Кор-Унтару - Левская Яна. Страница 27

   Каилара, закончив перевязку, провела ладонью по волосам Лайлин, обращая на себя внимание.

   - К вечеру сможешь сидеть, а пока терпи.

   Лин с трудом отряхнулась от воспоминаний и улыбнулась знахарке.

   - Позвать кого-нибудь? Папу? Эрикира?..

   - Халахама... или Алестара.

   Каи, поведя бровями, кивнула.

   - Если найду их.

   * * *

   Их было четверо. Двое ловко перетекали с крыши на крышу, то пробегая по конькам, то съезжая по скатам. Ещё двое следовали за ней по земле - она чувствовала на себе их неотрывное внимание. Шеа знала, что, если обернётся, то никого не увидит. Преследователи двигались невероятно тихо, но всё же недостаточно тихо для того, чтобы остаться незамеченными ею. Сначала она приняла их за гальта с его свитой, но потом отбросила эту мысль, как ошибочную - те позволили бы обнаружить себя только в момент нападения. Четвёрка, свято веруя в свою сноровку и удаль, продолжала слежку, а Шеа шла, не меняя направления, напрягшись внутри, как тетива лука перед выстрелом. Она чувствовала слабый энергетический шум, будто жужжание роя пчёл в бочке. Среди преследователей был маг. Руки чесались определить, кто из них.

   Минуты исчезали в небытии, оставались позади безликие в своей серости дома, пару раз в главную улицу вливались поперечные - а четверо всё так же плелись за Шеа, продолжая игры в следопытов. В конце концов, ей это надоело. Надо было еще и своими делами заняться, не бегать же всю ночь по Юрру! Не сбиваясь с шага, она нырнула за Внешнюю Ткань. Для героев-шпиков это выглядело, как внезапное исчезновение прямо в воздухе. Шеа уже отыскала мага - он двигался в тени домов на приличном от неё расстоянии и совершенно беспечно использовал кошачье зрение, от чего здесь, в подпространстве, глаза его выглядели, как две светящиеся точки, плывущие в трех кратах над мостовой. Поймав цель, Шеа рванулась навстречу. Размытая фигура с фонариками глаз, отшатнулась, а затем проявилась мерцающим силуэтом за Тканью. Мерзавец заметил её бросок? - хорош. Да ещё и сам шагнул сюда, где физические законы не имели силы, где терялось ощущение пространства и времени. Шагнул зачем? Чтобы сразиться, или чтобы видеть, от кого бежит?

   Маг кинулся вперёд. В движении фигура его размазалась световым шлейфом. Шеа искривила губы в улыбке и взмахнула вытянутыми руками, описывая перед собой плоскость щита скользящим посолонь движением. Ладони её едва успели застыть друг за другом, замыкая круг, когда удар сбил её с ног, вышибив обратно в мир. За мгновение до того, как стрелы сорвались в полет, Шеа прянула в сторону - тишину ночи нарушил скрежет металла по камню. Умно - не лезть в ближний бой, а швырнуть её под прицелы товарищей. Окинув взглядом улицу, Шеа увидела только троих - чародей оставался за Тканью и мог в любой момент... Она ощутила покалывание между лопаток и, подчиняясь интуиции, рванулась прочь. Воздух исказился - нечто нехорошее и, несомненно, вредное для здоровья прошло рябью, напоминавшей кильватерный след от корабля. В это время темнота выплюнула следующую партию стрел, которые, как и предыдущие, не достигли цели - Шеа уже была за Тканью. Маг отбросил себя толчком силы назад, едва увидел перед носом объятую маревом фигуру. Шеа встряхнула рукой от плеча - отправляя вдогонку дымчатые плети. Спустя секунду после того как они нырнули сквозь кирпичную кладку фасада вслед за магом, она, сжав пальцы в кулак, резким движением руки на себя и вверх дёрнула путы с добычей. Похожий на привидение, в поле зрения показался бежавший чародей. Повторяя взмах руки, плети подбросили пленника вверх, а потом швырнули его к ногам Шеа. Она занесла руку с выпрямленной наподобие наконечника копья кистью и ударила, припадая на одно колено. Пальцы прошли в булыжники мостовой, как в подтаявшее масло. Маг, ускользнув, парил в полутора лакратах от Вдовы, торопливо делая какие-то пассы руками. Не теряя времени, Шеа развернулась вокруг своей оси, перенося тяжесть с правого колена на левое и перемещаясь в то же время ближе к цели. Ребро ладони рассекло светящуюся фигуру. На мгновение раньше маг, закончив формулу, обрушил на Вдову ливень ярко-голубых сияющих игл. Часть их канула в бугристом теле мостовой, но несколько десятков впились в Шеа, тут же слившись с её аурой. Сам маг попытался увернуться от удара, подбросив себя вверх, но не успел вовремя убраться с дороги и свалился в нескольких шагах от неё, не чувствуя ног - рука-копьё прошла сквозь него на уровне бёдер. Сама Шеа рычала от подступающей боли - иглы просочились внутрь и делали своё дело: левая рука онемела, а в бедре зарождался знобящий холод. Не рассиживаясь, она кинулась к магу, игнорируя протесты раненого тела. Зависнув над ним, стоя на четвереньках, она завела руку и впечатала в судорожно опадающую грудь крепко сжатый кулак. Казалось, мужчина выдохнул больше, чем могло быть в его легких. Сердце споткнулось и, сжавшись в последней конвульсии, остановилось навсегда. Пока ещё оставалось время, Шеа положила ладонь на лоб мага и посмотрела. Когда она отняла руку, мерцание его тела почти угасло, а Вдова знала, кем были напавшие на неё, и откуда они пришли.

   Перед сбитыми с толку преследователями внезапно появилось тело мертвого мага, а следом за ним из воздуха на мостовую ступила сама смерть, источая волны обездвиживающего ужаса. Ни один из них не успел понять, как его убили.

   Шеа сняла с трупов причудливые кованые пояса с подвесками, украшенными изображением клевера. "Пригодятся... Если Ловчие не успокоятся - натравлю друг на друга. Придумали себе развлечение: волочиться за одинокой "ведьмой" через полстраны".

   * * *

   Лайлин проснулась, почувствовав чужое присутствие. Кто-то касался её сознания, будто проводил пером по коже. Она вздрогнула и попыталась встать, но на плечо опустилась теплая рука, удерживая.

   - Не дёргайся. Помни о ранах.

   Она успокоилась, узнав говорившего, хотя, казалось бы, должна была наоборот встревожиться.

   - Мне сказали, ты хотела меня видеть.

   - Да.

   Тихо скребнули по полу ножки стула, когда его отставили в сторону. Халахам уселся прямо на тканую дорожку, опершись о тумбочку у кровати, и заглянул в глаза лежавшей на животе Лин.

   - Теперь тебе меня видно, - он улыбнулся.

   Лайлин молчала. Она не была больше уверена, хочет ли задавать вопросы, весь день не дававшие ей покоя. Мужчина отвернулся, позволяя разглядывать свой профиль.

   - Ну, спрашивай же. Я отвечу. На этот раз всё останется с тобой.

   Девушка совсем не уловила смысла последней фразы, но решила не обращать внимания.

   - Кто убил того человека? Я?

   Халахам не торопился с ответом, изучая её лицо. Он видел, что Лин ждёт его слов, как решения суда - с надеждой и страхом.

   - Нет.

   Лайлин, шумно втянув воздух, с облегчением выдохнула.

   - Я никогда не думала, что можно наоборот... Это было... жутко.

   - Потому что ты этого желала.

   - То есть, если бы я не хотела, было бы лучше? - Лин с недоверием и тенью истерики воззрилась на Халахама.

   - Совесть держит крепче и дольше, если чует раскаяние.

   - Вы как-то странно на меня смотрите...

   Халахам поднёс руку ко лбу Лайлин и коснулся пальцами кожи. Девушка вздрогнула, почувствовав, что неуловимо изменилась от этого лёгкого прикосновения, будто что-то добавилось к ней самой - неизбывная тяжесть. Комком в горле застряли слова, и в памяти всплыло имя. "Милара". Лайлин начала задыхаться - грудь сдавили железные обручи. Нахлынули воспоминания, которые всегда были с ней и в то же время не были. Она не могла этого объяснить, но была вынуждена принять. Она пожелала зла и сотворила непоправимое, исковеркала, изменила, не имея права менять.

   - Я не хотела калечить ребенка, даже не знала, что делаю. Мне не в чем каяться, но я чувствую себя последней тварью..., - голос сорвался, и к горлу подступили злые слезы.