Ты — моя тайна - Харпер Фиона. Страница 7

Почему-то я не нашла ни одной причины, чтобы отказать. Он наклонялся все ближе и ближе, и по его лицу расплывалась улыбка. Шоколад в его глазах начинал таять. Я не могла оторвать взгляда от них, таких волнующих и теплых, заполняющих все вокруг, пока не стала видеть только их. Это было странно, потому что мы почти не двигались, и в этот момент я почувствовала приступ морской болезни.

Когда он был достаточно близко, чтобы лизнуть мое мороженое, когда мы были оба под моим зонтиком и казалось, кроме нас в Гринвич-парке нет никого, я почувствовала рывок, и рожок выскользнул из моей руки. А потом неожиданно лодка накренилась, раздался всплеск, и я поняла, что сижу в лодке одна, а Адам идет по колено в воде к краю пруда, огороженного камнем, поедая мое мороженое большими кусками и смеясь.

Я так удивилась, что почти уронила свой зонтик. В этом случае у Адама действительно были бы большие проблемы. Зонтик был сделан из тончайшего кремового кружева, и за несколько лет я не нашла ни одного такого же красивого. Я поймала его как раз вовремя и закрыла. Все еще слыша смех Адама с берега, я пересела на его место и взяла весла.

Спорю, вы думали, что я не умею грести. А я умею. И у меня это неплохо получается. Катание на лодках было дешевым развлечением в детстве, и мы с бабушкой часто приходили сюда солнечными днями.

Хорошо, что я сидела спиной к Адаму, потому что я закипала от злости. При виде того, как я профессионально гребу к нему, он почему-то еще громче рассмеялся. Мне хотелось его убить.

Но я не могла. Мне нужно было, чтобы он оказал мне услугу. Довольно большую. И если это означало заткнуть свою гордость, чтобы продолжать свой бизнес и заполучить мужчину моей мечты, то пусть так. Я буду взрослой, и пусть Адам ведет себя как ребенок.

Я доплыла до каменного выступа пруда и попыталась скрыть свое раздражение. К тому времени, когда я аккуратно вылезла из лодки, послав воздушный поцелуй неряшливому подростку, который следил за прудом, чтобы тот отвел лодку в нужное место вместо меня, я была сама элегантность и спокойствие. У меня в голове был образ Грейс Келли, и я собиралась ей соответствовать.

Я догнала Адама у палатки с мороженым, где он покупал мне новое, полное шоколадных хлопьев и клубничного соуса. Я выхватила его у Адама и пошла прочь.

— Теперь ты мне должен, — сказала я.

К его чести, он не отказался. Ну, не сразу. Мы шли, занятые мороженым, пока не оказались на полпути к вершине холма.

— Я не думаю, что мороженое может компенсировать целые выходные за городом.

Может, он и прав, но я же не собиралась это признавать?

— Это очень хорошее мороженое, — сказала я, кладя в рот последний кусочек рожка.

Адам молчал. Я посмотрела на него и увидела, что он глотает. С трудом. У него было странное выражение лица, и у меня возникло ужасное чувство, что он собирается сказать нечто, что мне не понравится, поэтому я снова пошла вверх.

Он быстро меня догнал.

— Приходи посмотреть мой последний проект, и мы будем квиты, — сказал он.

Я вздохнула:

— Я посещала все, что ты построил за последние несколько лет.

Адам покачал головой:

— Уже давно нет вообще-то. Ты удивишься, когда увидишь, чем я сейчас занимаюсь.

Меня это не убедило. Летний домик — это летний домик, а хижина — это хижина. Не то чтобы я не гордилась им из-за того, что он смог превратить свое хобби в бизнес, который помогал ему держаться на плаву, но это трудно назвать гламурным.

— Значит, то, что ты делал в Кенте, — это совершенно другое?

— То я закончил несколько месяцев назад. Я говорю о проекте отеля в Малайзии.

Я почти подавилась последним кусочком мороженого.

— Я не могу позволить себе перелет туда! Сейчас я вкладываю все свободные деньги в «Сундучок Корины».

Голос Адама звучал напряженно, когда он ответил.

— Я не прошу тебя платить, — сказал он, — я прошу тебя поехать.

Он пошел быстрее, и мне пришлось бежать за ним в своих красных босоножках. Я дернула его за рукав.

