Охота на побежденных - Каменистый Артем. Страница 28

— Отец!!!

Граций завалился со скрипучей деревянной кровати на глинобитный пол, вскочил, проорал невнятно-бессвязное, замахал руками, будто пытаясь оттолкнуть от себя что-то невидимое. При этом он задел рукой стол, едва не уронив стандартную армейскую лампу — вниз с шумом посыпались тарелки и чашки. Рядовой Феррк, не успел защититься — советник вцепился в его горло, страшно выпучив и без того ужасные глаза, прохрипел в лицо испуганному солдату:

— Нееееет! Не дааааам! Они моииии!

Солдат, пытаясь избавиться от мертвой хватки скрюченных пальцев, попятился назад. Ноги подвели — беднягу повело вбок, он навалился на стол, опрокинув, наконец, лампу. Керосин пыхнул до потолка, от волны жара советник мгновенно очнулся, стряхнув с себя объятья ночного кошмара (хотя и не полностью). Отпустив солдата, он растерянно вскрикнул:

— Феррк!!! Опять!!! Я его видел!!! Он приходил за мной — он всегда приходит при ночном дожде!!!

— Господин! Здесь нет никого, кроме меня — это просто дурной сон был! Уходим отсюда — сгорим ведь!

Граций без сопротивления позволил увлечь себя к дверям. Расторопный Феррк на ходу успел ухватить его выглаженную одежду и чемодан — спасал имущество. В комнате помимо стола и стены уже занялся потолок, пламя стремительно расползалось по дому.

Выскочив на улицу, Феррк рявкнул прямо в рожи часовых:

— Пожар! Всем тушить! Господин советник — сейчас мы найдем вам новое жилище!

Граций, съежившись под струями дождя, растерянно уточнил:

— Ты зачем пришел ко мне?

— Господин советник — драгуны привели сиволапого, который видел каких-то подозрительных людей. Он говорит, что с ними был ребенок, и они направлялись в сторону Венны.

— Это точно?

— Ну мы его еще серьезно не допрашивали… Может и врет — он еще божится, что с ними какая-то крыса была размером с новорожденного теленка.

— Веди меня к нему! Быстрее! Он мне очень нужен! Мне обязательно кто-то нужен сейчас…

Феррк растерялся — впервые видел своего господина в таком неуравновешенном состоянии. Но растерянность постарался скрыть — с невозмутимым видом проводил советника в низкий сарай. Здесь, усевшись на чурбаке, сидел свидетель, перед ним со зловещим видом вышагивал Раррик. Этот урод при виде Грация криво отдал честь, ухмыльнулся, и хотел было отрапортовать, но не успел…

Советник не произнес ни слова — просто ухватил прислоненную к стене винтовку с примкнутым штыком, без замаха ударил крестьянина острием в лицо. Тот, заверещав от боли, неожиданности и полного непонимания происходящего, попытался выскочить, но заработал новый удар — в бедро. Упав, пополз в угол, получая новые раны в ноги, ягодицы и поясницу. Загнав жертву в тупик, Граций, наконец, заговорил — хрипло, с придыханием, на грани истерики:

— Лицо! Покажи мне свое лицо! Глаза покажи!

Трехгранный штык, с хрустом вонзившись в основание черепа, оборвал муки крестьянина. Но советник на этом не угомонился — бил снова и снова, с широкого замаха пробивая тело насквозь. Лишь когда оружие крепко увязло в костях, отошел от жертвы, вытер пот с лица, прохрипел:

— Нет — это еще не все… Он меня здесь достанет…

Раррик предусмотрительно улизнул на улицу, предпочитая мокнуть под дождем — находиться в компании сбрендившего владыки ему не хотелось. Феррк тоже чувствовал себя неуютно, но нашел в себе силы браво доложить:

— Так точно! Это не все! Из местного гарнизона сообщили о пропаже отделения солдат на юге долины. Видимо здесь все еще бегают недобитые темнобожники.

Граций замер, обернулся, подарил помощнику нервную улыбку:

— Ты прав! Ты прав! Будь верным мне и никогда об этом не пожалеешь! Идем же!

