Алеша Драконыч - Шелонин Олег Александрович. Страница 31

— А может, договоримся? — Кощей был на грани обморока. В такую переделку он попадал впервые. Договариваться уже было нечем (все деньги высосало Алешино шоу), магию применять нельзя, а без нее…

— Господа, — замахал руками шоумен, — ведите себя пристойно! Все разборки на ристалище! Нарушители немедленно дисквалифицируются!

Черный Рыцарь презрительно фыркнул, перевалился через барьер и оглушительно свистнул. На арену, вздымая копытами пыль, вылетел черный конь, размерами не уступающий хозяину. Бока его широко раздувались, из ноздрей вместе с паром вылетали искры. Черный Рыцарь Смерти одним прыжком взметнулся в седло.

— Надоело! Позовете меня, когда этих… — рыцарь мотнул головой в сторону конкурентов и выразительно чиркнул себя по горлу ребром бронированной перчатки, — …время придет. Я пока на травке поваляюсь.

Почуяв шпоры, конь оглушительно заржал, встал на дыбы и в два прыжка покинул арену.

— Безобразие, — прошипел Кощей. — Куда смотрит администрация? Таким не место в приличном обществе.

Елисею его бормотание слушать было недосуг, так как представление продолжалось. Алеша не собирался снижать темп.

— А сейчас позвольте представить вам хозяина этого замечательного замка и прилегающих к нему болот! Так как целиком он на арене поместиться не может, лицезреть придется только его самую мудрую часть. Прошу любить и жаловать — Ойхо Великолепный!

— Во дает! Ойхо Великолепный! Ох, умру со смеху… — закатился в пещере Васька.

— Могу помочь, — рассвирепел дракон.

Только когти застучали по каменным ступенькам. Василия как ветром сдуло.

— Тьфу! — всполошился дракон. — Мой же выход!

Произносить заклинание, как полагается по всем ритуалам, было уже поздно, поэтому Ойхо ограничился магическим щелчком хвоста, в результате которого голова его стала чуть ли не в три раза больше туловища и шлепнулась на золотой склон. Шея не выдержала нагрузки. И была она так тяжела, что на арену ее можно было доставить только волоком, пятясь задом, что Ойхо и сделал, ибо время поджимало. Зрители с удовольствием обозрели самую мудрую часть Ойхо Великолепного, начиная с хвоста, кончая задними лапами. Остальное застряло в темном проеме пещеры. Но и то, что они увидели, внушило им уважение. Тем не менее это был провал. Ойхо пошел на попятную и начал загребать лапами в обратную сторону. Шея сложилась гармошкой, но продавить обратно голову в пещеру не удавалось. Будь рыцари посообразительней — тут бы ему и конец!

— Просим прощения за небольшие технические неполадки, — замахал руками Алексей, пытаясь отвлечь внимание зрителей от судорожно извивающегося хвоста, хлещущего по арене. — Пока их устраняют, перед вами выступит сводный ансамбль песни и пляски, а после… — Алеша сделал выразительную паузу, достойную Задорнова, заставив трибуны затихнуть, — …держитесь крепче за сиденья. После гвоздь программы! Прекрасная принцесса Виона явит лик свой вон с того балкона!

Трибуны взорвались таким ревом, что Ойхо со страху утроил усилия и влетел обратно в пещеру, перекувырнувшись через свою необъятную голову. Яга, с тревогой наблюдавшая за событиями на арене через монитор операторной, облегченно вздохнула и нажала на первую кнопку.

— «Лохматые Кикиморки», вперед!

Под бессмертные звуки Чайковского на ристалище выплыл сводный ансамбль песни и пляски в коротеньких зеленых юбочках из болотной травы, старательно выписывая худенькими ножками замысловатые па танца маленьких лебедей. Удостоверившись, что все идет по плану, Алеша рванул переодеваться. Когда он добрался до апартаментов «принцессы», Яга уже нажала вторую кнопку. Из динамиков грянули разудалые звуки опереточного варьете. Юноша осторожно выглянул сквозь щелочку ставней. Это был коронный номер кикиморок, и они показали класс. Ножки из-под юбочек взлетали так высоко, а ухали и повизгивали они так задорно, что стены замка дрожали от восторженных воплей распаленной толпы.

— Срочно меняем ориентацию! — Алеша плюхнулся в кресло напротив зеркала, внимательно посмотрел на свое отражение, затем на созданный им же рекламный буклет с изображением секс-бомбы, всколыхнувшей все близлежащие королевства, пристроил его на туалетном столике рядом с зеркалом, одной рукой схватился за губную помаду, другой за пудреницу, и работа закипела.

