А было все так… - Чирков Юрий Иванович. Страница 70

Здоровье отца Юрия Ивановича ухудшалось, он часто лежал в стационаре, получил инвалидность второй группы. Положение осложнилось пневмонией и обострением стенокардии.

15 мая 1945 года пришла телеграмма из Москвы о смерти отца. Но со своим паспортом выехать в Москву даже на похороны отца Юрий Иванович не мог. Он тяжело переживал это. Но по-прежнему работал, работал, ведь впереди маячила надежда: его отпустят… И он по пути на юг поедет через Москву, зайдет в квартиру, где уже нет ни мамы, ни папы. Только сестра-инвалид и ее двенадцатилетний сын.

Наконец экзамены на аттестат зрелости сданы, и сданы на «отлично». Директор вечерней школы в характеристике писала: «Тов. Чирков, обладая незаурядными способностями и исключительным трудолюбием, в короткое время, не прерывая своих служебных обязанностей, самостоятельно подготовился к 10-му классу и прошел курс 10-го класса с блестящими показателями. Тов. Чирков прекрасно владеет устной и письменной родной речью». По постановлению педагогического совета вечерней средней школы города Ухты, утвержденному наркомом просвещения Коми АССР, Ю.И. Чирков награжден золотой медалью за отличные успехи и примерное поведение. Об этом сообщила газета «За ухтинскую нефть» 3 августа 1945 года.

Утверждение постановления педсовета затянулось с июня до августа. Получить золотую медаль очень заманчиво, претендентов было много, но у некоторых сочинения, как установила комиссия из Москвы, были негодными, а работа Чиркова о «Слове о полку Игореве» была признана лучшей.

Теперь по условиям пари с Бурдаковым можно было уезжать. Но куда? Хотелось на юг – к солнцу, теплу. На помощь пришел Н.А. Макеев.

Николай Александрович Макеев – метеоролог, освободившийся осенью 1940 года и уехавший из Ухты, – все время переписывался с коллегами со станции. После ряда переездов он осел там, где теплее, чем в Ухте: в Ростовской области. Он знал, что Юрий Иванович получил освобождение. Макеев советовал ему написать в Ростовское управление гидрометслужбы и предложить услуги. Тот так и сделал. Несколько месяцев шла переписка, обмен телеграммами между Ростовским управлением и управлением Ухтижмлага. Однако, несмотря на обещание отпустить, отпускать не хотели.

Совхоз «Агроном» и Ростовское управление гидрометслужбы посылали телеграммы о том, что тов. Чиркову Главным управлением агрометслужбы Наркомзема СССР предложена должность начальника агрометстанции «Кущевка» при совхозе «Агроном» Краснодарского края. Ходатайство шло через Москву. Переписка продолжалась несколько месяцев, и только в сентябре 1945 года Юрий Иванович смог выехать к месту работы. Он хотел, проезжая через Москву, непременно зайти в дом, откуда его увели больше десяти лет назад, увидеть сестру, племянника, сходить в крематорий и поклониться праху родителей. И несмотря на то, что над ним грозно висела 39-я статья о нарушении паспортного режима, он так и сделал – остановился в Москве.

Родной дом обветшал, комната без мамы и папы выглядела сиротливо, не было кое-чего из мебели, в некогда большой библиотеке уцелело лишь несколько книг. Мебель и книги, как он понял, шли в обмен на продукты.

В Москве Юрий Иванович старался быть чрезвычайно внимательным, постоянно смотрел: не проверяют ли документы. В день отъезда он и его провожатые чуть не наткнулись на проверяющих, но Юрий Иванович сделал независимый вид и смело прошел мимо в здание вокзала.

И вот он в Кущевке, на агрометстанции – это неказистое одноэтажное здание. Небольшой штат. Станция ведет метеорологические наблюдения на полях и плодовых участках лесоплодопитомника. Но директор питомника, грубый, необразованный человек, не интересуется наукой и делами станции.