На улице было светло от полыхавшего дома — десятки солдат таскали к нему воду в ведрах, но толку от этого не наблюдалось. Не обращая внимания на этот переполох, Граций с очень сосредоточенным видом направился в обход пожара. Феррк семенил за ним, боясь оставить господина в таком странном состоянии — если с ним случится беда, обвинят во всем, разумеется, ротозеев-помощников. И накажут очень строго — это тебе не лейтенанта проглядеть: фигура великая.

Советник шел прямиком к темной громадине, подсвеченной по углам едва тлеющими фарами — танк, даже спящий, способен поддерживать в них огонь силой своих аккумуляторных батарей. Пара часовых, прячущихся от дождя под левой башней, были застигнуты врасплох и, поспешно вскакивая, едва не разбили головы о пушечный ствол.

— Смирно! — рявкнул Феррк. — Ваша светлость — они едва не проспали танк! Прикажете наказать?!

— Потом их расстреляем, а может четвертуем, все потом… — рассеянно пробормотал советник, забираясь на броню.

Постучав в башенный люк, он, склонившись, проорал в наблюдательную щель:

— Открывайте! Я советник Граций! Немедленно открывайте!

Люк распахнулся без промедления — из недр машины показалось перепуганное лицо:

— Капрал Эрреман! Ночной дежурный по машине! Происшествий не было, но в деревне почему-то горит дом!

— С дороги идиот! — прокричал Граций, ввинчиваясь в тесноту люка. — Феррк — передай драгунам, чтобы выдвигались к тому месту, где пропали солдаты. И пусть танку дорогу указывают. А вы, капрал, быстро сюда зовите экипаж и поехали!

— Но…

— Молчать!!! Выполнять!!!

Танк заводили долго — как сообщил заикающийся от странности происходящего Эттис, со стартером возникли технические проблемы. Граций категорически потребовал исправить все немедленно, и пришлось выкручиваться из ситуации вручную. Мокрое железо выскальзывало из рук солдат, и когда они, наконец, сумели раскрутить огромную заводную рукоять, это привело к беде — одному из рядовых концом ударило по челюсти, оставив бедолагу без большей части зубов.

Затем машина пробиралась через дождь, в свете фар плясали фигуры драгун, указывающих дорогу. Езда продолжалась недолго — неудачно наскочив на камень, потеряли левую гусеницу. Солдаты экипажа, ползая в грязи, пытались ее натянуть с помощью ломов и тросов. Промокнув до исподнего, продрогнув до костей, они выражали свои эмоции весьма однообразно — над местом аварии висело густое облако непрекращающегося мата.

Граций ничего этого не слышал. А если бы и слышал, не обратил бы внимания.

Советник крепко спал на тощем соломенном матрасе, разложенном поверх кожуха двигателя.

Граций улыбался. Сон его был крепким и спокойным. Он больше ничего не боялся.

Он ведь в танке.

Глава 8

Утром положение не улучшилось — мальчик горел огнем. Ххот, сочтя положение угрожающим, предложил раздеть его и обложить мокрыми тряпками. Если это не сделать, жар может прикончить мальца в считанные часы. Но старик отказался, заявив, что в этом нет необходимости. И в очередной раз предложил спутникам продолжить путь самостоятельно, не дожидаясь выздоровления ребенка.

Ххот и Амидис отказались, а Тибби вообще никто не спрашивал. Но он и не лез в серьезные разговоры — хлопотал у очага с новой порцией своего сомнительного лекарства. Омр, косясь в его сторону, высказал нехорошее подозрение:

— Боюсь, от этой гадости пацан загнется раньше чем от хвори. Надо бы подумать о лечении серьезно.

— У тебя есть другое лекарство? — уточнил Амидис.

— У меня нет. Но внизу, не так уж далеко отсюда, есть деревня — мы ее стороной обогнули. На вид большая — наверняка, там шаманка найдется, или хотя бы костоправ. Им бы мальца показать — помогли бы.

Амидис хмыкнув, указал на дверь:

— Там такой ледяной дождь, что даже взрослому несладко будет, а уж больной мальчик не выдержит под ним и часа. Нельзя ему туда.

— Я и не заставляю, но мысль-то хорошая… Надо сюда притащить лекаря деревенского…

— Хорошо бы, но вряд ли он пойдет в такую погоду бесплатно. А денег у нас нет… У этой мыши-переростка болтается вошебойка, с виду серебряная — можно бы ее в дело пустить, да хватит ли… Серебро не в цене — может не согласится, да и сочтет за жадин — сдаст солдатам сразу…