— Рафаэль, — умилялся юноша, нанося на лицо мазок за мазком. — Микеланджело… — Слой штукатурки на лице становился все толще и толще. — Тициан… рядом не стояли!

— Точно, — согласился Васька, вскарабкиваясь на спинку кресла. — Им раз увидеть, и они бы уже лежали.

— Ты думаешь? Ну да… чего-то не хватает…

— Я думаю, вот этого, — подсказал Васька, натягивая парик на гладковыбритую голову Алеши.

— Молодец! Так и быть, отмажу в следующий раз от очередной шкоды абсолютно безвозмездно.

Лицо преобразилось. До идеала было, конечно, далеко, но тем не менее издалека вполне сойдет за девичье. Юноша направился к балкону.

— Стой!

— Чего? — повернулся Алеша.

— Два раза отмажешь. — Васька показал лапой на разложенные по кровати воздушные наряды «принцессы».

— Тьфу!

Алеша скинул штаны, рубашку, стянул сапоги и начал напяливать платье на свои могучие плечи.

— А ничего, — поиграл он подведенной сурьмой бровью, вертясь перед зеркалом, — я начинаю себе нравиться.

— Три раза отмажешь, — потребовал Васька.

— Брысь отсюда!

Васька спрыгнул на пол.

— Три, — сообщил он уже из-за двери. — Я бы на твоем месте поработал бритвой.

Алеша еще раз посмотрелся в зеркало и вынужден был согласиться. Декольте довольно глубокое. Юноша, не снимая платья, обнажил плечи, заставив разбежаться в разные стороны накладную грудь, брызнул из флакончика пеной на грудь настоящую и тщательно прошелся по ней бритвой, затем посмотрел на ноги.

— Тоже побрить бы не мешало, — пробормотал он. Однако времени было в обрез. Репертуар у «Лохматых Кикиморок» пока невелик, а над ристалищем звучали последние аккорды, и, кажется, уже не в первый раз. — И так сойдет!

Юноша сел на койку, натянул на ноги колготки в сеточку, сунул их в туфли сорок пятого размера на высоких каблуках, встал, покачнулся…

— Походка от бедра, — ехидно посоветовал Васька из-за двери.

— Да пошел ты! — разозлился юноша. Он стоял враскоряку, схватившись руками за туалетный столик. — Как они на этих ходулях ходят?

Алеша по натуре был артист, но никогда ему еще так трудно не давалось вживание в образ. Увлеченный борьбой с дамскими шмотками, юноша не заметил, как сзади, с противоположной стороны башни, где «томилась» в заточении «прекрасная принцесса», на фоне окна мелькнула чья-то тень.

— Ну, скоро ты там? — сунулась в дверь голова Ойхо, успевшая принять привычные размеры. — У кикиморок уже ножки отваливаются.

— Иду! Скажи мамане, чтоб объявляла.

— Сам объявлю. Незачем ей светиться перед Кощеем.

Ойхо загромыхал по лестнице вниз, а Алеша заковылял, растопырив руки в разные стороны, к балкону.

— Прекрасная принцесса Виона! — проревели динамики голосом Ойхо. — Спешите видеть ее лик!

— А-а-а!!! — грянули трибуны.

— Фиг вам, а не лик, — прошипел Алеша, увидев свое перекошенное от напряжения лицо в стекле балконной двери. — Стриптизом обойдетесь.

С этими словами он высунул наружу ногу.

— У-у-у!!! — взвыли трибуны и ринулись вниз.

Наперерез им рванули представители охранной фирмы «Дракон и Корешки». Им был дан строгий приказ не допускать распаленных поклонников на арену

— Тьфу, бесстыжая! — Что-то тяжелое вмяло голову Алеши в плечи вместе с париком, выставленная напоказ волосатая ножка конвульсивно дернулась, туфелька сорок пятого размера по широкой дуге улетела в толпу, став причиной небывалой драки за обладание этим бесценным сокровищем, а сама «прекрасная принцесса Виона», не выдержав такого удара судьбы, упала в чисто дамский обморок.

— Чего это он больше не показывается? — заволновалась Яга.

— И правильно делает, — одобрил Ойхо, пробегая мимо операторной вниз. — Они и так уже дозрели. Как выйду, врубай ролик.