Кор-Унтару - Левская Яна. Страница 64

   Одор хмыкнул и попробовал бульон.

   - Давай пшенку.

   Таша села, притягивая к себе сумку.

   - Таш.

   - Что?

   - Ты сказала тогда... "когда тебя резко тянут, это очень больно". Откуда ты?..

   - Я испытала тягу на своей шкуре.

   - Как так?

   Гоблинка вздохнула и, отставив сумку, подняла глаза на Одора.

   - Моя сестра однажды не рассчитала силы и слишком грубо рванула меня... Было больше, чем просто больно. Казалось, меня в две секунды подняли за грудки с речного дна, а потом треснули с размаху о стену.

   - Сестра? - мужчина подался вперед. - Она тоже владеет... таким даром?

   - Нет. Больше не владеет, - голос Раштан стал резким. Она выудила из сумки мешочек с крупой и молча передала Одору.

   - Не надо расспрашивать, - добавила она, отворачиваясь.

   Одор не стал. Покусывая щеку изнутри, он насыпал в котелок пшенки из мешочка и принялся медленно помешивать воду. Гоблинка молчала. У дальней стены шуршали невидимые в темноте крысы.

   - Что это у тебя там?

   Раздался приглушенный хрюк, Таша ткнулась лицом в рукав, а потом посмотрела на Одора. Глаза блестели.

   - Где?

   - Из сумки торчит.

   Девушка бросила взгляд на вещи в своих руках и неохотно достала короткую деревянную палочку с украшенным металлом набалдашником.

   - Это трофей.

   - Взглянуть можно?

   Палочку протянули без лишних пререканий.

   Бегло осмотрев ее, Одор с силой тряхнул рукой - и непонятная вещица превратилась в трость - выскользнули подогнанные особым образом сегменты.

   - Где-то я ее видел.

   - Извращенец бросил, когда улепетывал.

   - Ага. Понятно. На что она тебе сдалась? Будешь расхаживать по болотам, вальяжно тыча тростью в кочки?

   - Обязательно. Еще и попой вилять перед хеммами.

   Таша потянулась за тростью, но Одор не торопился ее возвращать. Он рассматривал около минуты длинный кованый наконечник, проводя пальцами по месту стыка с деревом.

   - Что вы делаете? - девушка подсела ближе.

   Мужчина, не отвечая, взялся покрепче одной рукой за наконечник, другой за древко трости и повернул. Детали сдвинулись. Таша вопросительно замычала. Одор быстрыми движениями отвинтил наконечник и отвел его в сторону. Следом на свет появилось тонкое лезвие стилета.

   - Хм. А штучка не такая уж бестолковая.

   - Я лишь бы что с собой не таскаю, - рассеянно пробормотала гоблинка, так словно давным-давно разгадала секрет трости. - Можно мне?

   Заполучив стилет, она повертела его в руке, перехватывая так и эдак, подкинула вверх, поймала за рукоятку, а затем с замахом вонзила лезвие в щель на стыке каменных плит. Оно вошло на половину своей длинны, примерно на две маэны.

   - Ух ты! Вещь. Напоминает шило из игольницы Серой мамочки.

   - Это стилет, Таша. Таким бьют в спину соперников в темных дворцовых коридорах.

   - Отвратительно. У нас в клане за удар в спину, сажают на кол.

   - А кое-где за такой удар платят деньги, - тихо заметил Одор и вернулся к помешиванию каши.

   Девушка презрительно обнажила клыки и завинтила стилет обратно в трость.

   - И все-таки зря я того гада не попинала, как следует.

   - Ни к чему устраивать самосуд на каждом шагу.

   - Ага, пусть подстерегает других девочек и волочет их в черные кареты.

   - Речь сейчас идет не о других девочках и не об этом негодяе, а о тебе. И только.

   - И что во мне такого?

   Одор постучал ложкой о котелок, стряхивая кашу. Вздохнув, заговорил, разделяя каждое предложение паузами:

   - Ты чувствуешь силу и превосходство... И с каждым разом позволяешь себе переступать все новые границы. Одну. Другую. Третью... Сначала украсть, чтобы не умереть от голода. Потом убить, чтобы выжить... Дальше - убить, чтобы наказать.

   - Я убивала не просто так, а за дело.