Соседи – малообразованные люди, много пьют, играют в карты или просто бездельничают. Станция далеко от поселка, где есть кинопередвижка. Чтобы не закиснуть, Юрий Иванович начал работать преподавателем географии в школе. Учителя и учащиеся почти ничем не отличаются от жителей Кущевки. В начале его учительской деятельности в школе пришел на урок инспектор из районо. Уроки похвалил, а поведение учителя осудил за то, что деликатный Юрий Иванович часто обращался к ученикам: «Как вы знаете…» Инспектор вскричал: «Да ничего они не знают!..»

Кущевка находилась неподалеку от Ростова. И Юрию Ивановичу удалось поступить на заочное отделение Ростовского государственного университета, на историко-филологический факультет. Он сразу же сдал немецкий язык за первый курс и некоторые предметы за первый семестр – все на «отлично». Давнишняя мечта его исполнилась: он студент университета, будет слушать лекции, изучать любимые предметы.

Он много занимался, готовился к очередной сессии. Но однажды его вызвали в деканат и доверительно объяснили: им очень жалко терять хорошего студента, но Юрий Иванович должен знать, что по своим анкетным данным он никогда не сможет работать по избранной специальности; надо выбрать другой факультет.

Получив очередной удар, Юрий Иванович забрал документы из университета и целиком ушел в работу на станции.

Он изучал суховеи, их воздействие на сельскохозяйственные растения. За отличное выполнение работ получил благодарность Главного управления агрометслужбы Министерства сельского хозяйства СССР.

В апреле 1947 года Юрий Иванович был назначен начальником агрометстанции «Краснодар», что в нескольких километрах от Краснодара, туда даже ходил трамвай. С этого момента, снимая комнату в пригороде, он мог бывать в самом Краснодаре, пользоваться благами его цивилизации и не нарушать при этом паспортного режима.

Станция обслуживала известный Всесоюзный научно-исследовательский институт масличных и эфиромасличных культур. Его специалисты – Пустовойт, занимавшийся выведением новых сортов подсолнечника, профессор Синская и другие – были широко известны в ученом мире.

Весну и лето Юрий Иванович активно налаживал контакты с учеными Института масличных культур, сделал на ученом совете содержательный доклад. С этого времени начались совместные исследования ученых института и станции о влиянии почвенной и атмосферной засух на развитие перспективных сортов масличного льна и агрометеорологических условий – на урожай люцерны.

Юрий Иванович увлеченно работал, большую часть времени проводил в поле. После завершения намеченной программы он послал отчет в Центральный институт прогнозов. Работу признали значительной, а Юрия Ивановича в 1947 году наградили значком «Отличник социалистического сельского хозяйства».

Краснодарский период был очень важным для продолжения научной деятельности Юрия Ивановича, расширил его связи с учеными. Он поступил на биологический факультет заочного отделения Краснодарского пединститута, много читал, с удовольствием играл в драматическом кружке Института масличных культур, а в пьесе «Женитьба» исполнял даже главную роль Подколесина.

В это время мы и познакомились с Юрием Ивановичем. Я работала в Краснодарском пединституте, он там учился. Впервые же я увидела его на рынке: Краснодар всегда кормился с рынка – в магазинах ничего не было. Вот там я и обратила однажды внимание на молодого человека с пышной шевелюрой, оказавшись волей судьбы рядом с ним в толпе покупателей. Он деликатно спрашивал о чем-то продавцов и скромно отходил. Молодой человек выделялся среди шумных, суетливых, разбитных южан и сразу понравился мне своими сдержанными манерами. И внешне он привлекал к себе: спокойное улыбчивое лицо, голубые глаза, пенсне, делающее его похожим на интеллигента прошлого века. Потом уже я узнала, что и Юрий Иванович выделил меня в городской толпе.

Июнь 1948 года. Весенняя сессия заочников. Помню, Юрий Иванович вошел в кабинет, где я сидела, смущенно улыбнулся. Потом у декана попросил разрешения заниматься после лекций в моем кабинете, так как он далеко живет. Декан привела его, спросила: не будет ли мне мешать присутствие студента Чиркова? Я ответила, что не будет.

С тех пор каждый день после лекций он приходил в мой кабинет, и мы занимались каждый своим делом.