Первая мировая война - Гилберт Мартин. Страница 23

Одновременно с разгромом французов под Россиньолем в 5 километрах от Жамуани французская колониальная дивизия, не подвергшаяся атаке, бездействовала. Ее командующий, генерал Леблуа, и не пытался прийти на помощь соседям. Позже Жоффр отстранил его от командования за «профессиональную непригодность». Леблуа настаивал на своей правоте, ссылаясь на то, что никаких приказов он не получал. Тогда же, 22 августа, под Виртоном солдаты французского 5-го корпуса, поддавшись панике, отступили к Телланкуру вопреки приказу вернуться и противостоять немцам. Из-за их бегства два соседних французских корпуса подверглись жестоким фланговым атакам.

Среди французов, павших в боях 22 августа, были единственный сын Фоша, Жермен, 25-летний пехотинец, и муж его старшей дочери, капитан Поль Бекур. Их похоронили на бельгийской границе, у Ипра, в общей могиле.

5-я французская армия, выбитая из Шарлеруа, обратилась за помощью к британскому экспедиционному корпусу. Ночью 22 августа генерал Ланрезак направил Джону Френчу депешу с просьбой на следующий день предпринять наступление на западный фланг немецких войск, теснивших французов к югу от реки Самбры. Британский главнокомандующий ответил, что это невозможно из-за значительного численного превосходства приближавшихся к его расположению сил противника. Тем не менее, чтобы не позволить немцам выйти во фланг Ланрезака, Френч предполагал задержать британские войска на канале Монс – Конде на двадцать четыре часа.

Утром 23 августа на северном берегу канала вблизи Обура, к северо-востоку от Монса, солдаты Миддлсекского полка заметили выходящую из леса группу солдат в серой форме. Среди британцев оказался горнист, который когда-то участвовал в обороне британской миссии в Шанхае, где немецкие войска защищали соседнюю германскую миссию? [23]. По серой форме и фуражкам горнист узнал в приближающихся солдатах немцев. Британцы открыли огонь. Их командир, майор Эбелл, был убит выстрелом в голову: он стал первым британским офицером, погибшим в Первой мировой. В последовавшей перестрелке один за другим погибли второй лейтенант Хэнкок и капитан Ноулс. После значительных потерь с обеих сторон британцы вынуждены были отступить.

Британское командование держалось твердо. «Я хорошо представляю возможное продвижение 5-й армии, – ближе к вечеру сообщил сэр Джон Френч Ланрезаку, объясняя принятое им решение оставаться на канале Монс – Конде, – и считаю, что, насколько это возможно, мне следует как можно дольше находиться на передней позиции, особенно учитывая, что я не вполне готов перейти в наступление до завтрашнего утра». Но надежда на наступление «завтрашним утром» оказалась призрачной. Еще до депеши Френча Ланрезаку британские войска в течение шести часов подвергались немецким атакам, и на следующий день им, скорее всего, предстояло отступать, а не перейти в наступление.

Началась битва при Монсе, ставшая первым серьезным сражением британцев на Западном фронте. Фон Мольтке сильно преуменьшил их роль в этой битве, а нередко противоречивший себе кайзер, хоть и насмехался над ними, признал, что британцы показали себя стойкими бойцами. 23 августа, в течение всего дня, в дожде и тумане, между двумя армиями шли жестокие бои.

Военные действия в регионе начались так неожиданно, что жители деревень вблизи Монса, где разгорелась особенно упорная борьба, в тот день, как обычно по воскресеньям, с утра отправились в церковь. Нередко они оказывались между двумя линиями огня. Интенсивность огня противника стала для численно превосходящих немецких сил полной неожиданностью. «Они несли огромные потери, – вспоминал позднее британский генерал Смит-Дорриен, – их крупные подразделения представляли собой идеальную мишень, и, только когда погибли тысячи, они перегруппировались»? [24].

Французский художник Поль Маз, служивший в британской армии переводчиком, позднее вспоминал, как 23 августа впервые увидел немцев в деревушке близ Бенша. «Я навел бинокль на железнодорожную насыпь примерно в двух километрах от себя и в круге света различил несколько спускавшихся по ней серых фигурок. Передвигая бинокль вдоль насыпи, я наблюдал, как над ней, переваливаясь через гребень, появлялись все новые фигурки, пока другие карабкались вверх». Маз вспоминал и как реагировали на появление немцев обитатели деревни. «Женщины плакали и убегали домой, за ними уходили мужчины, но дети, раздираемые любопытством, оглядывались на чужаков». Затем немцы приблизились, и началась стрельба. «Все тут же изменилось: за несколько секунд люди в панике разбежались, прежде чем враги, словно морской прилив, заполонили окрестности. В воскресной одежде, держа в руках шляпы с перьями, которые они так и не успели надеть, деревенские жители толкали детские коляски, тележки, велосипеды и все, что имело колеса, спасаясь бегством: и дети, и перепуганные мужчины».

Весь день 23 августа британцы старались удержать позиции. Они гордились тем, что их было чуть менее 36 000, то есть всего на четыре тысячи больше, чем солдат, сражавшихся в 1815 г. при Ватерлоо под командованием Веллингтона, в последний раз, когда британская армия участвовала в боях в континентальной Европе. Немцев поразило, как упорно держался противник даже под шквальным артиллерийским обстрелом. «Мы бы сильно ошиблись, вообразив, что нам удалось сломить англичан. Они встретили нас прицельным огнем». От усмешки, с которой несколько дней назад Вальтер Блюм думал о британских солдатах, не осталось и следа: «Куда ни взглянешь, везде лежали убитые. Раненые бились в конвульсиях, страшно стонали, истекали кровью. Видно, чертовы англичане все же кое-что смыслят в войне».

Через две недели после той битвы родилась легенда об ангеле, явившемся верхом на «традиционном белом коне, во всем белом и с огненным мечом в руках» и «преградившем путь» наступающим немцам. Но Ангел Монса был в те дни не единственной галлюцинацией, которую видели измученные солдаты на марше. «Если во время отступления и являлись ангелы, как об этом писали газеты, то их видели в ту ночь», – вспоминал рядовой Фрэнк Ричардс спустя три дня после отхода от Ле-Като. «Мы шагали час за часом без остановки, и вот пошел пятый день непрерывного марша почти без сна… «Только посмотрите, какой там прекрасный замок!» – сказал Стивенс, указывая куда-то через дорогу. Но там ничего не было. Почти всем нам что-то мерещилось, так мы были измотаны».

На местном кладбище в Монсе похоронено 330 британских солдат, павших в бою 23 августа? [25]. В тот день Британия понесла большие потери: было убито и ранено 1600 солдат, тела некоторых найти не удалось. Французам и бельгийцам после беспощадного боя также пришлось отступить. Французы попытались пройти через Арденнский лес. 7-й французский армейский корпус, чью артиллерию захватили немцы, бежал, не сделав ни единого выстрела, и остановился только на позициях, откуда накануне начал наступление. 13-летний школьник в баварском городе Ландсхут записал в дневнике: «Весь город украшен флагами. Вряд ли французы и бельгийцы думали, что их разгромят так быстро». Звали школьника Генрих Гиммлер.

Впрочем, 23 августа немцам удалось разгромить не все французские части. В Оне, где немецкая армия переправилась через Мёз, оказавшись всего лишь в полутора километрах к западу от Динана, генерал Манжен, командовавший резервной бригадой, выдвинулся вперед с двумя пехотными батальонами и кавалерийским полком и после серии штыковых атак выбил врага из деревни.

23 августа, когда сэр Джон Френч узнал, что 5-я армия Ланрезака вынуждена отступить ввиду неизбежного падения Намюра, его первым порывом было удержать свои позиции. «Я всеми силами постараюсь отразить наступление на территории, которые мы занимаем в настоящее время, – сообщил он вечером одному из командиров, – а вы ночью сделаете все, чтобы закрепиться на позиции». Но отражать наступление было уже слишком поздно и рискованно. Понимая, что после отхода Ланрезака пути к отступлению могут быть отрезаны, сэр Джон Френч в полночь отдал Британскому экспедиционному корпусу приказ отступить.