эта малолетка безрогая в тебе нашла?

Он не обратил внимания на ее слова – взгляд его блуждал по влажной стене пещеры в поисках очередной теплой закуски. Демоница ехидно усмехнулась:

– Всё семечки лузгаешь?

– Опять наверху шлялась, – констатировал муж, не отрываясь от своего занятия. – «Семечки»… Скоро платье человеческое на себя напялишь и мясо есть бросишь. Да-а-а, жена у меня – любому на зависть!.. Что, на ублюдка своего смотреть бегала? Или к этому мохнорылому, папаше его?.. Так понравился?

– Заткнись.

– Значит, понравился… И как, взаимно? А то гляди, Мэрта, как бы твой оборотень тебя в порыве страсти на тряпки не порвал! У них, знаешь, случается… А у оборотней-магов – в особенности… Нашинкует в соответствии с рецептом и продаст незадешево…

Ответом ему был глухой рык.

– Да мы не в духе?.. – мурлыкнул Алхеш, переводя взгляд с судорожно подергивающейся мыши на законную супругу. – Можно исправить… Как там говорится – чем больше женщина стонет ночью, тем меньше она ворчит днем?..

– Только попробуй… – зашипела она.

Демон мрачно прищурился:

– И что ты сделаешь? Морду мне расцарапаешь?.. Брось, дорогая! Я, в конце концов, твой муж. А закон у нас один для всех – что для охотников, что для воинов. И раз уж я терплю рядом с собой бесплодную самку, то и тебе потерпеть придется!

Он поднялся с лавки. Мэрта ощетинилась и выпустила когти. От мужа ее воротило, и, хотя доля правды в его словах была, «терпеть» она ничего не собиралась. Спрашивать ее согласия Алхеш, конечно, не станет, как и ту летучую мышь… но взрослая демоница, к тому же воин – это тебе не безмозглая «закуска»!

– Подойдешь ближе – пожалеешь! – предупредила неверная жена, недвусмысленно оскалив клыки.

Демон нагнул тяжелую голову и сделал шаг вперед. Правда, шаг неширокий и слегка неуверенный… Мэрта, как и всякий воин по рождению, была крупней него. И взять ее силой… Нет, можно, конечно, но ведь потом-то придется отпустить! А на что способна разъяренная демоница – это Алхеш уже видел. И на собственной шкуре пару раз в свое время прочувствовал. «Порвет ведь, психованная! – понял он. – И хвоста не оставит… Дьявол, укусил ее этот оборотень, что ли?! Совсем рехнулась… А какая была женщина! Весь Лабиринт мне завидовал, помнится. Сглазили, сволочи… У, попадись мне этот кобель патлатый! Вызвал демона – или убей, или колдуй, но в постель-то на кой было тащить?!»

– Ну тебя к черту, – наконец выговорил Алхеш, сплюнув на пол. – Больно надо. Рисса посговорчивее будет. И помоложе!..

Он дернул хвостом, развернулся и вышел из пещеры, давя тяжелыми копытами разбросанные под ногами склизкие комочки. Сладковато запахло падалью. Мэрта сморщила нос: наверху так не воняло. Там совсем другой воздух… Там, наверху.

Она прерывисто вздохнула. Мэрта знала, что это самое «наверху» – последнее место для демона! Там, помимо свежего воздуха и сочного мяса, есть еще и люди. И маги, и эльфы (тьфу, клопы остроухие, не к ночи будет сказано!), и вообще полным-полно всякой воинственной шушеры, которую хлебом не корми, а дай только меч в руки да демона с хорошим экстерьером… Туда приходили либо убивать, либо умирать. Но уж никак не любить.

– Адальбер-рт, – прорычала-простонала демоница, в тоске скрежетнув когтями о каменную стену, – Адальбер-рт… Почему я тогда тебя не убила?!

Глупо получилось, конечно. И неосмотрительно. Да только когда кровь в жилах так бурлит – кто же о завтрашнем дне думает?.. Вот и Мэрта не подумала, дала себе волю, голову потеряла. Пусть и на несколько минут потеряла, но расплачиваться за эти минуты пришлось куда как дольше… Причем обоим – и ей, и увлекшемуся оборотню. Но это уже потом!.. А сначала было возвращение в Лабиринт, сладкие воспоминания и – пару лун спустя – осознание того, что маг, кажется, подарил жизнь не только ей. Мэрта до последнего надеялась, что отцом будущего дитяти является все-таки ее собственный муж, но на исходе тринадцатой луны эти надежды пошли прахом. Демоны вынашивают потомство в два раза дольше, почти тридцать лун. А появившийся на свет мальчик демоном был только наполовину: краснокожий, с крошечным хвостиком, но слишком маленький и хрупкий для новорожденного демоненка… И с лицом Адальберта Крея, чтоб ему икалось!

Демоница хлестнула хвостом по одеялу, вспомнив, чего стоило ей уберечь этот маленький комочек, не имеющий ни когтей, ни зубов, от соплеменников. И сколько ей пришлось от них же выслушать! Да и черт бы с ними со всеми – пусть болтают, но материнский инстинкт, в отличие от инстинктов более прозаических, подсказывал, что в Лабиринте малышу не выжить. Свои же сожрут. Или отправят в инкубатор, в Клетки – а это, пожалуй, еще похуже смерти будет!.. Мэрта была демоном. И воином – сильным, быстрым, безжалостным. Но сейчас она была еще и матерью… И единственное, что смогла сделать для сына, – отдать его родному отцу. Понадеявшись, что маг не прикончит его прямо в колыбели.

Адальберт, к его чести, оказался чужд подобных настроений. И ребенка принял. К тому же возился с ним больше некоторых матерей… Это Мэрта видела своими глазами, когда под покровом ночи являлась под окна дома мага. Делать этого, конечно, не стоило, но все тот же материнский инстинкт, будь он неладен, не давал демонице спокойно жить… Может, будь у нее другие дети, она и не вела бы себя так глупо, но этот был первым и – увы – последним. Один Дьявол знает, что с ней произошло после рождения Мерта, но больше зачать у нее не получилось, как бы Алхеш там ни старался… И поэтому нерастраченные чувства вылились на сына. Все эти людские домыслы, мол, демоны (читай, исчадья ада) любить не умеют – полная чушь!.. Умеют. Но – человека?! Пусть и плод собственного чрева, но – человека?!.. «Да уж, умница, Мэрта, отличилась так отличилась! – подумала демоница, в который раз чувствуя себя совершеннейшей дурой. – И что теперь с этим прикажешь делать?.. Может, все-таки быть поласковее к Алхешу? Не то ведь и правда возьмет другую жену, которая и родит, и приголубит… А мне куда деваться? Кому я такая бесплодная нужна?.. Только разве что в Четвертый легион, на границу Улья, воевать… И тогда наверх мне путь будет заказан».