— Ладно, я поеду, — сказала я, одновременно пытаясь придумать, как я могу отказаться лететь за тысячи миль, чтобы посмотреть на несколько домиков на дереве, и не нарушать при этом слово.

Я не люблю джунгли. По крайней мере, не представляю, чтобы они мне понравились. Ближайшие джунгли, в которых я побывала, были сады Кью, но я быстро вспотела, а волосы начали виться. И я не собираюсь повторять тот опыт без острой необходимости.

Адам остановился и посмотрел на меня долгим испытующим взглядом. Он знал — я попытаюсь отвертеться от этого, и я знала, что он знал. И он знал, что я знаю, что он знает. Все это было очень утомительно. И стыдно.

Мне не нравится подводить Адама, но серьезно… поездка в джунгли в обмен на уик-энд в иддилическом загородном поместье… И кто из нас несправедлив?

Адам снова пошел. На этот раз его шаги были медленные и размеренные.

— Даже если я поеду, я не собираюсь помогать тебе подцепить этого Николаса Чаттертона-Джонса.

Я фыркнула. Он снова изображал моего старшего брата. Но, думаю, я могу смириться с небольшой братской защитой, если она означала, что я получу желаемое.

Я подняла подбородок.

— Тебе не нужно мне помогать, — сказала я беспечно. С этой частью я могла справиться сама. — Мне нужно, чтобы Иззи была довольна. Это хорошая возможность для моего бизнеса, и мне нужно преуспеть. Если Иззи решит, что я более не достойна ее милости, то я могу распрощаться со своими планами на расширение. У нее очень широкий круг влияния, и я хочу, чтобы это влияние работало на меня, а не против меня.

Адам кивнул.

— А почему я? Почему не один из щеночков?

Я закатила глаза:

— Потому что у тебя просто сверхъестественная способность ладить со всеми и везде быть на своем месте, и мне нужен кто-то, кто знает, а не просто думает, что я потрясающая.

И он снова засмеялся. Почему этот мужчина не может принимать меня всерьез?

Я прочистила горло и снисходительно посмотрела на него:

— Ты сделаешь это?

Адам повернулся, чтобы посмотреть с высоты холма на Темзу и странное сочетание георгианских зданий с серебряными небоскребами.

— Я подумаю, — сказал он.

Глава 4

Признания Корины

Я ношу только красную обувь. Это началось как совпадение, но потом стало осознанным выбором. Теперь это священный ритуал.

Через неделю я стояла в цветущем сквере в Белгравии, возле высокого белого дома. Я вдохнула и задержала дыхание. Я написала Адаму шесть электронных писем с ненавязчивыми вопросами, встретит ли он меня здесь и решил ли он пойти на уикэнд в стиле загадочного убийства через две недели, но не получила никакого ответа.

В любом случае, если Адам не собирается идти, я справлюсь со всем сама. Никаких проблем. Бабушка всегда говорила: чувство стиля и хорошие манеры всегда помогут девушке вписаться в любую компанию. Ладно, бабушка говорила только про хорошие манеры, но остальное тоже оказалось правильным. Я снова повернулась к дому.

Я посмотрела на большие окна, недавно покрашенную в черный кованую железную изгородь и сглотнула. Большую часть своей жизни я провела в бабушкином маленьком доме в Кэтфорде, который целиком мог бы поместиться в вестибюле этого элегантного особняка. Однако времени нервничать не было. Я здесь, чтобы выполнить определенную функцию, и пора показать Николасу, какая я ловкая и умная.

— Дорогая, почему ты стоишь на улице?

Я повернулась и увидела Иззи, которая остановилась возле меня; она выглядела очень утонченно в кремовом брючном костюме и плаще. Большие солнцезащитные очки закрывали половину ее лица. Теперь, когда пришла Иззи, буйство петуний, которыми я восхищалась несколько мгновений назад, показались немного блеклыми.

Я всегда старалась выглядеть утонченно, но вдруг поняла, что мой темно-серый костюм, сделанный более пятидесяти лет назад умелой швеей, копирующей стиль Лилли Энн, из другой лиги. И нас разделяла не только одежда. Она излучала такую привычную элегантность, которую могли породить только несколько поколений непоколебимой уверенности в себе.