   - Уверена?

   - Конечно!.. - Таша осеклась и притихла. - Ну, еще за еду, когда меня изгнали.

   - И за деньги. И за свою жизнь. И за подвеску с рубином, которую таскаешь в ладанке под рубашкой.

   Девушка вскинула руку к груди, но тут же опустила.

   - Откуда вы про подвеску узнали? И я не за побрякушку убила ту ходячую жердь! Она была редкостной сволочью! Она, знаете, что делала? Ножиком для чинки перьев резала руки служанкам за не вытертую на косяках дверей пыль!

   - А еще она просто встала у тебя на пути.

   Раштан не мигая смотрела на Одора, ноздри ее раздувались, пальцы сжимали ткань штанов. Она выпятила нижнюю челюсть, и даже слышно было, как скрипнули пару раз зубы. Молчание затянулось. Ресницы разъяренной гоблинки дрогнули, губы скривились.

   - А и слава горному королю, что встала! Одной тварью меньше!

   Таша резко поднялась и сбежала вниз по ступеням. Дойдя до эшафота, она ловко, как ящерица, вскарабкалась наверх и уселась, опершись спиной о позорный столб. Дискуссия зашла в тупик.

   Одор хмуро глядел в огонь. Таша в бешенстве закусила губу и размышляла над тем, а не свернуть ли шею этому занудному нравоучителю. Мелькнувшие в воображении сцены расправы привели ее в замешательство и растерянность. Ярость откатывалась назад, как волна прибоя. На ее месте росла тревога. Как часто она, поддавшись раздражению, применяла грубую силу? Насколько она была справедлива, насколько честна с собою в такие моменты? "...позволяешь себе переступать все новые границы".

   "Он прав. Как всегда. Но я буду не я, если попрусь извиняться! - Таша нахохлилась, как мокрый воробей на ветру. - Я сделаю это завтра. Не раньше".

   - Маленькая гордячка, - тихо пробурчал Одор. Но гоблинка услышала и почувствовала, как занимаются жаром щеки. Учитель видел ее насквозь, и при этом ему совсем не обязательно было на нее смотреть.

   - Довольно там сидеть, Таша! Еда готова.

   Гоблинка провела языком по зубам и с тоской подумала, что если продолжит изображать оскорбленное достоинство, то останется голодной до утра. От голода обозлится еще больше. До рассвета просидит на эшафоте вдалеке от теплого дыхания костра. И на заре окончательно свихнется от обиды на весь свет. Запах мяса защекотал нос. С досадой фыркнув, Раштан отлепилась от покрытого мхом столба и потопала обратно.

   Одор уже снял котелок с огня и устанавливал на земле, подпирая камнями.

   - Поедим, и надо будет внимательнее глянуть на карту.

   Заслышав о карте, Таша тут же позабыла намерение держаться холодно и сурово. Вместо этого она торопливо кивнула и села, поджав ноги, напротив учителя. Ели быстро. Гоблинка хотела как можно скорее заняться изучением схемы подземелий, а Одор ел быстро всегда.

   Десять минут спустя оба уже склонились над развернутой на плаще картой. Таша до сих пор не могла взять в толк, как Одору удалось добыть вещь, подобную этой. Такая выходка была сродни тому, чтобы спереть у дворянина семейную реликвию. Нарисованная еще на старинном пергаменте схема, передавалась из рук в руки прежним градоправителем новому. На ней были подробно изображены все ходы-переходы, оба уровня казематов под тюремной бастидой и так называемые "диавольские коридоры" - лабиринт, напичканный ловушками, отделявший тюремную половину от той, что находилась под ратушей и отведена была под архивные палаты, казну, и подсобные помещения.

   - А что значит "диавольские"? - спросила Таша, с трудом разобрав слово.

   - Так в одной из древних религий называли Грызущего. Диаволом. Соответственно, "диавльский" означает "принадлежащий диаволу" или "такой же, как диавол".

   - То есть, владения жора? Хорошенькое местечко, наверное.

   - Несомненно. Его-то и надо внимательно изучить. Благо, тут каждый секрет расписан.

   Молча вчитывались в пояснения, и сноски на полях, сверяли легенду со значками, водили пальцами над потемневшим пергаментом. Одор бормотал под нос, заучивая: